Теперь Хект чувствовал себя гораздо увереннее и не так боялся ополчившейся на него Ночи. Однако новые фальконеты и заряды к ним обошлись в огромную сумму и порядком истощили войсковую казну. Конечно, им удалось пополнить сундуки в Коннеке да еще разжиться деньжатами из Салпено, но, даже несмотря на это, средств едва хватит до середины лета.

Солдаты не покладая рук трудились на подкопе и потому не нарывались на неприятности. Их нужно было как-то отвлечь. Среди рядовых и сержантов росло недовольство. Кое-кто считал, что главнокомандующий слишком уж мягко повел себя с Бротом, – ему бы послать патриаршего посланца куда подальше.

– Вам бы не нагружать их работой по пятнадцать часов в день, а парочку борделей построить под горой, – предложил Титус Консент. – Особенно если учесть, что в соседнем лагере бьют баклуши.

А били баклуши они потому, что граф Эркюль и его праманские союзники боялись друг друга едва ли не так же сильно, как Арн-Беду. И граф, и Искандер, каждый в личной беседе, заявили главнокомандующему, что нет смысла надрываться: время – их лучшее оружие.

– Я хочу домой, – ответил каждому Хект. – И люди мои не будут долго терпеть.

Когда Пайпер отправлялся на переговоры с Искандером или графом Эркюлем, поблизости всегда крутились Гора, Аз или Костыль. Но в лагерь союзников попасть удавалось нечасто. Да и Девятый Неизвестный редко являлся побеседовать с глазу на глаз, хотя Хект и замечал то и дело его коричневый плащ.

Редферн Бехтер каждый день докладывал о подозрительных видениях. Он волновался и больше не верил Хекту, когда тот утверждал, что ничего не знает.

Если Кловену Фебруарену что-то было нужно, действовал он незамедлительно. Случалось это обычно посреди ночи, когда сон на вес золота. Волшебник снова проделывал тот же трюк, и все вокруг внезапно замирали без движения. А когда чары рассеивались, дежурный телохранитель ударялся в панику. Они всегда чувствовали, что прозевали что-то важное, но что – понять не могли.

– Пайпер! – тихо, но настойчиво позвал старик. – Пайпер, проснись!

Хект что-то проворчал и перекатился на другой бок. Он только-только заснул.

– Проснись же, мальчик. Проснись и слушай. Или умрешь. Очень-очень скоро.

Его слова подействовали на Хекта, но не так чтобы сильно. Он разлепил один глаз и увидел прямо перед собой Кловена Фебруарена.

– В чем дело?

– На тебя нападут. Ночь. Совсем скоро. Нужно приготовиться.

Хект грубо выругался и перевернулся на другой бок.

Правую ягодицу словно бы ужалила пчела. Пайпер едва не завопил, но сдержался – все-таки он был ша-луг.

От боли на глаза навернулись слезы.

– Ты слушаешь меня?

– Слушаю.

– Ночь приближается. Твой заклятый враг рассказал ей, как тебя найти. Это для Ночи всегда самое трудное – разыскать в нашем мире нужного человека в нужный момент. Здесь она близорука.

– Я слышал про это, – ответил Хект отчетливо и уже не сонным голосом.

– Ты должен подготовиться.

Хект думал, что уже подготовился.

– Я весь внимание.

– Пора воспользоваться кольцом.

– Э-э-э… Каким кольцом?

О чем бормочет вздорный старик?

– Тем самым, которое тебе досталось от Бруглиони. И про которое ты забываешь. Оно висит на цепочке у тебя на шее вместе с серебряной голубкой и железным гранатом.

Голубка и гранат были старыми символами чалдарянской веры, а серебра и железа создания Ночи боялись больше всего.

Хект выудил из-под рубашки амулеты – между голубкой и гранатом действительно висело золотое кольцо.

– Откуда оно взялось?

Чтобы не тратить время на объяснения, Девятый Неизвестный просто дотронулся пальцем до Хектова виска, и тот все вспомнил.

– Надень кольцо.

– Что?

– Выбери палец. Любой. Главное, чтоб сидело поплотнее. Надень кольцо, а сверху надень вот это.

Фебруарен протянул ему еще одно кольцо – аляповатую серебряную побрякушку, утыканную маленькими драгоценными камнями.

Хект несколько раз уронил золотое кольцо, пока снимал его с цепочки и надевал на средний палец левой руки. Проклятая штука словно бы пыталась сбежать. Кловен Фебруарен помог надеть сначала его кольцо, а потом и свое сверху.

– Так мы удержим твое кольцо. Пока я не сниму его, оно никуда не денется с пальца. А значит, и кольцо забвения тоже.

Хект сделал все, как велел волшебник, хотя боялся, что кольцу все равно удастся сбежать. По всему видать, оно с удовольствием оторвало бы ему палец, если б могло.

– Зачем это все?

– Мы хотим обмануть Ночь и сбить тот прицел, на который хотят взять тебя Руденс Шнайдель и эр-Рашаль. Чем ближе она к тебе подберется, тем больше запутаются у нее мысли. Я сказал «запутаются мысли»? Ну, это не совсем так, но я слишком устал и объяснить толком сейчас не смогу.

– Устали? А мурыжить меня всю ночь вам сил вполне хватило.

– Ты сделал то, что от тебя требовалось. Кольцо у тебя на пальце. И амулет на месте. Теперь я могу исчезнуть, а ты продолжай тратить свою жизнь на бесполезный сон. И твои верные мальчики не успеют проснуться и испугаться из-за того, что прозевали очередную угрозу.

Что он такое, во имя ворога, несет?

Старик снова прикоснулся к Хекту.

И тот немедленно провалился в сон.

Сон прервался – его внезапно, словно палач своим мечом, перерубил пушечный выстрел.

В голове у Пайпера гудело. Проснувшись, он несколько мгновений безуспешно пытался вспомнить, как звали богиню сна. Почему-то это казалось страшно важным. Потом до него дошло. Это не гром – здесь наверху не бывает грома. Это заговорили пушки, призванные воспротивиться воле Ночи.

Драго Прозек и его помощники, уже давно получившие приказ, взялись за дело.

Главнокомандующий стряхнул с себя остатки предательского сна и встал. Не без помощи телохранителей, которые настояли на том, что будут находиться возле его постели, даже когда он спит. Тех самых телохранителей, которые уже прохлопали раньше появление Девятого Неизвестного.

Эта мысль отрезвила Хекта. Оказывается, стражей легко обмануть.

В небе сияла почти полная луна. Арн-Беду купался в ее призрачном свете. Было отчетливо видно, как Драго Прозек со своими артиллеристами проверяет пушки. За ними с опаской, бормоча что-то под нос, наблюдали остальные солдаты.

Пушкари преподнесли Хекту яйцо, превосходившее размерами то, которое он нашел после гибели богона в лесу Эсфири, – теперь казалось, что это случилось лет сто назад. Создание, умершее возле их лагеря в эту ночь, вероятно, было из числа незначительных богов. И уничтожили его с помощью специально созданного для этого оружия обыкновенные люди, просто выполнявшие свою работу.