железных колец, развернул их и надел их на руку. Это оказался складной кастет.

– Парень, я оценил твою храбрость. Ты показал, что ты – смелый пацан, но, если мы не договоримся, зубы твои останутся прямо здесь, на дорожке. Поэтому встал и пошел искать себе другую мочалку. Ты же так и хотел сделать, но попозже. Я прав?

Кулак в железной упаковке завис перед носом побледневшего конкурента. Он промямлил что-то нечленораздельное.

– Не слышу, – напирал на него Север.

– Да, – выдавил парень.

– Ну и молоток. – Матвей убрал ногу и освободил дорогу. Соперник довольно резво потопал к выходу. Следом за ним покинул «поле боя» и Север.

Через пять минут показалась Хельга. Немного удивившись, она уселась на ту же лавочку и стала ждать. Берта из окна наблюдала, как меняется ее настроение. От удивления до недовольства, раздражения, потом возмущения и – к глубокой обиде. Через сорок минут девушка, едва не плача, побрела к себе домой.

Тут-то ее случайно и встретила Шиммельфениг. Видя состояние соседки, она постаралась ее успокоить, поддержать и пригласила к себе в гости отпраздновать новоселье, посулив хороший ликер к кофе. Подруги засиделись допоздна. Когда бутылка крепкого напитка опустела, они поклялись в вечной дружбе и с трудом разошлись, договорившись на следующий день вместе сходить в кино. У них оказалось так много общих интересов, тем более что Хельга, пригубив коктейль в ночном баре, могла говорить без умолку.

Выяснилось, что двадцатого числа каждого месяца на большом черном автомобиле в контору приезжают крепкие мужчины и получают от коммерческого директора пакет с деньгами. Уносят они их в большом, сшитом на заказ из телячьей кожи саквояже с двумя латунными застежками. Гном, постоянно наблюдавшая за адвокатской конторой, сразу узнала по приметам сотрудников конторы, которые ближе к концу месяца регулярно заносят в офис точно такой же саквояж.

На следующий день она показала их Северу. Тот несколько дней поездил за ними «хвостом».

«Центр-32. Путем личного наблюдения удалось установить, что сотрудники силовой структуры организации регулярно объезжают коммерческие объекты и собирают с них денежные средства. Они аккумулируются в конторе. Информация подтверждена и из других источников. Север».

«Северу. Мы также получили подтверждающие данные о сборе денег. Представьте ваши предложения по финальной реализации операции ”Крюк”. В помощь вам выезжает наш представитель. Вам и Гному объявляем благодарность. Центр-32».

Глава 10

Через день на конспиративную квартиру прибыл Петер. Он привез инструкции из Центра. Накаляется обстановка между ФРГ и ГДР. Не последнюю роль в этом играют капиталистические разведслужбы во главе с БНД. Западногерманские политики, исповедующие идеи реваншизма, финансируются из-за рубежа, предположительно именно от ОДЕССы. Для предотвращения эскалации Москва настаивает на скорейшем принятии мер по ослаблению этих двух влиятельных структур. Одним из мероприятий должна стать финальная разработка операции «Крюк».

– Чтобы столкнуть эсэсовцев и абверовцев, надо, чтобы одна из сторон напала на другую, – начал рассуждать Север. – Можем мы подвести руководство этих структур к таким активным конфронтационным действиям?

– У Центра таких рычагов нет, и вообще, по его данным, есть тенденция к сотрудничеству между ними. Этого мы никак допустить не должны, – оппонировал приезжий.

– У нас такого влияния нет тем более. Значит, остается третий вариант. На региональный филиал ОДЕССы осуществляется нападение. Все подозрения должны четко указывать на геленовцев.

– Тогда ущерб должен быть такой, чтобы между ними началась серьезная вражда, – подтвердил Петер.

– Такой результат могут дать только кровь и деньги. Серьезная кровь и большие деньги. Кстати, Дуб сообщил, что его контора собрала существенную сумму и готовит ее отправку за границу. Тогда возможна такая схема: на конвой с деньгами ОДЕССы осуществляется нападение, сопровождающие получают ранения. Следы, оставленные на месте нападения, указывают на бывших абверовцев.

