Ефрем стоял, не смея пошевелиться. Он подсознательно обернулся, чтобы увидеть Брендель. Это больше не было этикетом, которым империя приветствовала другие народы в Храме Огня, или вообще не было этикета. Он настолько глуп, насколько понимает, что если он сделает хорошее заявление, то сегодня его обвинят в дипломатических проступках. Но открытая тефтелька со слезами и слезами, как будто Брендель его не видел, стоял неподвижно.

В отчаянии ему пришлось вздрогнуть и сказать рыцарю Круза: "Мастер, это... кажется, не соответствует правилам?"

Он надеялся, что это небрежность Круза и забытый дипломатический этикет, но, к его разочарованию, рыцарь равнодушно взглянул на него: «Сейчас военное время, мы не можем открыть дверь рыцарю. Добро пожаловать, если вы не удовлетворены , вы можете выбрать объезд или вернуться тем же путем." (Примечание: Рыцарские ворота, название, данное герцогом Семприйскому главному входу в крепость, в честь солдата Круса, погибшего в крепости.) способ?

У Эверама потела вся голова. Теперь он действительно может видеть глаза крузианцев. Раньше он принимал это как должное. Мир гордится своей силой. Кулаки Круза большие и твердые. Отношение тоже терпимое. Но когда он сам насладился этой наглостью, он понял, насколько ненавистна эта наглость, и если бы он мог, то не мог дождаться, чтобы ударить его по лицу стоявшего перед ним парня, а затем нанести ответный удар в задницу. * Лицо графа Тонигеля.

Конечно, это только мысли об этом. Даже если бы он одолжил десять своих кишок, у него не было кишок.

Но как только он оказался перед дилеммой, Брендель наконец открыл рот: «Афрам, скажи ему, мы не можем вернуться».

Эфрам, подобно святому голосу, поспешно оглянулся на Крузов. Рыцарь, казалось, ожидал этого и не мог не улыбнуться насмешливо: «Пожалуйста, пройдите со мной, послы». Он намеренно изменился. Посол читал очень тяжело, и это было полно иронии, когда сочеталось с его акцентом Круза. Услышав эту фразу, Эфрам испугался. Он боялся, что заносчивый вождь не выдержит, и кроме него все остальные в делегации нахмурились, особенно Ай. Позади могучего графа Янилласу Ке, как солдата, его правая рука была крепко сжата на рукояти.

Хотя Эфрам был известным марионеточным аристократом, когда был в Карасу, но способность видеть и наблюдать в кругу не утрачена. Он естественно чувствовал напряжение и вытер пот. Он все смотрел на Бренделя, пытаясь заставить графа выразить, жив он или мертв.

К сожалению, Брендель так и стоял неподвижно, словно не слышал рыцаря Круза.

На этот раз рыцарь Круз наконец понял, что что-то не так. Он оставил мертвого толстяка перед собой, поднял голову и посмотрел на Бренделя странным взглядом, поняв, что это и есть главный предмет этих Эруинов. Хоть он и не знал, кем была другая сторона, но это не мешало ему говорить. Он ответил немного высокомерно: «Что случилось, ребята, вы что, собираетесь остаться здесь навсегда?»

Брендель взглянул на этого парня, который уже давно привык к надменным лицам этих Крузов в прошлой жизни - центральные дворяне вроде Вероники, Линарета и Брунда были чуть лучше, но особенно эти солдаты Крузов на границе, потому что у них больше контакт с эруинами в будние дни, как будто те дрожащие беженцы и эруинские дворяне, у которых были мягкие ноги, когда они увидели империю, давно привыкли к их нравам - так что эта группа Людей чуть ли не самая заметная группа империй. В их глазах эруины лишь немногим более продвинуты, чем звери. Этот дух стал более очевидным после Первой войны Черной розы. Даже затрагивая игроков Круза, отношения с империей Круза той эпохи — просто одна из вещей, которые разозлили Эруина.

Напротив, такое отношение все еще хорошо, по крайней мере, на поверхности нет сарказма.

Однако Брендель не был благодарен за это «лучшее» отношение, потому что он изначально чего-то искал. Для других империя должна была участвовать в церемонии мобилизации, проводимой перед джихадом, а для него эта цель фактически необязательна. Он уставился на рыцаря Круза и не мог не произнести ни слова о смерти, но все же сдержал свои эмоции и легко ответил: «Мы пришли сюда, чтобы отправиться в империю, поэтому, естественно, мы не останемся здесь, Он не останется. возвращайтесь тем же путем, мистер Найт, вы меня понимаете?» «Хорошо, что вы хотите этим сказать?» Рыцарь Круза, казалось, услышал самую забавную вещь в мире. Он смотрел на Бренделя и его группу так, как будто они смотрели на группу идиотов, думая, что эти бандиты могли откуда-то взяться. Он пришел из бэккантри, я его никогда раньше не видел, иначе как я могу оставаться таким?

«Мы имеем в виду, что вы должны следовать этикету, открыть парадную дверь и приветствовать посланника в крепости. Это связано с достоинством королевства, а также доказать миру, что вы, люди Круза, по крайней мере, не не знающий вежливости». Брендель ответил лаконично. Дорога.

Герцог Скарлетт цзинь открыл рот сзади. Теперь давайте не будем говорить о рыцаре Круз. Даже она понимает, почему лидер группы вдруг стал таким жестким. Люди Круза ясно дали понять, что с ними нужно обращаться медленно и отдавать им эти «деревни». Один вниз по линии; Лорд Эрл должен напомнить об этом дипломатическом этикете, очевидно, люди Круза уже знали об этом, но это было сделано намеренно. Но если Брендель не раскроет этот последний след консилера, то обе стороны еще могут иметь лицо, но после того, как Брендель раскроет, если люди Круза будут продолжать настаивать на этом, то их посланник сможет вытряхнуть даже последнее личико. Больше не надо.

Но она, конечно, не верила, что граф Тонигер так прост, и чувствовала, что Брендель намеренно загнал другую сторону в этот тупик.

Рыцарь Круза одновременно изменил свое лицо.

-- О чем вы, -- встревоженно закричал он, -- я же сказал, военное время, невозможно отворить дверь рыцарю, неужели вы меня не понимаете-с?

«Это в пределах границ королевства Эруин и Империи Круз, и я никогда не слышал ни о какой войне». Брендель, казалось, воспринял выговор рыцаря как легкий ветерок и ответил лишь легкомысленно.

"Действительно?" Рыцарь не мог не усмехнуться: «Тогда вы можете уговорить лорда маркиза, этот приказ был отдан им. Если вы сможете убедить его, что война здесь ему не угрожает, я, естественно, лично открою дверь рыцарю, чтобы Приветствую всех в городе». Брендель взглянул на него и ответил: «Хорошо, я уговорю вашего лорда маркиза, но по этикету