Дакоста молча указал мне на второе кресло чуть в стороне, к счастью, не оснащенное всеми этими проводами и трубками, а сам присел на ещё одну койку, стоявшую справа от пульта.

— Я не помешаю? — осторожно спросила я, поглядывая на Стэна.

Мне показалось, что прогресс в его излечении явный. Несмотря на оставшиеся признаки монстра, он снова стал вполне симпатичным парнем.

— Нет, мы уже заканчиваем, — ответил Джулиан.

— Что, доктор?.. — рыкнул Стэн низким надтреснутым басом.

Джулиан, всё так же глядя на экраны, прошёлся пальцами по клавиатуре, а потом забарабанил ими по панели сбоку, читая информацию, выданную компьютером.

— Ну… — наконец произнёс он. — Могло быть и хуже.

Щёлкнув по кнопке на пульте, он проследил, как из паза печатающего устройства выполз белый пластиковый лист и, подхватив его, перекинул Дакосте. Тот углубился в чтение.

— Доктор… — снова прорычал Стэн, не отрывая взгляда от Джулиана. В этом рыке слышалась скорее мольба, чем угроза.

— Простите, — Джулиан повернулся к нему. — Не волнуйтесь. Процесс идёт нормально. Как я и говорил, через десять дней все признаки мутации от внешнего вида до внутриклеточного уровня исчезнут. Но вас, более, интересует, чего вам это будет стоить. Как вы знаете, в течение нескольких дней эта машина занималась расшифровкой вашего генома, а после — анализом и систематизацией данных. Сегодня мы ознакомились с результатами этой работы и установили, что у вас имелись три врожденные патологии, которые и были заблокированы искусственным путём. Об одной вы знаете — это стабильность вашего генома. Высвободив её, мы добились восстановления вашего генома в первоначальном виде. Но вместе с человеческим организмом, к сожалению, будут возвращены и две другие патологии. Первая не слишком серьёзна. Она встречается часто и почти никогда не лечится путём генетической коррекции, поскольку есть другие действенные методы. У вас явная склонность к респираторным заболеваниям. Но, учитывая, что ваш организм закалён и обладает сильным иммунитетом, на этот счёт можно не беспокоиться.

— Только советую забыть о напитках из холодильника и воде со льдом, — вставил Дакоста.

— Справедливо, — кивнул Джулиан. — Но об этом мы поговорим позже. С другой патологией несколько хуже. Судя по всему, ваш организм плохо усваивает кальций.

Стэн непонимающе взглянул на него.

— Это серьёзно, — произнёс Джулиан. — Насколько велика проблема, мы определим после окончания трансформации, а пока скажу, что кальций — это, прежде всего, основной элемент, из которого состоит костная система, и его недостаток ведёт к хрупкости костей.

Стэн неожиданно дёрнулся и зарычал. Один из контактов слетел с его запястья, и он начал лихорадочно цеплять его на место, что-то возбуждённо ворча.

— Оставьте, — Джулиан поднялся и вышел из-за пульта. Подойдя к Стэну, он начал снимать с его тела контакты. — Я всё понимаю. Вы стрелок, для вас ломкость костей — катастрофа, потому что любая перегрузка приведёт к травме, и вы не только не сможете выполнять свою работу, но и окажетесь обузой для товарищей. Я правильно понял то, что вы сказали?

Стэн кивнул.

— Послушайте, возможно, всё не так страшно. Ещё рано говорить о столь плачевных результатах. Во-первых, кальций всё-таки будет усваиваться, хоть и не так активно, как у других людей. Это значит, что его недостаток можно будет восполнять искусственным путём. Вы в детстве наверняка не получали достаточно молочных продуктов?

Стэн с отвращением мотнул головой.

— Придётся их полюбить, друг мой, — безапелляционным тоном произнёс Джулиан. — Во-вторых, существуют препараты, которые улучшают усвоение кальция, но об этом мы тоже подумаем позже.

— Наверно придётся ввести приём препаратов органического кальция, — снова встрял Дакоста. — С фосфором и витамином Д³.

— Да, — кивнул Джулиан. — У нас есть амарант?

— Конечно!

— В сухом виде добавлять в пищу вместе с остальными препаратами. Для начала хватит, а там посмотрим.

Дакоста с готовностью кивнул. Джулиан посмотрел в глаза Стэну и положил руку на его бугристое от мышц плечо.

— Не беспокойтесь. Самое страшное для вас позади. А с остальным мы как-нибудь справимся.

Он улыбнулся той спокойной и даже беспечной улыбкой, которую я видела на его лице только тогда, когда он был уверен, что у его пациента теперь всё будет замечательно. Потом скинул халат и бросил его на пульт.

— Доктор, вы побудете с пациентом, пока мы с командиром сходим выпить по чашечке кофе? — обернулся он к мальтийцу.

— С удовольствием, — усмехнулся тот. — Мы с ним сыграем в шахматы… или в морской бой.

Те двадцать с небольшим минут, которые мы провели вместе в его кабинете, Джулиан потратил на то, чтоб окончательно успокоить меня относительно будущего Стэна. Он варил кофе, объясняя мне, что вскрывшиеся патологии при современном уровне развития медицины не представляют абсолютно никакой угрозы не только жизни Стаховски, но и его профессиональной деятельности. Он щедро пересыпал свою речь сложными медицинскими терминами, но мне удалось понять, что, если на то будет моя высочайшая воля, парень без проблем может быть восстановлен в составе экипажа баркентины в прежней должности.

Если б я знала, что ждёт нас вскоре, я бы поняла, что те несколько минут, что мы пили кофе, сидя на белом диване в комнате, залитой солнечным светом, мне нужно было посвятить чему-то более важному, нежели вопросам, которые у меня возникли после его объяснений. Но я не знала и потому принялась дотошно выяснять какие-то совершенно незначительные детали. Джулиан терпеливо и обстоятельно отвечал, а потом, поцеловав меня на прощание, ушёл обратно к своему пациенту. А я довольная и успокоенная пошла по своим делам, даже не подозревая, что на самом деле именно сейчас и заканчивается непродолжительное затишье.

Тем не менее, его последние часы вовсе не были насыщены предгрозовым напряжением, готовым разрешиться раскатами грома и сверканием молний. На свою ночную вахту я пришла в почти умиротворённом настроении, предчувствуя, что на этот раз нас снова никто не потревожит.

Именно поэтому, заметив краем глаза чёрную фигуру в отсеке, я была скорее удивлена, чем встревожена. У меня даже мелькнула мысль, что это опять чей-то призрак, но, резко развернувшись вместе с креслом, я увидела, что это Джулиан.

На нём был чёрный свитер из тонкой шерсти и такие же чёрные брюки. С улыбкой он подошёл ближе и, бросив на дальнее кресло большую холщёвую сумку на длинном ремне, сел за соседний пульт.

— Как Стэн? — на всякий случай спросила я, наконец, ощутив тревогу в связи с его внезапным появлением на мостике среди ночи, да ещё в штатском.

— Полный порядок, — кивнул он, с рассеянной улыбкой изучая верхние экраны, где поблескивали несколько орбитальных спутников, включая климатическую станцию. — Я ведь говорил, что теперь ему уже ничто не угрожает. Дакоста вполне справится с дальнейшим наблюдением и сможет при необходимости скорректировать процесс.