Лин только вздохнул. А потом прибавил шагу и уже ни о чем меня не спрашивал.

Поляну с гнездом мы отыскали за несколько минут до полуночи. И то, если бы не кровавый след, протянувшийся за Тварью чуть ли не от самой дороги, вряд ли бы мы додумались залезть в этот овраг и у самого его конца отыскать тщательно укрытый за поваленным деревом вход в глубокую нору. Быть может, только запах смерти и привлек бы сюда какого-нибудь падальщика. Но не сегодня. Потому что лежащее неподалеку от логова человеческое тело даже не успело как следует остыть.

Переведя дух, я осторожно слезла с седла и молча попросила шейри отойти, чтобы не спугнуть Тварь запахом. Немного времени у нас было – на небе пока еще светили две красавицы-луны, вместе с которыми ни один кахгар не рискнул бы показаться из норы. Но вот когда они сойдутся бок о бок, когда встанут на небосводе друг над другом, знаменуя настоящую полночь…

Я зябко поежилась и поспешила к норе.

А она, между прочим, была большая: метра полтора в ширину и черт знает сколько метров или километров в длину. Туда мое второе зрение напрочь отказывалось проникать. Тогда как нос уже учуял слабый запах тления, перебиваемый сильным запахом крови, от которого меня, признаться, едва не замутило.

Осторожно приблизившись к последнему из Хасов, я тихонько вытащила из ножен меч, быстро огляделась по сторонам и бесшумно опустилась на колени, приложив руку к его груди.

Тело было еще теплым, хотя воин уже не дышал. Значит, умер совсем недавно. И умер плохо – от жуткого вида ран на дважды прокушенной груди и зияющей чернотой дыры на животе, которую он в последнем усилии попытался закрыть рукой. Там запеклось много крови, как и на изуродованном до неузнаваемости доспехе. Из-под мертвой ладони свежие струйки уже не сочились: несчастный потерял слишком много крови до этого. Наверное, и умер больше не от ран, а от кровопотери. Но это в любом случае лучше, чем быть заживо съеденным только что родившимися Тварями.

Бросив быстрый взгляд на неподвижное, покрытое сплошной кровяной коркой лицо, на котором не дрогнул ни один мускул, я попыталась услышать его дыхание, но не сумела. После чего вздохнула, поднялась и отошла в сторонку. Проверять дальше не стала – рискованно оставаться возле логова голодной Твари, нарываясь на стремительный бросок из темноты. Поэтому мы с Лином так же осторожно попятились обратно, не сводя взглядов с черного провала. И только оказавшись от него на расстоянии в двадцать шагов, дружно перевели дух.

«Что собираешься делать?» – задал резонный вопрос шейри.

«Не знаю. Скорее всего, подожду».

«Приманить попробуешь?»

«Чем? Тобой?!»

«Зачем же? У тебя свежий труп под ногами валяется!»

«И что? – мысленно фыркнула я. – Предлагаешь его поднять и бросить внутрь? Вроде как постучаться в дверь и покричать: «Тук-тук! Кто там? Открывайте! Это я пришла, свежий труп принесла?!»

Демон, несмотря на нервозность, не удержался от смешка.

«А что? Неплохая идея».

«Да иди ты!»

«Куда?» – тут же насторожился шейри.

«Тьфу! Да никуда. Это выражение такое… неприличное. Которое по отношению к тебе применять нельзя ни в коем случае. Короче, так: будем сидеть здесь и ждать, пока кахгар не соизволит выйти. Соваться туда сейчас – просто самоубийство».

«Согласен. А если он не вылезет?»

«Но жрать-то ему что-то надо?»

«А ты заметила, что Хасов в отряде было целых восемь, а коней обратно вели в поводу только шестерых?»

«В каком смысле?» – не сразу додумалась я.

«В прямом, – не слишком бодро отозвался демон. – Конских-то тел мы с тобой на поляне не видели. Значит, кахгар их сожрал. А уцелевших Хасы увели с собой. Так что теперь кахгар может быть сыт и способен проспать до завтрашней ночи».

До меня наконец дошло.

«Елки зеленые… Да что ж, нам тут еще сутки куковать? Или лезть внутрь, когда наступает самое его время?»

«Тогда лезть лучше днем, – со знанием дела возразил Лин. – Днем он хотя бы сонный и слабый».

«Нет. До завтра нам ждать нельзя, – вздохнула я. – Вдруг яйца проклюнутся раньше? Не зря же он тащил сюда труп? Не для того же, чтобы каждое утро лицезреть у своих ног разлагающееся тело? Или думаешь, для него это сродни красиво составленной икебане? Или утонченной китайской вазе с роскошными розами, чьим ароматом он обожает наслаждаться в свободное от охоты время?»

Шейри сморщился.

«Не знаю, что ты имеешь в виду, но насчет запаха могу предположить, что кахгару нравится нюхать гнилую плоть. Что же касается остального…»

А вот этого я так и не успела узнать, потому что из глубокой норы вдруг донесся неясный шорох, похожий на шелест осыпающийся под тяжелыми лапами земли. Затем – смрадный выдох, в котором угадывалось приглушенное урчание. Наконец в темноте двумя багровыми огнями свернули крупные, лишенные белков глаза. А потом неподвижное тело у логова слабо шевельнулось, и прерывистый голос тихо произнес:

– Беги… беги, дурак… это – самка. И сегодня как раз ее ночь…

Глава 17

За то недолгое время, что почуявший кровь кахгар выбирался из логова, я успела крепко выругаться (за то, что не распознала в «мертвеце» еще живого человека), проклясть себя за глупость (надо было хотя бы оттащить его в сторону!), тридцать три раза проклясть жадную Тварь (которая, если воин не соврал, успела-таки вырастить драгоценные яйца), обложить матом сами эти яйца (из которых, наверное, уже вылупились мелкие кахгарчики). А затем зло сплюнуть (про себя, потому что маска мешала) и, приняв боевую стойку, ощетиниться сразу двумя мечами.

– Дурак… – простонал из последних сил Хас. – Что ты можешь? Беги!

И, кажется, снова потерял сознание.

Ну, это он зря…

«Лин, назад. Не вмешивайся, пока я не скажу!»

Я недобро прищурилась, изучая выползшую наружу Тварь и краем глаза видя, как шейри с сердитым видом отступает к деревьям. Молодец он у меня. Понимает, что лучше не лезть, когда спорят две очаровательные и прекрасные по-своему дамы. А кахгар меня ничуть не пугал. После рирзы и всей той кучи мелочи, которую нам уже удалось прибить, эта здоровенная сволочь уже не казалась чем-то из ряда вон выходящим. Ну большая. Да. Ну зубы у нее, как две мои ладони. Ну лапы кривые и страшные. Слюна черная и, кажется, ядовитая. Хотя нет, вру – слюна ядовитая у их ближайших родственников – хартаров, а эта пока не доросла. Слабоватая еще. Да и