Что делало Леонардо гением, что отличало его от просто исключительно одаренных людей, — это способность к творчеству, умение подключать к мышлению воображение. Легко сочетая наблюдения с фантазиями, он неожиданно перескакивал туда, где видимое соседствовало с невидимым. Примерно так же действуют и другие творческие гении. «Талант попадает в цель, в которую никто попасть не может, — писал Артур Шопенгауэр. — Гений попадает в цель, которую никто больше не видит»[889]. Из-за того что выдающиеся творцы «мыслят иначе», их порой считают неприспособленными к жизни чудаками, но, как говорилось в рекламе Apple, сочиненной при участии Стива Джобса, «где кто-то видит безумие, мы видим гений. Потому что только люди, которым хватает безумия думать, что они способны изменить мир, действительно его меняют»[890].

А еще гений Леонардо отличался универсальностью. В мире было немало мудрецов, мысливших глубже или логичнее, и много таких, кто мыслил практичнее, но не было больше ни одного, кто блистал бы в столь многих и разных областях. Некоторые люди — гении на каком-то одном поприще, как Моцарт в музыке или Эйлер в математике. А дар Леонардо проявлялся во множестве дисциплин, и это позволяло ему тонко улавливать общие закономерности и переклички, наблюдаемые в природе. Повинуясь любопытству, он стал одним из немногих людей в истории, кто силился узнать все, что только можно, обо всем, о чем только можно.

Конечно же, в мире было немало других ненасытных многознаек, и одна только эпоха Возрождения породила их немало — попутно породив само понятие «человек Возрождения». Но ни один из них не написал «Мону Лизу», и уж тем более не создавал параллельно анатомические рисунки непревзойденного качества, опираясь на собственноручно проведенные вскрытия, не разрабатывал проекты переброски рек, не объяснял, как солнечный свет, отраженный от Земли, становится лунным, не препарировал еще бьющееся сердце забитой свиньи, чтобы продемонстрировать, как работают желудочки, не придумывал оригинальные музыкальные инструменты, не ставил театральные представления, не оспаривал библейский рассказ о потопе на основе изученных окаменелостей, а потом не рисовал сам потоп. Леонардо был гением, но это еще не все: он был олицетворением всемирного разума, стремившегося постичь весь сотворенный мир и осмыслить место человека в нем.

Леонардо был не только гением, но и живым человеком со своими причудами и навязчивыми идеями, он любил игру и легко отвлекался, и все это приближает его к нам. Нельзя сказать, что его одаренность — явление, совершенно для нас непостижимое. Напротив — ведь Леонардо был самоучкой и осознанно прокладывал путь своему гению. И поэтому, пусть нам никогда не сравниться с ним талантами, все же можно кое-чему у него поучиться и попытаться кое в чем ему подражать. Из его жизни можно извлечь много ценных уроков.

Проявляйте любопытство, неустанное любопытство. «У меня нет особых талантов, — написал однажды другу Эйнштейн. — Я просто страшно любопытен»[891]. У Леонардо, конечно же, имелись особые таланты (как и у Эйнштейна), но отличительным и самым вдохновляющим свойством его натуры оставалось жгучее любопытство. Ему хотелось знать все: почему люди зевают, как ходят по льду во Фландрии, как выполнить квадратуру круга, что заставляет закрываться клапан аорты, как человеческий глаз обрабатывает свет и как это сказывается на восприятии перспективы в живописи. Он напоминал себе, что нужно выяснить, как устроены плацента теленка, челюсть крокодила, язык дятла, лицевые мышцы человека, откуда Луна берет свет и какие края у теней. Проявлять неустанное и хаотичное любопытство ко всему окружающему — задача, вполне посильная для каждого, и помнить о ней мы можем постоянно, как помнил Леонардо.

Стремитесь к знаниям ради самих знаний. Не все знания обязательно должны приносить пользу. Иногда к ним стоит стремиться просто ради удовольствия. Чтобы написать «Мону Лизу», Леонардо не нужно было знать, как работают сердечные клапаны, а чтобы создать «Мадонну в скалах», ему не требовалось понимать, почему высоко в горах оказались окаменевшие остатки морских животных. Поддаваясь порывам чистого любопытства, он исследовал новые горизонты и видел в мире больше связей между разными явлениями, чем его современники.

Не теряйте детскую способность удивляться. В определенном возрасте большинство людей перестает удивляться большинству явлений, с которыми мы сталкиваемся ежедневно. Конечно, мы любуемся голубизной ясного неба, но уже не задумываемся, почему оно такого цвета. А Леонардо задумывался. Задумывался об этом и Эйнштейн, который писал другому своему другу: «Мы с вами, как любопытные дети, никогда не прекращаем дивиться огромному таинственному миру, где нам довелось родиться»[892]. Лучше никогда не перерастать возраст удивления и заботиться о том, чтобы наши дети тоже из него не выходили.

Наблюдайте. Важнейшим умением Леонардо была его острая наблюдательность. Это был настоящий талант, который подпитывал его любопытство и, в свой черед, подпитывался им. И эта наблюдательность была не волшебным даром свыше, а скорее результатом стараний самого Леонардо. Подходя ко рвам вокруг Кастелло Сфорцеско в Милане, он наблюдал за стрекозами и замечал, что в полете они машут попеременно то одной парой крыльев, то другой. Прохаживаясь по городу, он подмечал, как мимика людей связана с их эмоциями, а еще видел, как по-разному отражается свет от разных поверхностей. Он видел, какие птицы машут крыльями быстрее, когда поднимаются в воздух, а какие — когда опускаются. Во всем этом мы вполне можем подражать Леонардо. Наливая воду в миску, присмотритесь, как закручиваются струи воды. А потом задумайтесь: почему?

Начинайте с деталей. В своих записных книжках Леонардо делился советом, как правильно запоминать наблюдаемый предмет: нужно делать это поэтапно, начиная с составных частей. Охватив взглядом всю страницу целиком, невозможно понять смысл написанного: необходимо читать слово за словом, строку за строкой. Так и во всем: «Если ты хочешь обладать знанием форм вещей, то начинай с их отдельных частей и не переходи ко второй, если ты до этого не хорошо усвоил в памяти и на практике первую»[893].

Учитесь видеть невидимое. В юности Леонардо больше всего занимался оформлением карнавалов, праздников и представлений. Чтобы придумывать театральные декорации и фокусы, нужно было постоянно обращаться к фантазии. Это очень помогло Леонардо развить воображение. Он мысленно видел летящих птиц — и ангелов, рыкающих львов — и драконов.