стороне Силы, Шпилька. В этом нет твоей вины. Зул… просто перешла черту, которую переходить опасно. Это сделало ее врагом.

— Но… я… убила ее…

— Если джедай активирует свой световой меч, он должен быть готов забрать жизнь.

— Я понимаю, — прошептала тогрута, ладонью вытирая слезы, — Но… это так больно.

— Чувство потери часто более сильно у тех, кто ощущает ее сквозь Силу, и сохранять при этом спокойствие трудно. Но смерть — не трагедия, а всего лишь часть жизненного цикла, Асока. Без смерти не могла бы существовать сама жизнь. Сила, пронизывающая нас, остается и после нашей смерти. Смерть и жизнь, распад и рост, испорченность и чистота — джедаи воспринимают их не как противоположности, а как парные сущности, каждая из которых, в соответствии с законами природы, не может существовать без другой. А значит, джедай не боится смерти и не оплакивает ушедших слишком долго. Джедай должен приветствовать смерть, как приветствует жизнь.

— Но…

— Знаешь, она бы не хотела для себя такого существования. Возможно, в конечном итоге ей бы и удалось прийти в себя, скинуть власть Тьмы — но смогла бы она жить дальше, осознавая, что натворила?

— Учитель, но разве это справедливо? Разве она не достойна жизни? А те падаваны, что погибли?

— Всякое существо имеет право на жизнь. Но мир — несправедливая штука, и иногда те, кто больше всего заслуживает смерти, живут и благоденствуют, а те, у кого впереди целая жизнь — умирают. Однако, смерть — это не конец. Разумный может умереть, его тело — рассыпаться прахом, но память — вечна. Я бы даже сказал, что разумные умирают, дабы навсегда остаться с нами, в нашей памяти. Важно то, что ты не забудешь этого никогда.

Слова джедая заставили ее встрепенуться. В груди стало теплее, и чувство холода отступило.

— Что же мне делать, учитель? Как мне справиться с этим?

— Идти дальше, Асока. Жить, учиться, дышать, думать… В жизни так много интересного.

— А если я не знаю, куда мне идти, что делать? Учитель, — Асока наконец смогла поднять голову и посмотреть в глаза человека — такие близкие сейчас. — Вы поможете мне? Вы всегда мне помогали…

После небольшой паузы тот ответил:

— Да. Я помогу тебе, Асока, — джедай привстал, аккуратно держа девочку на руках. — Я помогу тебе найти твой путь. А сейчас — отдыхай, набирайся сил. Отбрось тревоги и печали — ведь завтра наступит новый день.

С этими словами он опустил ее обратно на кровать. Одеяло, повинуясь жесту джедая, взвилось и опустилось, укутывая ее.

— Да, учитель.

Печаль все еще не отпустила ее, но учитель смог вселить в нее уверенность, и Асока, медленно выдохнув, начала медитировать, очищая свой разум. Она уже не слышала, как за джедаем закрылась дверь.

♦ ♦ ♦

С трудом дойдя до двери каюты, я ввалился туда, и рухнул на колени. Я был полностью опустошен разговором с Асокой, и не было сил ни на что другое. Возможно, в другой ситуации я бы рычал, выл или смеялся, чтобы хоть как-то выплеснуть свои эмоции, но сейчас я… был не способен даже на это. Воздушный шарик, из которого стравили весь воздух.

Как же это все… Нет, я понимаю, война меняет людей, калечит их психику, но одно дело — взрослые, состоявшиеся люди, и совсем другое — дети… И плевать, что она джедай — разве это делает ее взрослой? Разве это ставит ее надо всеми?

И я ничего не могу с этим поделать — все уже произошло. Остается надеяться, что больше таких потрясений Асоке испытывать не придется, иначе… я даже не знаю, каков будет конечный результат. И… я постараюсь сделать так, чтобы непоправимого не произошло. Даже не как ее учитель — как человек. Я приложу все свои силы, но… что будет там, впереди?

Неожиданно даже те капли эмоций, что еще оставались во мне, просто исчезли, а разум очистился от тумана. Я понял все.

Что делать дальше, каким путем идти. Пусть и неосознанно, я уже давно иду по нему, и все мои действия направлены на достижение давно выбранного результата. Если и были какие-то иллюзии по поводу других вариантов, то теперь они окончательно рассеялись. В голове промелькнули картины из фильмов. Татуин. Гонки. Джедаи и Федерация. Набу. Республика, Сенат и политика. Клоны, война. Палпатин, Скайуокер. Приказ 66. Вейдер и Император. Люк и Лея. Империя и Сопротивление. Новая Республика. Йуужань-Вонги. Тысячелетие мира сменилось столетиями войны. Возможно, даже тысячелетием.

Я часто задавался вопросом, что это? История одной семьи, творившей историю Галактики? Возможно. Или же — история Галактики, рассказанная на примере одной семьи? И вот теперь это — мой мир, и нужно выбирать свою судьбу. Это… как плавание по реке. Плыть по течению бессмысленно, пристать к берегу — бесперспективно, выгребать против течения — смертельно. Значит, нужно взять весло в руки, и грести что есть сил, выбирая протоки и заводи — и тогда путь может стать настолько же трудным, насколько и успешным.

Кулаки рефлекторно сжались, и скрипу металла вторил хруст костей. «Асока, я не разочарую тебя! Я обещаю тебе!»

♦ ♦ ♦

Илиус Тербонн недовольно поморщился: гул, создаваемый всеми находящимися в штабе офицерами, хоть и был едва слышен, но за три дня бесконечных совещаний и дикого аврала забрался ему глубоко в печенки.

Командование Двенадцатого Сектора, после соответствующих указаний с Корусанта, активизировало свои действия. На самую малость, правда — Конфедерация наступала по всем фронтам. Благодаря разведданным, два дня назад удалось отбить атаки на Уутер и Мальторию. А вот их собственное наступление на Металорн с треском провалилось. Разведка просчиталась, и подкрепление к скакоанам пришло раньше, чем ожидалось. Да и без этого, сюрпризов было слишком много…

Металорн — планета-завод, находившаяся под контролем скакоан. Продукция, выпускаемая на ней, имела широкий ассортимент, но, что более важно, сейчас, во время войны, с конвееров сходили тысячи боевых дроидов и десятки боевых кораблей Техносоюза. Разведка намекала, что Металорн снабжает своими дроидами IG-серий почти весь север Внешнего кольца. Потеря его могла обернуться для Сепаратистов большой проблемой.

Момент для атаки был выбран идеально. На орбите зависло всего четыре «Барышника», еще один отряд из восьми фрегатов «Щедрость» находился на обратной стороне планеты. План предполагал стремительную атаку легкими силами — дюжина корветов «Консульский» должны были прикрыть атаку восьми фрегатов «Пельта» в ракетно-торпедном варианте оснащения, которое позволяло разместить на них по четыре средних пусковых установки, с запасом в четыре торпеды на ствол. Этот отряд