Однако здесь необходимо добавить небольшое но. Считается, что «волна продвижения» – это модель случайного, хаотического переселения, в ходе которого прирост населения вынуждает небольшие группы покидать свои дома и выдвигаться на поиски нового участка с подходящей для возделывания землей. Применение этой модели в распространении первых земледельческих поселений Европы показало, что подобный метод расселения подразумевает перемещение людей примерно на километр в год. Но корчакские славяне прошли с предгорий Карпат до региона Эльбы – Зале, то есть почти 900 километров, всего за сто пятьдесят лет. В их случае, при такой скорости, применение модели «волны продвижения» невозможно. Одна из вероятных причин заключается в том, что переселение славян – как и франкских иммигрантов в Северной Галлии – не было хаотическим или случайным. Византийский военный трактат «Стратегикон Маврикия» сообщает, что некоторые славяне предпочли поросшие лесом нагорья открытым равнинам, и полоса корчакских поселений на нагорьях Центральной Европы подтверждает эти сведения. Если так, то выбор пункта назначения для каждого нового поколения корчакских славян сводился к поиску похожих условий, и это действительно не лишено логики. На равнинных просторах Европы доминировали более крупные политические силы (будь то Византия, франки или авары), поэтому, чтобы сохранить независимость и жить дальше в небольшом сообществе, которые были характерны для корчакского мира, о низменностях лучше было забыть. Для корчакских славян миграция стала способом сохранения традиционного уклада, включавшего в себя небольшие социальные организации, во времена возможного роста населения[526].

Поселение славян на Балканах в VII веке, напротив, включало в себя перемещение более крупных миграционных групп – с места снимались целые племена. Вокруг Фессалоник несколько крупных славянских объединений, имеющих свои названия, обитали в долине реки Стримон уже в середине VII века. Наш источник, «Чудеса святого Димитрия Солунского», сообщает о том, что другое славянское племя, упоминавшееся выше, велегезиты, занимало земли дальше к югу. Еще южнее, на Пелопоннесе, славянские племена проживали и в начале IX века – милинги и эзериты. То же верно и для славянской Богемии IX века, и для более обширных регионов, описываемых в «Баварском географе». В этих областях Центральной Европы и, возможно, также на Пелопоннесе крупные племена вряд ли мигрировали целиком в новые регионы, где в дальнейшем их и обнаруживали авторы исторических источников, но создавались уже на месте в процессе развития местных сообществ, переселившихся туда в результате более фрагментированного типа миграции, схожего с «волной продвижения». Богемия, по крайней мере, изначально была заселена славянскими мигрантами, создавшими «чистую» корчакскую культуру, поэтому ее более организованная структура в IX веке, скорее всего, являлась итогом дальнейшего развития.

Однако не представляется возможным объяснить размер племени и организацию быта велегезитов или других сообществ VII века, поселившихся вокруг Фессалоник, результатами постмиграционного процесса. На этих территориях не обнаруживается памятников исконно корчакской культуры, и исторические данные о существовании этих племен появляются вскоре после первоначальной миграции. Текст «Чудес» современен тем событиям и был составлен на месте, в нем упоминается один инцидент приблизительно 670 года. Но само переселение, как мы только что видели, не могло произойти вплоть до 610-х годов. В этом случае временной отрезок едва составляет два поколения и не кажется достаточно большим для того, чтобы новый социально-политический уклад возник в рамках миграции больших семей[527].

Как в этом случае могли выглядеть эти крупные племена? Исторические источники описывают ранних славян как народ, живущий небольшими группами, но что следует понимать под «небольшими»? Некоторые и впрямь были очень малы. Корчакская система была, вероятно, распространена по Европе в VI и VII веках группами, насчитывавшими меньше ста человек. Однако, как подчеркивается в одном недавнем исследовании, в других регионах славянских земель в VI столетии происходили серьезные социально-политические сдвиги. На многочисленных страницах своей «Истории», посвященных передвижениям славян в период с 530 по 560 год, византийский историк Прокопий не называет ни одного славянского вождя или предводителя. Однако в последней четверти VI века все внезапно меняется. В ряде византийских источников появляются разные славянские предводители, и о них сообщается достаточно подробностей, чтобы можно было сделать вывод: речь идет о видных политических фигурах. К примеру, территорию, которой правил некий Мусокий, можно было пересечь за три дня, следовательно, она простиралась на 100–150 километров. Правление другого вождя, Ардагаста, продлилось без малого десять лет, примерно с 585 до 593 года. Под командованием Перигаста было достаточно людей, чтобы убить тысячу византийских солдат. Дабритас был так уверен в военной мощи своего племени, что решился на убийство послов Аварского каганата, бросив гордое заявление, типичное для мужчин тех времен: «Кто из рожденных мужчин, кто из тех, кого согревают лучи солнца, осмелится нацелиться на нашу мощь? Другие не покорят нашей земли – мы покорим их».

Земли, простирающиеся на 100 с лишним километров, даже с невысокой плотностью населения, указывают на социальные группы в несколько тысяч индивидуумов, и это подтверждается дошедшей до нас цифрой из надежного источника. После того как в ходе внезапного нападения были разорены земли Ардагаста, между римлянами и аварами начался спор о том, кому следует забрать пленников. Вопрос был решен в пользу аваров, и римляне передали им свыше 5 тысяч человек. Это говорит о том, что под началом славянских вождей конца VI века было около 10 тысяч человек, никак не несколько десятков тысяч. И пусть эта цифра не столь велика, но мы здесь явно имеем дело с совершенно иным масштабом, отличным от небольших единиц, распространявших корчакскую культуру дальше на север. И если, отталкиваясь от случая с Ардагастом, мы подсчитаем приблизительную численность славянских иммигрантов, принадлежащих к четырем племенам, поселившимся на окраинах Византии к 600 году, то получим несколько десятков тысяч человек. Это заключение совпадает с византийскими источниками о более позднем установлении мира в этом регионе, в 680-х годах, которое включало в себя переселение 30 тысяч славян в Малую Азию[528].