«Они» — это гнусный дед с глазами кобры и два его подручных, любитель фирмы «Рибок» и бывший обитатель обезьянника. И еще странный доктор. Вряд ли это терапевт из ближайшей поликлиники.

Пора закругляться, столь долгое мое отсутствие может насторожить тюремщиков. Я сунула тюбик из-под помады в карман, быстро вымыла голову, замотала ее полотенцем и вышла из ванной.

Наверное, за комнатой все же велось видеонаблюдение: как только я вышла, дверь открылась и вошел «доктор». В руках у него был небольшой чемоданчик. На вполне приличном английском он предложил мне сесть. Я села, «доктор» меж тем стал мне объяснять, что моя амнезия — явление временное, память должна вернуться со дня на день. Чтобы ускорить этот процесс он, «доктор», собирается проколоть мне курс витаминов. При слове «укол» я сильно напряглась. Кто знает, что могут вколоть эти азиаты. Я немедленно сообщила «доктору», что у меня на очень большое количество лекарств (в том числе и витаминов) жуткая аллергия. Любые необдуманные его действия могут повлечь за собой очень тяжелые последствия. Я блефовала, но иного выхода не было. Доктор задумался и… убрал шприц и ампулы. Похоже, что такой сложный вопрос был не в его компетенции. Он ушел, не забыв прихватить свой чемоданчик.

Я поздравила себя с маленькой победой.

Через полчаса принесли обед. Местная кухня не отличалась особым разнообразием — толстомордый парень вкатил сервировочный столик, на котором стояла миска с лапшой и овощами, обильно приправленными соевым соусом и чайник с зеленым чаем. Пока я ела, толстомордый внимательно изучал мое лицо. Не могу сказать, что это очень приятно, когда на тебя так пялятся во время приема пищи. Палочки упорно не желали меня слушаться, лапша скользила и падала обратно в миску, маленькие початки кукурузы разлетались в стороны, причем один из них попал точно на брюки моему тюремщику. Я непроизвольно втянула голову в плечи, ожидая если не удара, то по крайней мере нецензурной брани. К моему великому удивлению, парень отреагировал совершенно спокойно. Он посмотрел на соевое пятно, потом на упавшие початки, достал из кармана мобильный телефон (невиданная у нас редкость) и сказал несколько фраз по-китайски. Через минуту в комнату вошла маленькая женщина с метлой и совком. Она быстренько замела следы моей неловкости и удалилась.

После этого есть мне совсем расхотелось. Я отодвинула тарелку и вежливо поблагодарила толстомордого. Примечательно, что он совсем даже не удивился, не стал меня уговаривать, чтобы я съела еще кусочек, просто собрал посуду и ушел. А я стала думать.

Итак, какие я помню примеры удачных побегов из тюрьмы? Поскольку среди моих знакомых рецидивистов и уголовников со стажем не было, то, скорее всего, мне придется ориентироваться на литературные произведения и кинофильмы. Первым на ум пришел граф Монте-Кристо, который назло врагам уплыл из замка Иф. Мое положение по сравнению с графским было неизмеримо лучше — по крайней мере, я не посреди океана находилась и не в подземелье, но… Камера, в которой мотал срок Монте-Кристо, вряд ли была под видеонаблюдением, поэтому вышеупомянутый граф (aka Эдмон Дантес) мог спокойно ковырять себе землю и даже прикинуться покойным аббатом — пленником в замке он был не единственным, а дисциплина у обслуживающего персонала явно хромала. Итак, Монте-Кристов опыт мне явно не пригодится.

Кто еще? Вспомнился какой-то герцог из бесконечной трилогии господина Дюма про трех мушкетеров. Герцогу тоже удалось бежать из замка, из которого никто никогда не убегал. Но у герцога были хорошие помощники в лице все тех же трех мушкетеров и их слуг. Поскольку ни Портос, ни Атос с Арамисом в Гонконге не проживали, этот вариант я тоже отвергла.

С другой стороны, все эти знаменитые побеги имели место очень давно — пару столетий назад. За двести лет тюремное дело претерпело значительные изменения: например, я не сижу на хлебе и воде, в моем распоряжении душ и вполне приличный санузел, а не отхожее место… Тут я внезапно подумала, а где же отправлял естественные нужды граф Монте-Кристо в замке Иф; у Дюма по этому поводу ничего не написано. Скорее всего, прямо в своей камере. За двадцать лет запашок там должен был настояться будь здоров.

Мысли об отхожих местах возникли не случайно — вовсю работало подсознание, ведь злополучный алмаз, из-за которого я сейчас здесь и находилась, все еще камнем (простите за невольный каламбур) лежал в моем желудке. Меня пугал не сам процесс выхода камня, а то, что потом придется глотать его еще раз, — это обещало быть занятием не из приятных.

Итогом моих размышлений явилось следующее: надо побыстрее удирать отсюда, потому что господин У вряд ли будет долго ждать «возвращения памяти». Если не витамины, то какая-нибудь местная «сыворотка правды» — и я расскажу даже то, чего не знаю.

Пораженческие настроения овладели мной со страшной силой. Я почти была готова ринуться к дверям и громко крикнуть «эврика», как вдруг дверь опять отворилась и появились уже хорошо знакомые мне персонажи в лице только что мысленно упомянутого мной господина У, двух его подручных и сердобольного доктора. Лица у всех четверых были озабоченные. Господин У что-то проквакал, а «Рибок» услужливо перевел для меня на английский: господин У желает, чтобы ты следовала за ним. Я радостно закивала и высказалась в том духе, что сама страстно желаю последовать за господином У, потому что ситуация для меня крайне неприятная и я очень хочу как можно быстрее вспомнить необходимые господину У сведения, чтобы спокойно отбыть к себе на родину.

В конце моей вдохновенной тирады «Рибок» уже откровенно смеялся мне в лицо, не верил, стало быть. Я подумала, а не добавить ли мне «слезы» для убедительности, но решила этого не делать. Не верят — не надо, главное — раз я ушла «в несознанку», то надо крепко держаться выбранной тактики, а не менять показания несколько раз на дню. Это даже хорошо, что меня сейчас куда-то поведут. Как минимум, я немного больше узнаю о доме, где меня держат.

Глаза мне не завязали, что лишний раз укрепило меня в мыслях о побеге. По всему выходило, что живой отсюда они выпускать меня не намерены, стало быть, придется уходить самой.

Мы прошли по маленькому коридорчику, по дороге я заметила еще две двери, разумеется плотно запертых. Поворот, и мы оказались на верхней площадке винтовой лестницы.

Лестница была просто грандиозная — с латунными перилами и мраморными ступенями. Такую не стыдно было бы поместить даже в Кремлевский дворец. Господин У начал спускаться первым. Парень в «Рибоке» подтолкнул меня в спину, из чего можно было сделать вывод, что почетное право следовать сразу за господином У предоставили мне. Замыкали процессию два телохранителя господина У и доктор.

Мы спустились этажом ниже и повернули направо. Неожиданно «Рибок» выскочил вперед и услужливо распахнул перед нами дверь.

Я сразу узнала этот зал, хотя видела его всего один раз, да и то издалека и через стекло. Фигура Будды при ближайшем рассмотрении выглядела не так впечатляюще, как снаружи, со смотровой площадки пика Виктория, но сразу было видно, что вещь старинная и больших денег стоит.

Мысленно поздравив себя с тем, что интуиция меня не подвела, я стала ожидать дальнейших действий У и его бандитов.