срывайся. Если бы не несколько банок со ждущими весны жучиными яйцами и куколками, Лаки ее ждать не стал бы. Тараканов и то запрещают! А ведь они совершенно безобидные, маленькие, изящные, нежно шуршащие и такие красивые! Особенно только что перелинявшие: белоснежные с мякеньким тельцем и просвечивающим брюшком, в котором все кишки видны…

Лаки отключил дыхание, чтобы оно не мешало ему упиваться топотом сотен маленьких лапок. Тараканы друг за другом выползали из-под ржавого генератора, как раскатывающиеся из опрокинутой миски орешки, и наперегонки бежали к еде. На умиленно склонившегося над ними киборга они не обращали внимания, Лаки даже удалось осторожно погладить самых милых по спинкам, а один забежал ему на плечо и долго сидел там, благодарно щекоча усиками шею.

Вдоволь наигравшись с тараканами, Лаки неожиданно сообразил, что они приходят в подсобку вовсе не из кухни. В той стороне вообще никаких помещений нет, только толстенная каменная стена. Возле нее и хлама, кстати, гораздо меньше, достаточно отодвинуть древний генератор…

Киборг встал и, осторожно ступая между суетливой паствой, направился туда.

* * *

Дорвавшись до постели только во втором часу ночи, глава ОЗК спала как убитая, но некромант ей попался отменный.

С трудом разлепив веки, Кира обнаружила нависающую над ней черную фигуру, наподобие горгульи сидящую на корточках на спинке ее кровати. Не успела глава ОЗК отстраненно подумать: «Это всего лишь боевой киборг» – и снова закрыть глаза, как некромант сделал следующий ход.

– Вот! – гордо объявил он, сунув Кире под нос оторванную голову на черенке иссохшей до позвонков шеи, с которой на девушку посыпалось и поползло что-то маленькое, холодное и царапучее. – Давай шоколадку!

* * *

Женька, напротив, никак не мог уснуть в непривычном месте, и усталость от перенасыщенного событиями дня в этом только мешала. Лесник долго крутился в слишком мягкой постели, завистливо посматривая то на ушедшего в спящий режим напарника, то на свинку, громко храпящую безо всякого процессора.

После шестьсот сорок восьмой прыгнувшей через заборчик сыроежки (как Женька ни пытался призвать воображение к порядку, грибы периодически чередовались с преследующими их бабками, что отнюдь не способствовало релаксации) лесник наконец начал проваливаться в желанное забвение, но в самый хрупкий переломный момент его безжалостно оттуда выдернули.

– Джек, ты это слышал?!

– Да, – сонно отозвался киборг. – Опять вопит кто-то…

– Так, наверное, надо что-то делать?! – Женька откинул одеяло и сел, лихорадочно нащупывая ногами обувь.

– Надо, – согласился Джек. – Сейчас…

Под изумленным взглядом напарника киборг встал, со скрежетом придвинул к двери шифоньер, все на том же автопилоте вернулся в постель, лег и накрылся с головой.

– Но… – Женька прислушался к хлопанью дверей, крикам, топоту, громкому командному голосу начальника охраны и, финальным аккордом, вою какой-то сирены, и заключил, что, пожалуй, в данной ситуации это будет самым правильным решением.

* * *

Утром Кира впервые за неделю увидела лазурное, чистое до самого горизонта небо и яркое, однако не то что не греющее, а словно веющее морозом солнце, на котором главе ОЗК упорно мерещилась клыкастая ухмылка. Площадку перед замком традиционно покрывал толстый слой снега, выплюнутого тучами напоследок.

Принимать стимулятор после принятого четыре часа назад успокоительного было не лучшей идеей, но иначе Кира не заснула бы, вытряхивая из постели сперва настоящих тараканов, а затем мерещащихся, а утром не смогла бы встать.

Тайра с Аланом были посрамлены: Лаки стал героем ночи, что гораздо круче.

– Все-таки зря вы ему шоколадку дали, – с досадой сказала Трикси, которой пришлось делить со своим подопечным как лавры, так и нагоняй. – Ладно подушка, но простыню наполовину затянуло в слив, и она там застряла, а когда я дернула посильнее…

– Надо было не дергать, а вызвать ремонтную бригаду, – укоризненно заметил Реми.

– Я вызвала. – Трикси пристыженно закусила губу, вспомнив выражение лиц техников, когда вроде бы разумный киборг молча вручил им нанизанный на простынь унитаз, вывороченный вместе с «корнем» трубы в кусках штукатурки.

– Знаешь, в тот момент я готова была отдать ему ВСЕ, – искренне сказала Кира. – К тому же, как ни круги, он честно ее заслужил.

Теперь у ОЗК было целых два «шкилета», но, к сожалению, оба не те.

– Этому лет двести пятьдесят, – объявил Константин, вроде бы начавший немного привыкать к древним останкам. Впрочем, новый скелет и выглядел поприличнее – в черном (уже пыльно-сером) фашистском мундире с полуистлевшей красной (розовой) повязкой на рукаве. Трофейная голова в намертво присохшей фуражке с орлом лежала отдельно.

В лаборатории так разило дезинсектантом, что слезу вышибало даже у киборгов.

– Сара, если ты скажешь, что при тогдашней экологии предок барона вполне мог дожить до Второй мировой войны, то я за себя не отвечаю! – сразу предупредила Кира.

– Я скажу за то, шо шкилет мужской, а оно уже теплее! – парировала юрист. – Если сложить из них правильную комбинацию…

– Сара!!!

– Сара, Сара… Ви прямо как моя троюродная кузина Цофочка! – патетично всплеснула лапами Сара. – Этот ей мехом не вышел, тот запахом, так в итоге и осталась наедине со своим партеногенезом[3]!

Збышек, напротив, алчно потер руки:

– Ага, музей пополняется! Смотрите, тут даже есть древнее стрелковое оружие! Интересно, как эта штука…

Трикси прозорливо выхватила у кибертехнолога «штуку», пока тот не успел разобраться, «как она», и осчастливить ОЗК еще одним покойником.

– Лучше бы у него были какие-нибудь документы, – проворчала глава ОЗК, – и нам не пришлось бы ломать голову, кто он и как здесь очутился.

Кира имела в виду собственный трещащий по швам череп, но все единодушно покосились на более отломанную голову.

– По форме и состоянию тела можно предположить, – осторожно начал секретарь, – что данный объект зашел в потайную комнату еще при жизни, а потом сел в углу и умер.

– Просто так – сел и умер?!

– Нет, где-то через три-четыре дня, – прикинув, уточнил Реми. – У людей это быстро.

Все снова посмотрели на голову, вокруг которой попытался возникнуть ореол мученика, но вдрызг разбился о высокую фуражку с нацистским орлом.

– Как я понимаю, все эти дни дверь комнаты предположительно была заперта? – ядовито поинтересовалась Кира, по горло сытая и трупами, и черным юмором секретаря.

– С вероятностью девяносто семь процентов, – невозмутимо парировал тот.

Глава ОЗК хотела саркастично поинтересоваться, куда подевались еще три, но вовремя сообразила, что Реми намекает на утренний диалог: «Кира, выходите из спальни, вас ждут в кабинете!» – «Лучше сдохнуть!»

– Неужели никак нельзя установить его личность? Это ведь уже не средневековье, двести лет назад на Земле наверняка велись записи обо всех пропавших без вести людях.

– Велись, – уязвленно подтвердил Реми, успевший