– Откуда ты знаешь, как тут выглядят слуховые аппараты?

– Я не знаю. Но точно так же американец из маленького городка, где ты меня высадишь, не будет знать, как может выглядеть слуховой аппарат француженки… но они все поймут по моему поведению. И еще один вопрос, Зебби. Я видела, как появилось на свет примерно двести младенцев… сколько видел ты?

– Э… ни одного.

Двадцать четыре часа спустя я грыз ногти и потел. Капитан Зеб непрерывно хмурился, изъяснялся исключительно односложными словами и нечленораздельным ворчанием, в то время как мы курсировали в облаках над маленьким городком на Среднем Западе. Моя дочь сидела на месте моей жены и ограничивалась короткими докладами:

– Капитан, она вошла в большое здание. Вывеску прочитать не могу. Если увеличить изображение, могу ее упустить, когда она выйдет.

– Не трогай настройки. Следи за дверями.

Бесконечное время спустя мы услышали нежный голос Хильды:

– Я направляюсь в точку рандеву. Можешь не беспокоиться, что вас заметят, когда будешь меня забирать, мы немедленно покидаем этот мир.

Через пять минут она была внутри, и мы прыгнули, на виду у толпы туземцев – и, вероятно, стали причиной фортеанской загадки[157]. Едва мы сдвинули сиденья и пристегнули ремни, как тут же переместились в следующий аналог.

– Были какие-нибудь неприятности, Язва? – спросил Зеб.

– Никаких. Люди были слишком дружелюбны. Разве ты не хочешь получить полный доклад?

– Ты уже доложила. Проверено, закрыто.

– Капитан Марвел, ты получишь мой доклад, нравится тебе это или нет. От оселомленной француской дамы, она думает, сто американсы такие дуски. Но их медисини – пфух! Устарела лет на сто с лишним, по нашим меркам. Находится на уровне примерно 1900 года. Никаких лекарств, стоящих упоминания. Ни намека на то, что они знают о группах крови, по крайней мере, в статье «Кровь» Британской энциклопедии из публичной библиотеки они не упомянуты[158], зато упомянуто кровопускание как вид терапии. Детская смертность высокая, смертность при родах не меньше. Могла уйти пораньше, но мне было ужасно интересно.

– Хильда! – возмутился я. – Мы же тут все переволновались!

– Извини, Джейкоб, мне правда жаль. Но я должна была убедиться, ведь в остальном это был такой славный мир.

Двумя днями позже наша «оселомленная француская дама» снова вступила в первый контакт, и я ухитрился не отгрызть ногти, убеждая себя – вполне обоснованно – в том, что днем на улицах маленького городка в чужом мире она в большей безопасности, чем ночью на улицах Нью-Йорка в нашем родном.

Мы прожили здесь уже год с лишним. Хильде было нелегко рожать Джейкоба Зебадию – роды оказались долгими, а потом потребовалась донорская кровь. Зато моя дочь родила Хильду Джейн без анестезии, под гипнотическим внушением (хотя Дити утверждает, что не поддалась гипнозу и полностью все осознавала – я не рискну высказывать здесь свое мнение по этому поводу).

Нам удалось проскользнуть в этот мир тихо и незаметно, благодаря усилиям нашей «оселомленной француской дамы» и безобидным махинациям Зеба. Иногда он был мужем нашей француженки, который владел местным языком еще хуже, чем она; иногда, действуя в одиночку, он говорил на английском медленно, с сильным баварским акцентом, но понимал все, что ему говорили. Но где бы они ни появлялись, они меняли золотые слитки на местные деньги – Зеб, как и я, верит, что человек, у которого карманы набиты деньгами, вооружен против большинства опасностей.

Детали нашего внедрения вряд ли заслуживают упоминания. Этот аналог Соединенных Штатов (у него было то же название, хотя границы несколько отличались от того, что было у нас на родине) куда меньше обременен законами, правилами, лицензиями и налогами, чем страна, из которой мы бежали. Поэтому «нелегально прибывшим чужакам» (которыми мы и были) оказалось не так уж трудно затеряться среди толпы, научившись, по выражению Зеба, «шпарить по-местному», изучив местные обычаи.

Хильда и Зеб учились очень быстро в первые две недели, добывая наличку и знания в дюжинах городков Среднего Запада: они на земле, а мы с Дити в качестве «кавалерии в засаде» – в небе. Мы с Дити осваивали язык и обычаи гораздо медленнее, обучаясь у них и слушая радио. Но мы учились. Потом мы перебрались на Северо-Запад под видом уроженцев Восточного побережья, а после нам осталось решить одну-единственную сложную задачу: как сделать так, чтобы «Гэй Обманщица» никому не мозолила глаза, не упрятывая ее под камуфляжем где-то далеко в горах.

Зебу с Дити и в самом деле пришлось три дня прятать ее в Каскадных горах, пока мы с Хильдой не нашли и не арендовали большой склад на окраине Такомы. Ночью мы переместили «Гэй Обманщицу» внутрь, замазали белой краской все окна в здании и спали в машине, чувствуя, что мы снова дома. Так мы утвердились на земле, а остальное уже детали.

Сегодня мы владеем шестью гектарами (здесь это пятнадцать акров) намного более дешевой земли, подальше от города, и Гэй обитает в ангаре без окон, построенном специально для нее. Мы же вшестером живем в старом фермерском доме перед ее убежищем. Но это все временное. У нас полно земли, и в конечном итоге мы спрячем Гэй под землю, в железобетонный бункер, и ангар станет мастерской. А над бункером построим новый дом, получше фермерского. Но мы никуда не спешим.

Вы можете решить, что страна, в которой так легко устроиться чужакам, не прошедшим через иммиграционные службы, уже созрела для вторжения панки. Но это не так. Однако позвольте мне сначала сказать, что мы могли бы въехать вполне легально, если бы смогли подтвердить страну происхождения… и если бы у нас не было такого большого и такого продвинутого транспортного средства, которое тайком в страну не провезешь. Население этого аналога США невелико – менее ста миллионов, – и иммигрантов сюда принимают с охотой. Зеб уже подумывал о том, чтобы купить нам поддельные документы и использовать их для «легального» въезда, но все же решил, что проще использовать Гэй, чтобы ввезти нас в страну, чем использовать нас для ввоза Гэй. В любом случае результат один и тот же: мы никогда не станем обузой для государства. Как только мы откроем мастерскую и лабораторию электроники, мы с Зебом начнем «изобретать» сотни полезных устройств, которых этой стране не хватает.

Панки – если даже эти смертоносные паразиты найдут (или уже нашли) дорогу на ось «тэ», климат и местные обычаи не дадут им возможности спрятаться. Похоже, мы попали здесь в самый теплый период межледниковья – озимые растут там, где у нас промерзшая тундра, ледяной щит Гренландии почти исчез, низины нашего мира скрылись под водой, и береговая линия сильно изменилась.