часть из них простые обманки для декора. Деревянный паркет цвета какао начищен и отполирован практически до блеска. Посреди комнаты стоят манящие к себе кресла со столиком, за которыми можно удобно устроиться за чтением и чашечкой ароматного чая. Орехово-карамельная мебель контрастирует с потолком и стенами, но вызывает приятное чувство комфорта. Грузные шторы закрывают часть окон, пока светлая занавеска нежно струится к полу. За которой виднеется большое арочное окно, что едва переливается светло-опаловыми оттенками. Пыли не сыщешь ни на полках, ни на книгах, — благодаря усилиям горничных. Рядом с зоной чтения установлен бронзовый глобус. Живости помещаю добавляют «густые» и тянущиеся к полу листья жёлтых и зелёных цветов.

Перерывая один стеллаж за другим, девушка не переставала думать о Малере. Ей было совершенно не понятно, почему он вдруг стал так себя вести. Неужто его дражайшая подружка настолько ему важна? Тогда на кой ему понадобилось крутиться вокруг Калесы и завладевать её вниманием? Присфидум производил впечатление хмурого, замкнутого и спокойного парня, но никак не ловеласа, смеющего плести хитроумные планы по совращению сразу двух девушек. А в таком случае что-то не сходилось. Калеса ломала голову всю дорогу до дома, пока её подвозили местный патруль ордена, отвечающий за безопасное передвижение.

Для перемещения студентов академии, орден обычно выделял пателансы старых образцов, которые переделали таким образом, чтобы те могли вмещать в себя по меньшей мере пять человек. Машина хоть и выглядела неуклюже и летала значительно медленнее — предоставляла защиту и безопасное передвижение.

Зарычав от раздражения, девушка разлохматила свои волосы и впихнула очередную книжку обратно на полку.

— Что же там было? — ворча себе под нос, она всё пыталась зарыться поглубже в память, но даже это не помогало вспомнить почти ни одной сказки.

Всё что удалось разыскать из детства во время чтения на ночь — самопроизвольно появляющиеся раны. Лишь когда она увидела, как на щеке Лании резко прочертилась полоска, то сразу же подумала, что где-то уже слышала о таком.

— Калеса? Если бы не наши горничные, я бы и не узнала, что ты приехала. Так, это ещё что за бардак? Расселась на полу, как какая-то прислуга, — возмущённо заговорила вошедшая женщина с тёмно-русыми волосами, собранными в элегантный пучок. — У нас есть кресла!

Испугавшись гнева матери, академка подскочила на ноги и недовольно скрестила на груди руки. Тёплого приёма она и не ждала, но надеялась обойтись без подобных приветствий.

— Я искала книгу, а не читала, — она фыркнула в ответ, быстро уняв волнение. — И вообще, могла бы встретить дочь и поприветливее.

— От тебя я вообще никакого приветствия не дождалась, — Севита́я Амкапир вскинула брови и недовольно цыкнула, прежде чем улыбнуться с привычной ей величавой холодностью. Женщина раскинула руки, и Калеса послушно подошла. Мать положила ладони на плечи дочери, в то время как сама девушка легонько приложила свои на лопатки родительницы. Обменялись тремя поцелуями бесконтактными поцелуями в щёки.

— Что с волосами? А с кожей? Ты за собой вообще следишь?

На уже привычные упрёки, академка отмахнулась и пошла обратно к стеллажу. Понимая, что сама она не управится даже за день, решила, таки поинтересоваться у матери, хоть ответа получить и не надеялась.

— Мам, ты помнишь книгу, которую читала мне на ночь в детстве?

Севита́я грациозно проследовала на каблуках по паркету, а после так же элегантно опустилась в одно из кресел.

— Помню, а почему ты вдруг о ней заговорила? — она сложила обе руки на подлокотник и закинула ногу на ногу.

Помявшись с минуту, Калеса снова вспомнила пустой взгляд Нобилиа, тревогу Малера и злость, вспыхнувшую в Валтисе прямо в палате. Она прекрасно понимала, что должна быть связь между событиями с Ланией и Присфидумом, но не могла её определить.

— Я хотела найти там одну сказку, кажется ты рассказывала, что это что-то вроде мифа. Нам задали изучить возможные семейные легенды по истории Зазавесья, вот я и приехала, чтобы найти книгу, — выдав матери сочинённую по дороге историю, девушка неотрывно наблюдала за женщиной, расположившейся напротив.

— Ах эта книжка, да она была у нас где-то, даже не вспомню, когда видела её в последний раз, — от этих слов Калеса заметно расстроилась, чувствуя, как близок провал. — Но я хорошо помню эту легенду, как никак это наследие рода Амкапир, — женщина хитро улыбнулась, указывая светло-голубыми глазами на кресло рядом с собой.

Калеса, не мешкая ни минуты, опустилась в него, затаила дыхание и перевела взгляд на мать. Через высокие окна, тянущие к самому полу, комната заполнялась светом. Свежий воздух позволял Калесе не воспламениться от интереса, который яростно пожирал её.

— В нашем роду всегда передавалась одна и та же способность, которой предки могли свободно распоряжаться. До нас, к сожалению, она так и не дошла. Цикл наследования прервался на Аррога́нии Амкапир, — Севитая недовольно цыкнула и скрестила руки на груди. — Но да ладно, пойдём по порядку. Для начала расскажу тебе о тех самых способностях. Всего выделялось две основные ветви обладателей — это э́нпроки, то есть такие как мы и поканта́ры — способные зачаровывать. Как оказалось, покантары имели и сокрытую силу, которую необходимо было пробуждать, но это была тёмная сторона способности и опасная. Она заключалась в умении накладывать проклятия.

Именно из-за рисков их применения, способность в конечном итоге и прекратила своё существование в нашей семье. Потому что, проклиная кого-либо, обладатель силы обрекал себя на проклятие в ответ. И теперь мы приближаемся к основной части этой легенды, — женщина поднялась с кресла и деловито прошла к окну, резко сдвинув на нём штору.

Часть комнаты погрузилась во мрак. По коже Калесы забегали мурашки и ощущение чего-то зловещего, неприятно зудящего в груди.

— Аррога́ния Амкапир отличалась особенной капризностью, заносчивостью и нетерпимостью. Из-за привычки получать всё, чего бы не захотела и способности, позволяющие очаровывать кого-бы она не пожелала, она совсем извратилась. О ней упоминали, как о самой неприятной личности рода, а в последствии она и вовсе стала ненавистной изгнанницей. Что-то я слишком забегаю вперёд, — вновь усевшись в кресло, женщина недовольно хмыкнула, глядя в пространство. — Когда пришло время искать себе спутника на жизнь, она взбунтовались. Ни один из кандидатов ей не нравился то лицом, то характером, то способностью, который тот обладал. Впав в истерику, она решила убежать из дома. Случилось так, что верная лошадь принесла её к дому какого-то влиятельного рода.

— Какого-то? Что это был за род? — возмутилась Калеса, не понимая, почему такую важную деталь, точно вырезали из рассказа.

Севитая лишь пожала плечами, укладывая подбородок