он отбросил цепь. Его колени подогнулись, и он, потеряв равновесие, рухнул на землю.

Неопределенный звук достиг его ушей. Спустя долгое время он стряхнул с себя паралич и поднялся на ноги. Констанс все еще находилась где-то в этом комплексе туннелей — и теперь оказалось, что она находится в гораздо большей опасности, чем он предполагал до этого.

Вынуждая свой разум вернуться к первостепенной задаче, он вскочил на ноги и помчался по сырым коридорам, снова следуя по протоптанному пути, теперь невзирая на шум, который сам же и производил. После нескольких поворотов он вышел в широкий коридор, ведущий в большую, тяжеловесно оформленную, пятиугольную комнату, освещенную свечами, доминирующее положение в которой занимал алтарь. Он остановился, осматривая все своими серебристыми глазами. На алтаре лежал мерзкий клубок плоти и костей. Он был настолько деформирован, что Пендергасту понадобилось мгновение, чтобы понять, что это месиво когда-то было человеком. Мышцы все еще подергивались: неврологический эффект. Этот человек был убит совсем недавно. Но где же убийца, который только что завершил это зверство?

Пендергаст развернулся с «Лес Баером» в руке, скользя фонарем по темным нишам, которые он миновал на входе в комнату с алтарем, но еще до того, как его луч достиг последней ниши, фигура, которую он уже видел во время нападения на Мердока — обнаженная, чудовищная, желтая — выскочила из темного угла. Пендергаст навел пистолет и выстрелил, но тварь сделала ловкий нижний флип, который позволил ей избежать пули, и в то же время нанес Пендергасту удар ногой, выбив оружие из его руки. Агент повернулся боком, уходя от следующей атаки, и со всей силы впечатал кулак монстру в живот, однако, когда он повернулся, отступая, хвост чудища звонко хлестнул его по лицу. Пендергаст откатился, вскочил на ноги, наклонился и достал из ножен, расположенных на голени, модифицированный боевой кинжал Ферберна-Сайкса[633] с коротким усиленным лезвием, но существо воспользовалось отвлеченным движением агента, чтобы подобраться к нему, а затем с рыком напасть.

Они упали на землю, тварь оказалась сверху. Пендергаст попытался ударить своего противника кинжалом, но лезвие было грубо перехвачено массивной рукой, и его попытались вырвать из руки агента. Схватившись за клинок, монстр серьезно поранил руку, и из изувеченной ладони полилась кровь. Стараясь не думать о недавно возникшем беспокойстве, Пендергаст был вынужден бросить фонарик и полностью сосредоточить свое внимание на хватке чудища, пытаясь вогнать клинок в цель, несмотря на сжимавшие его пальцы. Фонарик откатился к стене, все еще изливая слабый свет. Пока противники боролись за кинжал, вонючий демон раскрыл пасть и поломанными черными зубами ухватил уголок уха Пендергаста и прокусил его, хрустнув хрящом.

Сильный толчок мгновенно освободил Пендергаста от веса придавившей его твари, и он пнул ее коленом по грудной клетке. Послышался звук ломающихся ребер. С яростным ревом боли демон резко вырвал кинжал из рук Пендергаста, попутно отрезав себе несколько пальцев, а затем пригнул голову и попытался протаранить Пендергаста к стене. Агент скользнул вбок — более ловко, чем любой тореадор — и демон врезался в каменную стену. В тот же момент Пендергаст повернулся за его спиной и отпрыгнул назад.

Его первой мыслью была мысль о пистолете. Оружие лежало чуть поодаль, недалеко от демона, кинжал же находился ближе, справа. Пендергаст бросился за ним, и демон, вместо того, чтобы попытаться заблокировать ему дорогу, как ожидал агент, с хрустом ударил массивной ногой по фонарю. Вокруг сгустилась тьма.

Снова с клинком в руке, Пендергаст дважды перекатился по полу и поднялся, но атакующий предвидел этот ход и рухнул на бок. С сильным замахом, Пендергаст ударил его кинжалом, и лезвие глубоко погрузилось в плоть. Демон взвыл от боли и, выбив клинок из руки Пендергаста, временно отступил. Агент использовал передышку, чтобы быстро вернуться по коридору, через который он пришел сюда, в лабиринт темных туннелей, раскинувшихся за ним. Судорожно ощупывая пространство перед собой, его рука соприкоснулась с камнем, и он перешел на бег, плюнув на меры предосторожности. Он чувствовал рядом с собой сырую стену и понятия не имел, куда направляется.

Все, что он знал наверняка, заключалось в том, что он был побежден, и то, что — если его страхи верны — эта тварь сейчас стала наименьшей из его забот.

56

Ситуация развивалась, как по учебнику. Когда Ривера окинул всю сцену целиком, она выглядела так же, как и во всех учениях по катастрофам и террористическим актам — такие учения десятки раз проводились в Лоуренсе и Бостоне. Сейчас весь город Эксмут, по сути, стал местом преступления. Бронемашины стояли на всех точках входа и выхода, медики обступили неподвижные тела, машины скорой помощи тихо приезжали и уезжали, члены команды спецназа, занимавшиеся патрулированием, допрашивали невредимых пострадавших и наблюдали за территорией на случай, если убийца вернется. Это была идеальная картина целенаправленной деятельности. Возрастающая толпа репортеров и микроавтобусов телевизионных служб сдерживалась у моста Метакомет-бридж, и их нужно было успокоить в ближайшее время, иначе они действительно могли сойти с ума. Воздушное пространство над всем городом было временно перекрыто, но вертолеты телевидения зависали над болотами и кружили около зоны ограниченного доступа, готовые рвануть, как только запрет будет снят.

Как только людей вокруг стало заметно больше, Ривера почувствовал странное успокоение — их суетливая деятельность помогла немного привести нервы в порядок. Чувство тревоги, несмотря на всю странность раскинувшейся перед глазами сцены, начало понемногу отступать. Теперь команда заметно приблизилась к пониманию того, что же на самом деле здесь произошло. Близился момент идентификации убийцы и раскрытия его мотивов. Если хотя бы одному свидетелю можно было верить, то картина складывалась следующая: убийца — это чудовищное, человекообразное существо, голое, грязное, с собачьей мордой и хвостом, которое двигалось быстро, как волк, и расчленяло своих жертв массивными, разрывающими руками.

Вот, что говорили факты.

Кроме того они нашли бесчисленное количество отпечатков ног шестнадцатого размера[634] — голых ног — по всему городу, внутри домов, которые подверглись взлому… многие из них были отпечатаны в крови. Один убийца. Не обезумевшая толпа, не бунт, и не банда террористов. Очевидно, что все это сделал один единственный обезумевший маньяк. Что же касается свидетельских описаний этого убийцы, то Ривера списал большую их часть на истерию и ужас. Но не все из них. Ясно, что какой-то сумасшедший — крупный и, несомненно, одетый в маскарадный костюм — убийца бушевал в городе. Но кем именно он был, почему он все это сделал, откуда пришел,