мне уже лучше. А ещё очень хотелось поговорить с Линой. Каким идиотом я был, что не признался ей в своих чувствах! Теперь‑то для этого точно не время. Хотя, я и не планировал. Просто соскучился. Хотелось услышать её голос.

Совпадение ли – не знаю – однако почти сразу после моей просьбы ко мне в палату пришёл человек из шестого отдела, тот самый, который раньше по просьбе руководства уговаривал меня перейти работать к ним. Придвинув стул к моей кровати, он раскрыл папку, вытащил оттуда какой‑то фиолетовый лист с водяными знаками и приблизил его к моему лицу. Похоже на чьё‑то свидетельство о смерти.

Перед глазами у меня всё поплыло от страха, когда я прочёл на нём свои имя и фамилию. Нет! Неправда! Они не могли так со мной поступить!..

– Мир уже две недели считает вас мёртвым, – заговорил человек в чёрном. – Вас похоронили в закрытом гробу. Вернее, то, что от вас осталось. А ещё вернее, это были останки того вампира, за которым вы погнались.

– Вы специально это всё подстроили! – вспомнив, как Лёшке приказали снять с меня куртку со всеми документами и жетон охотника, я похолодел. – С самого начала планировали так сделать!

– Да, – не тушуясь, признался он. – Мы не хотели бы, чтобы СКОК вас потерял. Учитывая полученные травмы, вы вряд ли когда‑либо вернулись бы в седьмой отдел. Прогнозы врачей неутешительные. Возможно, вы когда‑нибудь и сможете встать на ноги и ходить на костылях. Но на что‑то большее, увы, рассчитывать не приходится.

– Тогда зачем я вам?! – крикнул я отчаянно. Не помню, чтобы я до этого когда‑нибудь так повышал голос.

– Наше предложение о переводе в шестой отдел всё ещё актуально, – ответил он спокойно. – У нас есть проект, с которым, как мы полагаем, никто не справится лучше, чем вы. Здесь всё подробно описано. Подумайте.

С этими словами он положил увесистую толстую папку на одеяло рядом со мной и, встав, вышел из палаты.

Сначала я читал материалы с интересом. Так вот, оказывается, чем занимаются в засекреченном отделе! Но очень скоро интерес сменился оправданным скепсисом, позже испугом, а ещё через несколько десятков минут я, попросив у медсестры красную ручку, принялся активно вносить исправления в текст, зачёркивать некоторые абзацы и писать свои заметки на полях. Нет, сама идея‑то увлекательная, да и техническое оснащение, как я вижу, позволяет провернуть такое фантастическое предприятие, но местами всё выстроено настолько нелогично, что хоть вешайся! Увы, ребята, так не сработает. Сейчас я вам расскажу, как нужно.

Когда вечером того же дня охотник в чёрном снова зашёл ко мне, я обессилено спал, а его папка – исписанная вдоль и поперёк – лежала у меня в изголовье. Он очень аккуратно попытался вынуть её, но всё равно меня разбудил. Открыв глаза, я видел, как мужчина наспех перелистал содержимое, прочитал несколько заметок. Одобрительно цыкнул и покачал головой:

– Похоже, наше руководство не ошиблось. Рад видеть вас в деле.

– Принесите мне планшет, – сонно проговорил я, – или ноутбук. Это не все замечания, просто долго писать руки мне неудобно. А ещё я хочу сыграть с кем‑нибудь в шахматы.

* * *

Умерев для остального мира, я в то же время вдруг ожил и оживил вместе с собой весь шестой отдел. И даже перспектива на всю жизнь остаться затворником в СКОК меня не пугала. Уж больно интересную задачу передо мной поставили! И хотя ещё три месяца мне пришлось пролежать в гипсе, я работал прямо из кровати на ноутбуке, шлифуя до блеска теоретическую часть проекта. Потом гипс с меня сняли, и я стал готов к воплощению намеченного на практике.

А предстояло мне ни много ни мало поменяться телами с умершим при исполнении охотником. Вернее, не поменяться, а вселиться в него с помощью электронного чипа, внедрённого в его мозг. Этакий оживший мертвец – зомби – но управлять им буду я, а моё собственное тело в этот момент погрузят в медикаментозную кому. Над проектом чипа наши инженеры работают последние двадцать лет и твёрдо уверены, что по технической части проблем не будет, но вот уже как год шестой отдел ищет добровольца на роль оператора, и дураков, разумеется, нет. Такое предприятие связано с огромными рисками: во‑первых, само переселение в чужое тело – немалый стресс для психики и нервной системы, во‑вторых, у медикаментов, с помощью которых тело вводят в кому, масса противопоказаний и побочных эффектов, в том числе отсроченных, а в‑третьих, такое перевоплощение – это только первый шаг. Так сказать, подготовка к реальной операции. А под реальной операцией имелась в виду охота на опасных вампиров первого типа. Простому смертному их не одолеть – слишком большая вероятность, что вампир в два счёта прибьёт человека с помощью своих способностей. Но в случае с аватаром его ждёт сюрприз – аватар ведь уже и так мёртв, стало быть, и смертью его не напугать. А вот оператору – то есть, тому, кто этим живым мертвецом управляет – придётся раз за разом от первого лица переживать смертельные муки. Короче, это всё крайне тяжело и морально, и физически. Но мой случай – уникальный. Для меня сейчас выйти из собственного тела было благодатью и избавлением.

Какое же это счастье – не чувствовать боли! Я снова встал на ноги, оставил себя‑инвалида где‑то далеко позади и смог действовать полноценно. Это определённо стоит всех возможных рисков!

Первая пробная операция с участием аватара продолжалась всего