277

«Назначение Соколова было воспринято отрицательно теми кругами в сибирской столице, которые не хотели верить в гибель Царской Семьи. Причем отрицательное отношение к себе он испытал в равной степени со стороны как правых, так и левых представителей уральской и сибирской общественности. С одной стороны, эсеры и прочие социалисты, не простившие Колчаку разгона Директории, стремились, где только это было возможно, подточить его власть и, естественно, не могли сочувствовать следствию, ведущемуся под его непосредственным руководством. С другой стороны, некоторые правые монархические круги, лишенные возглавителя из Императорской фамилии (наиболее популярный член которой, Великий Князь Николай Николаевич, от этой роли отказался), предпочитали не верить в гибель Николая II и бывшего наследника и безнаказанно заниматься своими политическими делами под их знаменем. Факты, утверждаемые следствием, их раздражали» (Росс Н. Гибель Царской Семьи. Ф./М., 1987. С. 11). Колчаку пришлось принять меры, чтобы защитить Соколова от различных нападок и интриг, вследствие чего 3 марта 1919 г. им был подписан акт о беспрекословном и точном исполнении законных требований следователя и оказании ему всяческой поддержки.

278

После того как 23 июля 1918 г. в советских газетах появилось сообщение под заголовком: «Казнь Николая Кровавого», где говорилось о расстреле бывшего Царя: «…казнен один Николай II, и дальнейшая судьба членов его Семьи не уточнялась, зато с того времени разными людьми, близкими к советской власти на Урале, стали широко распространяться неофициальные рассказы о том, что Александра Федоровна и ее дети были увезены в Пермь во время эвакуации Екатеринбурга и находятся там в заключении. Одновременно поползли и слухи о бегстве всей Семьи или отдельных ее членов в Сибирь или за границу» (Росс Н. Гибель Царской Семьи. Ф/М., 1987. С. 18). «Официальное сообщение разносит на весь мир ложь о том, что расстрелян только „Николай Романов, а Семья эвакуирована в надежное место“. Более того, большевики продолжают вести официальные переговоры об отъезде Семьи казненного Николая II за границу» (Платонов О. А. История цареубийства. М., 2001. С. 353). Здесь же автор дает интересную ссылку: «СПА, ф. 41, оп. 1, д. 149, л. 269. Впрочем, по своим секретным каналам большевики говорили открыто. Князь А. Щербатов (Нью-Йорк) в Смоленском архиве Чека (во время войны вывезенном на Запад) обнаружил секретный бюллетень „Новости Чека“, в котором была опубликована телеграмма от 21 июля 1918 года под грифом „совершенно секретно“, адресованная зав. Оперативной частью Смоленской Губчека т. Рубинштейну: „Николай Романов и семья расстреляны в Екатеринбурге по приказу ЦИКа“. Телеграмма была подписана Ф. Дзержинским». Наш современник. 1992. № 9. С. 192.

279

Речь идет о немецко-советских переговорах, состоявшихся в Москве летом 1918 г. и продолжавшихся до 15 сентября, когда немцам удалось выяснить, что Советы не могут указать местопребывание семьи, так как она находится при военной части, отрезанной от остальной армии: «В июле немецкому представителю, барону Ритцлеру, было официально сообщено, что Александра Федоровна с дочерьми была перевезена в Пермь и что „немецким принцессам“ ничто не угрожает. Ритцлер сначала беседовал по этому поводу с Радеком, который ответил, что Великим Княжнам-немкам можно будет разрешить уехать, если германское правительство так заинтересовано их судьбой. […] С начала августа, сперва с Чичериным, потом с Радеком, вел переговоры в Москве о судьбе Царской Cемьи немецкий консул Гаушильд. Речь шла в основном об условиях освобождения Александры Федоровны и ее дочерей: за разрешение им выезда в Германию советские власти запрашивали у немцев различные „компенсации“. В течение нескольких месяцев большевики Радек и Карахан морочили голову немецкому посольству в Москве, „торгуя тенями“ Царевича Алексея и Великого Князя Михаила Александровича с целью смягчить немецкие требования. В сентябре 1918 года в Берлине А. Иоффе вел переговоры об обмене Царицы на Карла Либкнехта. А месяцем раньше Г. Чичерин и К. Радек вели речь об освобождении членов Семьи в обмен на передачу им Лео Тышки (Иогихеса), третьего после К. Либкнехта и Р. Люксембург» (Платонов О. А. История цареубийства. М., 2001. С. 355–356).

280

Последняя запись в дневнике Николая II датирована 30 июня (13 июля по н. с.). Вот выдержка из комментария историка И. Непеина, который изучал подлинник дневника Николая Романова: «Согласно правилам хранения архивных документов, в конце каждого дела ставится штамп, где указывается количество листов, содержащихся в деле. В данном случае сделано странное исключение: в деле два штампа — один, видимо, более ранний, другой поставлен позднее, и на нем отмечено не количество листов, как того требуют правила, а количество страниц — „сто сорок три“. В раннем штампе проставлено количество листов — „всего 77“… Выходит, в дневнике не хватает последних 11 страниц, или 5,5 листов» (Григорьев Ю. Последний Император России. Тайна гибели. М.; СПб.; В., 2009. С. 94).

281

Шеридан, Ричард Бринсли (1751–1816), английский драматург, театральный деятель. Окончил аристократическую школу Харроу. В 1780–1812 гг. — член парламента. Драматургическую деятельность начал в 1775 г., написав комедию «Соперники». Автор комедий «Школа злословия» и «Критик». Был директором театра «Друри-Лейн». Перестройка театра в 1794 г. и пожар в 1809 г. его разорили. Скончался в Лондоне в нищете.

282

Это являлось одной из специальных операций организованной лжи, проведенной чекистами. Речь идет о процессе против левых эсеров, на которых большевики решили переложить вину за убийство Царской Семьи, в том случае, если бы их режим пал. «17 сентября 1919 года в доме Исполнительного Комитета Совета в г. Перми большевики осудили 28 человек за убийство бывшего Царя и его семьи. Полную картину этого убийства и суда дает газета „Правда“. Революционный суд рассматривал дело об убийстве бывшего Царя Николая Романова, его жены, принцессы Гессенской, их дочерей Ольги, Татьяны, Марии и Анастасии, их свиты. Всего было убито 11 человек. Среди 28 обвиняемых в этом убийстве находились три члена Екатеринбургского Совета: Грузинов, Яхонтов, Малютин; две женщины: Мария Апраксина и Елизавета Миронова. Революционный суд обсудил следующие обстоятельства, сопровождавшие убийство: Царь, его семья и свита были расстреляны. Яхонтов утверждал, что он организовал убийство с главной целью — дискредитировать советское правительство, чтобы оно было приписано последнему. Яхонтов сделался противником советского правительства после того, как примкнул к левым социалистам-революционерам. План убийства Царя был составлен еще в Тобольске, но тогда он не удался ввиду строгой охраны Царя. Убийство можно было осуществить лишь в Екатеринбурге, когда местный совет, обеспокоенный наступлением чехословаков, растерялся и допустил Яхонтова стать во главе Исполнительного Комитета. Тогда Яхонтов и дал приказ об убийстве Царя