– Вы, наверное, пришли проведать леди Октавию, – предположила Джейн, – но она крепко спит. Сегодня она очень устала.

– Мисс Мортимер, я пришел проведать не только Октавию, – негромко возразил он, задержавшись взглядом на ее лице.

– П-правда? – Его слова застигли ее совершенно врасплох. – Что ж… я п-польщена. – Она все больше смущалась. – Как видите, мой наряд сейчас не таков, чтобы принимать гостей.

– Мне все равно, будь вы хоть в мешковине.

Его голос, низкий и звучный, пробудил в ней такое, о существовании чего она даже не подозревала. Внизу живота ощущался жар; там как будто извивались языки пламени.

– Да… хотя, наверное, не всякая женщина простит вас за то, что вы входите к ней в комнату, когда она не одета.

Как только последние слова слетели с ее губ, она горько пожалела, что не успела вовремя прикусить язык. Это вовсе не подходящая тема для разговора! К тому же она произнесла эти слова при общении с мужчиной, который не приходился ей родственником. Многие дамы на ее месте от ужаса упали бы в обморок. Однако графа Ланзбури ее слова, судя по всему, нисколько не задели. Как будто не заметив неуместности ее замечания, он ответил совершенно серьезно:

– Вы совершенно правы, и я прошу у вас прощения, если мое вторжение вас смутило. – Он извинялся совершенно искренне. – Должен признаться, что я по возможности стараюсь не обращать внимания на ханжество, которое закутывает почти все стороны нашей жизни в несколько слоев табу. – Он улыбнулся, потому что, заметив, как покраснела Джейн, с опозданием осознал: его визит к ней в такой поздний час может считаться шокирующе неуместным. – И все же приятно взглянуть на вас в домашней обстановке – и вы, мисс Мортимер, в вашем наряде выглядите очень мило.

Краска отхлынула от ее лица. Она не знала, что темно-рыжие волосы, распущенные по плечам, переливались тысячей оттенков, а глаза горели огнем. Он заглянул ей в лицо, и уголки его губ изогнулись в улыбке. Его лицо оставалось непроницаемым. Сдержанно улыбаясь, он смотрел на нее понимающим взглядом.

«Что вы за человек, Кристофер Ланзбури?» – подумала Джейн и вдруг поняла, что она не имеет об этом никакого понятия. Она подозревала, что он не любит откровенничать о себе. Несмотря на его самоуверенность, она угадывала, что в глубине его души таится грусть, там есть нечто застывшее и отстраненное. Что же с ним случилось, почему он стал таким?

Ненадолго в его глазах сверкнули огоньки, но тут же погасли. Видимо, за его непринужденным и часто насмешливым фасадом скрывается его истинный характер. В нем угадывалась сдерживаемая властность, которая одновременно внушала почтение и раздражала.

– Хорошо ли вам было после того, как вы вернулись с озера?

Джейн улыбнулась, чувствуя, как ее охватывает предательское тепло.

– Да, благодарю вас. Хотя леди Октавия устала, поэтому мы не задержались. Как мило с вашей стороны подумать обо мне… но не стоило ради меня бросать гостей.

– Мама сейчас занимает их в гостиной. Думаю, полчаса они обойдутся без меня.

Дверь в комнату Октавии стояла приоткрытой; он ненадолго вошел туда и постоял у кровати, глядя на личико спящей сестры. На прикроватной тумбочке лежала раскрытая книга, на которой разноцветная вереница жирафов, зебр, слонов и других зверей входила в Ноев ковчег. Взяв книгу, Кристофер полистал страницы; на каждой были такие же яркие иллюстрации.

Он вопросительно посмотрел на Джейн.

– Эта книга выглядит интересной.

– Она в самом деле интересная – во всяком случае, так считает леди Октавия. Ей нравятся истории о животных, а эту книгу она просто полюбила.

– Я ее не помню.

– Мне подарил ее отец, когда я была маленькая. Она немного потерлась от частого чтения и путешествий, но я надеялась, что леди Октавии она покажется такой же занимательной, как и мне. Надеюсь, вы не возражаете.

– Нисколько, – ответил он, кладя книгу на место. – Вы очень добры.

Кристофер не сводил с нее взгляда. Вот он шагнул к ней, но она, быстро покосившись на него, опустила глаза и стала смотреть в пол. Она злилась и на себя, и на него: всякий раз, как он обращался к ней, пусть даже с самыми обычными речами, она неизбежно приходила в замешательство.

Он небрежно сунул руки в карманы брюк.

– А как продвигается ваша работа?

– Очень хорошо… хотя до конца еще далеко, – ответила она, выходя в маленькую гостиную, чтобы не беспокоить спящую девочку.

– Должно быть, вы трудитесь очень усердно.

– Я совсем не против. Работа мне нравится, особенно когда я вспоминаю, какие важные исторические находки нам попадались. Рукописи и фотографии, над которыми отец работал перед смертью, я отправила его издателю и иллюстратору. Уверена, они останутся довольны.

Его внезапная широкая улыбка была обезоруживающей.

– Меньшего я и не ожидал. Мисс Мортимер, ваша деловитость меня поражает.

Она рассмеялась, сверкнув ровными белоснежными зубами. Ее смех намекал на страстную натуру, что не ускользнуло от внимания Кристофера.

– Деловитость? Молодых леди принято называть «изысканными»!

– Если бы я думал, что слово «изысканная» вам подходит, я бы так вас и назвал. Хотя и изысканности вам не занимать.

– Увы, это не так. Я почти не танцую; к сожалению, я довольно неуклюжа. Петь я не умею, на фортепиано не играю… и ровный стежок не сделаю. Зато у меня есть другие достоинства.

– Какие?

– Я умею вести раскопки и отыскивать места, которые представляют интерес с точки зрения истории. Нахожу древние реликвии. Я охочусь. Играю в крокет. И вообще, я больше люблю заниматься тем, что не считается подходящим занятием для молодых леди. Боюсь, в свете меня осудят, но я почти ничего не знаю о высшем обществе.

– Молодыми леди обычно называют тех, кто представлен ко двору.

– Для меня – безнадежное дело!

– Значит, считайте, что вам повезло. – Он какое-то время задумчиво смотрел на нее и вдруг спросил: – Какого вы мнения о мисс Спеллинг?

Вопрос застал Джейн совершенно врасплох; она посмотрела на него в упор.

– Я… не могу ответить… с вашей стороны неразумно спрашивать меня. Мы с мисс Спеллинг… почти незнакомы… но… она выглядит… очень мило, – нехотя продолжала она.

– Будьте откровенны. – Кристофера позабавила ее попытка уклониться от ответа. – С самого первого мгновения, когда я вас познакомил, мне показалось, что она вам не нравится.

– Неужели я настолько прозрачна?

– Как стекло. – Он расплылся в улыбке.

– По-моему, наши чувства взаимны. А если вам заранее известно мое мнение, зачем спрашивать? – сухо парировала она, ей и в голову не пришло ничего отрицать. – Простите, если я сейчас покажусь вам дерзкой, но я невольно заметила, что вы с ней не…