Она поклонилась, явно встревоженная — это было видно даже в темноте.

— Мастер, я не могу сказать. Мне нужно знать и длину ствола, и качество poudre… а уж если пушка незнакомая… Ну, начну с половины мешка, просто на пробу.

— Они все так хороши? — спросил Пиэл своего бывшего ученика.

Эдвард улыбнулся высокой женщине.

— Нет, мастер. Сабина лучше многих. И кухарка отличная, и пушкарь хоть куда. Не все так хороши.

— Приходите ко мне в любое время, мадемуазель. — Пиэл поклонился.

Сабина покраснела от удовольствия и кивнула, а Пиэл пошел вдоль рядов, задавая странные технические вопросы, обнял Герцога и Тома и наконец остановился, глядя на три фальконета, которые казались карликами по сравнению с новыми мощными балобанами и пушками.

— Вы их всю дорогу тащили? — спросил он, пораженный.

Герцог не выдержал:

— Мастер, вчера вечером мы стреляли из них в другом мире.

— А до этого в еще одном мире, — добавил Том.

Мастер Пиэл покачал головой.

— Ну и ну. Что ж, мы с вами сделали все, на что способны разум и человеческие руки. А теперь настало время вести их в бой.

— Мне? — заколебался Эдвард.

— Разумеется. — Пиэл нахмурился. — Ты теперь главный. Я стрелял из одной из них. Из большой. Один раз. А ты собрал всех этих людей и водил их в бой. Это твое искусство и твое ремесло. Принимай командование.

Эдвард долго молчал, не зная, что сказать.

— Но, мастер Пиэл… — выдавил он наконец.

Но его мастер уже удалялся, выкрикивая приказы о разгрузке пороховых зарядов. Эдвард пожал плечами и взглянул на Герцога, который ему подмигнул.

— Ясно, — сказал Эдвард. — Итого нам нужно сорок расчетов. Том, узнай вес пушек и назначай людей.

— Во имя святой Варвары, — пробормотал Том. — А у нас есть сорок капитанов?

— Уверен, что да, — кивнул Эдвард. — Ну, а если нет, то времени на учебу аж до рассвета.

Хависсу Суинфорд, спавшую под плащом между двумя теплыми товарищами, разбудил сменяющийся часовой — Билл Стоуффи.

— Ну и жуть, — сказал Стоуффи, — снег этот. Вставай, Хави, твоя очередь. Я хочу поспать.

Суинфорд больше всего на свете хотелось спать дальше. Под плащом было так тепло. Но она проснулась. Они заняли сарай, когда-то принадлежавший меховщику. Крыша каким-то чудом пережила колдовство и драконий огонь. Хависса кое-как встала и застонала, но она чувствовала себя лучше, чем много дней до того. И еще лучше ей стало, когда Сара Гуди протянула ей чашку горячего куриного бульона.

Хависса пила бульон, обжигая язык и вяло пережевывая кусочки курицы. Меч ее сломался, остался только кинжал. Стоуффи уже зарылся в кучу плащей.

— Стрелы, — напомнил он. — Целые тюки. К северу лежат. Давай, доброй ночи.

Суинфорд вышла в ледяную тьму, где снег валил стеной, и обнаружила стрелы в аккуратных мешках с распорками. Они лежали у задней стенки под навесом. Она взяла мешок, открыла и вынула стрелу. Над сломанным кругом мастера Пиэла красовалась метка королевского арсенала.

Она поцеловала стрелу и переложила весь мешок в открытый колчан. Затем застегнула тяжелый ремень, накинула на плечи плащ и нырнула в темноту.

Коллингфорд уже ждал ее. Они вместе проверили часовых: полдюжины замерзших и усталых людей тупо смотрели на снег. Затем они пошли на север вдоль окраины города. Пожары еще догорали, и весь снег раскис. Идти по нему было ужасно неприятно.

— Где-то тут вроде ополчение, — сказала Хависса. Коллингфорд взвел свой арбалет — не боевой лук, висевший за спиной, а легкий арбалет, из такого знатная дама могла бы стрелять по птицам. Коллингфорду он нравился, потому что его можно было нести взведенным. Суинфорд тоже такой хотела. Темнота была какой-то неправильной, а снег все делал только хуже. Она шагала очень осторожно, ноги мерзли в ледяной жиже, пожары мерцали сквозь снег, будто отблески ада.

Она заметила тень движения, встала и бросила стрелу на лук. Натянула вощеную тетиву.

— Стой! — крикнула она.

— Стой! — крикнула тень в ответ.

Раздался шум — скрежет стали по камню.

— Пройди вперед и назови себя! — крикнула Суинфорд.

Человек возник из снега, как фокусник: высокий мужчина в хороших доспехах. Суинфорд сразу узнала его: Гарет Монтрой, граф Приграничья. Она опустилась на одно колено. Он шагнул вперед, зажав в кулаке тяжелый кинжал. Одного глаза у него недоставало, а лицо было совершенно пустым. Он двигался быстро, но Коллингфорд оказался быстрее и вонзил легкую стрелу во второй глаз графа. Затем замахнулся тяжелой егерской саблей и одним ударом обезглавил спотыкающегося слепца. Из шеи мертвого графа выполз червь.

Суинфорд еще могла шевелиться только благодаря железной выучке. Она вытащила из-за пояса короткий молоток, которым пользовалась для забивания кольев, и колотила графа по шее, пока не превратила червя в жидкое месиво. После этого она всхлипнула и обняла Коллингфорда.

— Спасибо.

— Просто не думай об этом. Черт.

— Да уж, — согласилась она и подобрала прекрасный боевой меч мертвого графа. Отошла, дрожа всем телом. Но, даже охваченная ужасом, она оставалась опытным воином: она вернулась к грязному трупу и взяла пояс и ножны.

Коллингфорд уже трубил тревогу.

Император, поднявшийся на тысячу футов в ледяной воздух, уже видел первые светлые пятна на востоке, но до настоящего рассвета оставалось не меньше часа. Одайн вели себя сдержанно: неожиданная атака не удалась, если это вообще была атака, а не трепыхания трупа, и Габриэль сделал все необходимые приготовления.

«Завтра?» — спросил Ариосто.

«Сегодня, брат», — ответил Габриэль.

«Ладно. Сегодня я достигну своего полного роста».

— Я думал, ты больше, — сказал Габриэль вслух. Ариосто рассмеялся.

Они приземлились у врат, и Йон Ганг с Хэмуайзом забрали Ариосто. Полдюжины жирных альбанских овец блеяли во вполне оправданном ужасе.

«Ты когда-нибудь думал, что в мире овец ты самый ужасный злодей?» — спросил Габриэль.

«Нет. А надо?»

«Ни в коем случае».

Габриэль спешился и устало прошел через врата, махая рукой часовым и отвечая на тихие «доброй ночи». Большой красный шатер стоял прямо у врат. Сразу стало тепло, вечер был ясный и приятный. Он вошел в шатер и обнаружил, что там прекрасно провели время без него. Том Лаклан храпел, уронив голову на стол, Сью спала в соседнем кресле. Анна Вудсток лежала на ковре, пристроив голову у Тоби на коленях, Майкл спал в обнимку с Кайтлин и дочерью, спал мастер Никодим, Мортирмир спал рядом с Танкредой, у которой в руках оставался полный бокал вина, Фрэнсис Эткорт растянулся во весь рост под столом, де Бозе поначалу показался бодрствующим, но он тоже спал, прямо в доспехах.

Габриэль посмотрел