людям с исполнением желаний, а они защитят нас, если мы снова окажемся слишком доверчивыми, — добавил третий.

— Вы и сейчас слишком доверчивы! — прошипел Ши. — Вперед! Помогайте людям! Уже помогли однажды!

— Давайте проверим, кого среди нас больше: тех, кто считает, что людей нужно удалить из нашего мира, или тех, кто готов строить новый мир вместе! — азартно предложила Эч, и ее поддержала большая часть фирхаши.

Ши надменно скривил губы, скрестил на груди руки и прикрыл глаза.

— Ши уже высказал свое мнение, — дерзко усмехнулась Эч и обернулась к молодому старейшине. — Тэй, поможешь?

— Конечно.

Тэй встал рядом с Эч и поднял обе руки, развернув ладонями ко всем фирхаши.

— Еще и энергию на это тратить? — фыркнул Ши. — Надеетесь, что жрецы вам восполнять ее прибегут?

— Разве ты не чувствуешь, что уровень энергетики повысился? — удивленно спросил старейшину один из фирхаши. — У меня сегодня все легкие хозяйственные дела влет решались.

— Поэтому ее надо всю спустить?

— Мы никого ни к чему не принуждаем, уважаемый Ши, — в исполнении Эч слово «уважаемый» прозвучало в противоположном значении. — Не хотите — не участвуйте. Все остальные готовьте искры. Фиолетовые — для тех, кто за новый мир совместно с людьми, красные — тем, кто хочет оставить здесь только фирхаши.

На поднятых ладонях Тэя начали загораться маленькие искры. Правая рука притягивала фиолетовые, левая — красные. И первое время, перевес количества склонялся то в одну, то в другую сторону. Однако постепенно фиолетовых искр становилось все больше, пока не показалось, что вся рука Тэя охвачена фиолетовым пламенем.

Эч бросила торжествующий взгляд на Ши:

— По-моему, все понятно без слов!

Ши поднялся и холодно посмотрел на соплеменников.

— Я в этом не участвую. Второй раз наступаете на те же грабли. Удачи!

Он ушел, и за ним следом потянулась небольшая цепочка фирхаши.

— А что теперь? — Эч растерянно пожала плечами и вдруг улыбнулась. — Устраиваем переворот, а для чего — непонятно.

— Послушайте! — раздался женский голос. — Лу сказала, что шары с чужими мечтами вернулись к своим хозяевам. Может, и наши мечты вернулись к нам?

— Хочешь попробовать намечтать что-нибудь? — одобрительно кивнула Эч. — А давайте все вместе!

— Что именно?

— Крылатых детей! — предложил Тэй, и Эч протянула ему руку:

— Создадим общую мечту? На всех фирхаши?

— Всем взяться за руки? — растерялся старейшина. — Нас здесь слишком много.

— Ну хотя бы с ближайшими соседями.

— Или с тем, кто нравится? А, Эч? — беззлобно поддел девичий голос.

— Да! — задорно отозвалась Эч и прямо взглянула на Тэя. — Возьмешь меня в жены, старейшина?

Глава 6

Я в очередной раз убрала за ухо выбившуюся прядь волос, надоедливо падающую на глаза, и прижалась спиной к Дэсмишу. Неужели все налаживается? Так спокойно я не чувствовала себя уже целую вечность. Хотя как могло быть иначе, если мы по-прежнему все вместе, а мир начинает потихоньку выравниваться и восстанавливаться?

Лу — просто умничка! Наверное, только благодаря ей мои девочки смогли остаться вместе, хотя должны были жить в разных мирах. И будут жить в разных. Но не разбивая ничьи сердца. Довольно уже беспросветной безнадежности в наших жизнях!

Я нашла глазами Лу. Девушка выглядела усталой, но улыбалась, а по крыльям ее бежали разноцветные искры. Рядом с ней стояли Мирослава и Милена. Они держались за руки, а в глазах их светился почти детский восторг.

— Мне это не снится? — ошеломленно пробормотала Милена.

— Точно нет, — усмехнулась Мирослава. — Мы же впахивали над его созданием полгода!

В одном из самых живописных мест нашего мира вырос дом мечты моих девочек. Деревянный двухэтажный с террасой по всему периметру. Дом был разделен на две половины и объединялся общей гостиной с выходом на террасу. Каждая из сестер будет жить отдельно, но под одной крышей. В разных мирах, но вместе.

— Почти такой, как мы видели в нашем шаре, — прошептала Милена. — Это он нам его намечтал?

— Мы все вместе! — улыбнулась Мирослава и кивнула на друзей.

Антон удобно устроился в плетеном кресле на террасе и многозначительно поглядывал на невесту, кем Мирослава официально считалась уже почти полгода. Виталий стоял рядом с Миленой, плечом касаясь ее плеча. На их пальцах тоже поблескивали помолвочные кольца. Лу уселась на перилах, Тэйхирт что-то с загадочным видом тихо говорил ей на ухо.

— Мам, иди сядь в кресло! — предложила Мирослава. — Или на диванчик.

Я перевела взгляд на дочь и улыбнулась.

— Со мной все хорошо, не переживай! Я и так похожа на мячик, а если буду все время сидеть, то совсем двигаться разучусь. Будете меня перекатывать с места на место.

Мой живот округлялся не по дням, а по часам. И его жители, а их снова было двое, все активнее пытались общаться с окружающим миром. Я прижала ладони к животу, и кто-то из малышей тут же радостно стукнул в одну из них то ли кулачком, то ли пяткой. Дэсмиш накрыл мои руки своими.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Милена.

В глазах девушки светилось беспокойство. Как несколько недель назад, когда она пришла ко мне и завела не самый легкий разговор…

* * *

В тот день я уже по напряженному блеску в глазах дочери, ставшими из голубых почти синими, поняла, что она решилась на этот визит далеко не сразу.

— Я благодарна вам… тебе… за все, что ты для меня сделала, — дочь явно волновалась, и этот разговор давался ей с трудом, поэтому я просто молча слушала ее. — Прости за то, что я говорила тебе раньше. Меня словно заперли в мрачной комнате, и оттуда не было выхода. Я не считаю вас… тебя ни в чем виноватой, я не думаю, что ты нас бросила. У тебя не было другого выхода, я знаю. Но…

Я все-таки взяла ее за руки и мягко остановила:

— Девочка моя, мне достаточно того, что ты счастлива, и тебе ничего не угрожает. Не нужно ничего говорить, я все понимаю.

Она улыбнулась, хотя в глазах заблестели слезы, и упрямо продолжила:

— Мира зовет тебя мамой…

— То Мира, и это ее собственный выбор. Ты свой тоже сделала, и я его поддерживаю. Для меня ты всегда будешь моей дочерью, но у тебя уже есть мама, и она самая лучшая, я знаю.

— Спасибо вам… тебе… за нее.

— Если тебе некомфортно обращение на «ты»…

— Все нормально, — теперь она перебила меня. — Может, когда-нибудь я и привыкну, что у нас с Мирой две мамы.

Почему-то именно эта фраза сбила всю мою стойкость, и по щекам неудержимо хлынули слезы.