Блондин, который так любит потрепать языком, сейчас замолкает, а я бы еще послушала.

Ирина мне показалась той еще штучкой — не такой откровенной стервой, как Марго, и не такой надменной ледяной королевой, как Агния, но очень себе на уме. Своего не упустит и будет вгрызаться в место под солнцем или рядом с Дымовым до последнего.

Хотя… не мое это дело. Ты про корпоратив лучше думай, Огнева!

Глеб отвлекается на звонок мобильного, а я от нечего делать кручу головой, рассматриваю посетителей. И замираю.

Три девицы под окном практически. Ирина, Марго и… заболевшая Агния.

Я прекрасно вижу лицо помощницы Дымова — румяное, загоревшее и здоровое. Судя по тому, как она уминает салат, очевидно, что она не болеет.

Сидят себе втроем, довольно болтают, совершенно не замечая никого вокруг. Так, значит?!

— Глеб, я сейчас. — Киваю парню, а сама, взяв в руки мобильный, иду к этой совсем не святой троице.

Ва-банк иду.

— Добрый день! — громко здороваюсь и с удовольствием смотрю, как меняются в лице Змеюка и Агния. Ирина тоже заметила перемены, но недоуменно хмурится.

— Привет, Петра. — Первой отмирает Марго. — Ты как здесь оказалась?

— С приятелем встречаюсь, как и вы.

— И?

— У меня вопрос к вам, Агния, а то вы же болеете так тяжело, что даже на мои звонки и письма ни разу не ответили. А девчонка, ваш ассистент, совсем никуда не годится.

— Может, мы после об этом поговорим? — Марго смотрит на меня и не видит, как бледнеет Агния. — Вообще, мы обедаем.

— Приятного аппетита. Мы, конечно, поговорим, Маргарита Семеновна. Как только Дмитрий Андреевич вернется.

Навожу на дамочек камеру мобильного и делаю несколько снимков. Они в таком ауте, что даже слова не сказали.

— Мне нужна ваша помощь, Агния. Настоящая помощь, а не то, что вы делали эти три недели. Ведь вы не больны, верно? Иначе не сидели бы здесь…

— Да что ты себе позволяешь…

— Успокойся, Марго, — негромко цедит Агния. — Если у вас что-то не получается, не надо валить на здоровую голову.

— А я не валю. Я хорошо помню, что Дмитрий Андреевич сказал со всеми трудностями, если возникнут, обращаться к вам. Я это и делаю. Прямо сейчас.

Я жду взрыва, жду, что любовница Дымова меня поставит на место, ведь я наехала на ее подружку, типа нюх потеряла. Но Ирина на удивление молчит.

Сидит, откинувшись на спинку стула, и аккуратно пьет воду.

— Так что вам нужно, Петра? — Агния с трудом отрывает взгляд от моего мобильного.

— Чтобы вы выполнили свою работу. Как вам велел Дымов.

— Послезавтра уже корпоратив. — Наташка смотрит, как Палыч ловко забирается на сцену. — Твоему Дымову не к чему будет придраться.

— Узнаем об этом уже сегодня. — Взглядом выхватываю звукооператора, который суетится рядом с аппаратурой, хотя должен быть за пультом. — И Дымов не мой.

У нас и правда все готово. Никогда в своей жизни я не делала столько всего за одну неделю, как сейчас. Почти полностью переписала сценарий, нам срочно сшили новые костюмы, Агния где-то арендовала аппаратуру, ведь наша старая вышла из строя.

После нашей эпохальной встречи в ресторане у меня с ней не было ни одного конфликта. Оказалось, что она умеет быстро и без особого напряжения решать проблемы. Ни разу мне ни в чем не отказала, вместе со мной ездила договариваться  с осветителями, уговорила кейтеринг расширить меню, подказала, где заказать сборную сцену для наших выступлений. Я слушала, как она ведет переговоры с поставщиками, и впитывала в себя каждое слово. И не раз ловила себя на мысли, что Дымов не просто так держит Агнию у себя. Отношения у нас, конечно, не улучшились, но мне некогда было об этом думать и уж тем более переживать.

— Волнуешься? — Наташа осматривает площадку, на которой идет репетиция.

— Дымов — очень требовательный. И права Марго: у нашего агентства никогда не было такого крупного клиента, как он. Я не понимаю, чего ждать от него. Мне не так страшно, если Палыч уволит, как если…

Замолкаю, потому что сердце подпрыгивает к горлу: на дороге появляется знакомый «майбах». Агния! Могла бы и предупредить, что он уже едет, я думала, у нас еще есть час.

— Как если Дымову не понравится? Этого больше боишься? — заканчивает за меня подруга. — А говорила, что он тебе не нравится.

— Он мне не нравится, — отвечаю Швецовой, а сама неотрывно слежу взглядом за машиной. — К тому же он занят, Наташ, у него есть девушка, а я стороной обхожу чужих мужчин, сама знаешь.

— Девушка — это еще не жена, — глубокомысленно заявляет Натаха. — Сегодня встречаются, а завтра… Тогда чего так дергаешься?

— Я просто не хочу его разочаровать. И я его очень уважаю, он реально крут, не то что наш Палыч. Есть в Дымове что-то такое… не знаю, хочется к нему тянуться… в профессиональном плане.

— В профессиональном? — Наташка громко фыркает. — Ну да, ну да!

А я не обращаю внимания на ее смешки. «Майбах» останавливается в метрах тридцати от меня. Чувствую легкий удар в плечо — меня задевает Палыч, он бежит прямо к «мерсу», из которого как раз выходят Агния и Дымов.

— Дмитрий Андреевич! — радостно восклицает шеф, он, кажется, вот-вот бросится обниматься. — Как я рад… я так рад! У нас все готово.

Как обычно, суетится, расшаркивается перед Дымовым. Рядом словно из воздуха появляется Марго.

— А ты чего стоишь? — возмущенно шипит Швецова. — Дуй к нему!

— Там уже все места заняты. — Мрачно смотрю, как шеф под руку берет Дымова и уводит его в противоположную от меня сторону. — Надо будет — сам подойдет.

— Петра! Сейчас ему в голову вложат, что они сами все сделали, а ты и рядом не стояла. Агния эта еще и подтвердит!

Швецова продолжает возмущаться, а я отворачиваюсь и иду к сцене. Мы репетируем не на речке, а на большом пустыре недалеко от нашей конторы. Но так хочется обернуться и посмотреть, что он там делает!

— Ну привет, рыжая! — Я подскакиваю от неожиданности и тут же оборачиваюсь. «Шкаф» Юра. — Давно не виделись.

Вид у водителя Дымова грозный и довольный одновременно. Лицо у Юры простое, даже наивное, оно не отличается правильными чертами, нос вот явно был сломан, и не раз.

— Привет! — Улыбаюсь «шкафу». — Соскучились по мне?

— Каждый день ждал встречи. — «Шкаф» ухмыляется и подходит еще ближе, загораживая мне обзор. — Так ты, значит, корпоратив нам устраиваешь. Ну и что приготовила? Стриптиз будет?

— Только если кто-то напьется, Юра, и сам начнет раздеваться! — Из-за спины «шкафа» слышится холодный голос. — И будет утром уволен.