– Деньги пропадают?

– Ни в коем случае. Полиция обнаружит крупные средства и будет вынуждена заниматься выяснением их происхождения и назначением. Наверняка деньги будут не учтенные в официальных бумагах.

– Так что, коллега, останавливаемся на варианте засады? – решил зафиксировать первый этап обсуждения Петер.

– Соглашусь.

– Кстати, Север, у тебя есть опыт боевого столкновения? Ты служил?

– Служил. Начинал в стройбате, ремонтировал железнодорожные пути на станции Борзя. Это в Забайкалье, между Читой и Даурией.

– С кем же ты там воевал? – собеседник был явно ошарашен.

– С медведями. А за высокие показатели в овладении киркой и лопатой меня перевели сюда, в Германию. Сначала в учебку, затем в 26-ю отдельную роту специального назначения 2-й гвардейской механизированной армии. Воевать по-серьезному я начал 4 ноября 1956 года, когда мы захватили аэродром Текель.

– Так ты в Венгрии был? Текель брал, насколько я знаю, 108-й парашютно-десантный полк.

– Десантники туда высадились с самолетов, а посадочную полосу для их транспортников зачищали мы.

– Точно. Ребята говорили, что сначала туда выбросили спецназ ГРУ. Он выпрыгивал прямо на лету из вертолетов. Так это не армейская байка?

– Мы вылетели на трех вертушках. У одной забарахлил движок, и она вернулась. Вертолетчики сесть не могли, пришлось нам прыгать на ходу. Разогнали мадьяр, врезали из автоматов у них над головами – они, как зайцы, врассыпную. Одна пулеметная точка рыпнулась было, так мы ее забросали гранатами. Бензовозы только успели с полосы отогнать, наши самолеты один за другим стали садиться. Самолет еще не сел, а уже аппарель открывает, оттуда разведрота 108-го парашютно-десантного полка высаживается, следом – остальная братва. Волна за волной пошла десантура. Красота! Крепкие, здоровые парни сразу развернулись, за пять минут блокировали и руководство, и батарею ПВО. Дальше – понеслось. Пришла информация, что к границе с австрийской стороны идет колонна боевиков. Нас туда перебросили.

– К австрийцам в тыл?

– Ну да. Впритык успели. Как выяснилось, это были бывшие венгерские вояки, которых пригрели американцы. Они только до середины моста дошли, мы его и рванули. Тут наши танкисты подоспели и демонстративно танки поставили стволами на австрияков. Руководство Австрии после этого очень быстро переориентировалось и отдало команду своим пограничникам перекрыть границу. Подкрепление для мятежников застряло. Пока они искали варианты, как зайти через ФРГ, наши перекрыли все щели. Потом наша группа по тылам разведкой занималась, для контроля. Тут пришел приказ вернуться в Венгрию, начали по лесам с контрразведчиками лесных братьев отстреливать. Там меня и ранило.

– Так ты из спецназа ГРУ? – В словах Петера сквозило уважение. – И один в поле воин, – начал он.

– …если ты в спецназе скроен, – закончил Север профессиональную присказку.

– Как же ты под пулю попал?

– Наша группа, пять бойцов плюс два наших контрразведчика и один венгерский, выследила группу лесных братьев. Приступили к ликвидации, но не повезло. К ним как раз на соединение шла другая группа бандитов, и мы оказались между ними. Первым на линии огня оказался приданный нам венгр. Его я успел вытащить, тут меня и зацепило. Отбивались, сколько могли. Патроны для автомата я все расстрелял, остались только две обоймы к пистолету и граната на крайний случай. Нам попадать в плен было никак нельзя.

– Ничего себе ситуация, – собеседник остро переживал за товарища.

– Если бы не ранение, я бы добыл оружие. Разведчики приучены в рейдах добывать себе оружие у врага. Но нам повезло: на звуки боя подошла наша группа бойцов. Бандитам пришел кирдык, а нас отправили в госпиталь.

– Слушай, Север, что-то я разнервничался от твоего рассказа, у тебя есть чем горло промочить? – с наигранной простотой спросил гость.