– Я… не знаю.

Она закатила глаза.

– Конечно, не знаешь. Кошки – хитрые, загадочные существа. Ты, похоже, не такой.

– Прошу тебя…

– Нам нужна помощь. К счастью, я догадываюсь, у кого мы можем спросить. – Она посмотрела на потолок. – Теодор!

Линус вспомнил о досье и пожалел, что не все прочитал.

– Кто такой…

Где-то наверху прозвучал крик, от которого Линуса бросило в дрожь.

Талия улыбнулась.

– Идет. Он знает, что делать. И способен найти что угодно.

Линус отступил на шаг, готовясь, если придется, схватить Талию и бежать.

В беседку ворвалась темная тень и с грохотом брякнулась об пол. Споткнувшись о собственное крыло, существо с воплем врезалось Линусу в ноги. Линус изо всех сил старался не закричать – и все-таки тихонечко ойкнул.

Чешуйчатый хвост подергивался. Его обладатель уставился на пришедших горящими оранжевыми глазами.

Линус впервые видел живую виверну. Они довольно редки и, как считается, произошли от гигантских древних рептилий, хотя современные виверны не крупнее домашней кошки. Виверны не пользовались любовью в народе, поэтому на них нещадно охотились, их головами, как трофеями, украшали дома, а из кожи шили модные туфли. После того как вступили в действие законы о защите магических существ, варварская охота прекратилась, но было уже поздно. Выяснилось, что виверны обладают эмоциями и разумом, но к этому времени их численность существенно сократилась.

Поэтому Линус с огромным любопытством – и, конечно, с легким страхом – уставился на виверну, обернувшую свой хвост вокруг его лодыжки.

Эта виверна была чуть меньше Каллиопы, с радужной чешуей, поблескивавшей в свете бумажных фонариков. Мускулистые задние лапы оканчивались черными острыми когтями. Передних лап не было, вместо них имелись длинные кожистые крылья, как у летучей мыши.

Длинный язык скользнул по мокасинам Линуса. Оранжевые глаза моргнули. Виверна подняла взгляд и… чирикнула.

Сердце Линуса бешено колотилось.

– Т-теодор, я полагаю? – вымолвил он.

Виверна снова чирикнула. Очень похоже на птицу. Большую чешуйчатую птицу.

– Ну? – спросила Талия.

– Что – ну? – прохрипел Линус, гадая, позволительно ли оттолкнуть виверну ногой. Хвост сжимал его лодыжку, а клыки у Теодора были очень большие.

– Он просит у тебя монетку, – пояснила Талия тоном, каким обращаются к малым детям.

– Э… монетку?

– Он тебе поможет, – нетерпеливо пояснила Талия, – но ты должен ему заплатить.

– Это не… Я не…

– О-о, – протянула Талия. – У тебя нет монеты? Нехорошо.

Линус в отчаянии посмотрел на нее:

– Почему?

– Похоже, у меня все-таки будет человек для удобрения, – зловеще сказала она.

Линус поспешно сунул руки в карманы. Неужели ничего… Ага, есть! Он торжествующе протянул руку:

– Вот! Вот тебе… пуговица?

Да, пуговица. Маленькая пуговица из латуни. Линус не помнил, откуда она взялась. Яркая и блестящая, она даже не подходила к его одежде.

Теодор издавал щелкающие горловые звуки, отдаленно похожие на мурлыканье, и пытался подняться с пола, но это ему никак не удавалось – крылья были слишком велики, и его лапы за них все время цеплялись. Теодор сердито защебетал, потом наконец убрал свой хвост с мокасин, чтобы использовать его в качестве опоры, выпрямился, не спуская глаз с пуговицы, и запрыгал на задних лапах вокруг Линуса, открывая и закрывая пасть.

– Ну же, отдай ему, – сказала Талия. – Нельзя показать виверне подарок – и не отдать. На последнего человека, который так сделал, он изрыгнул пламя.

Линус бросил на гнома косой взгляд:

– Виверны не огнедышащие.

Талия усмехнулась:

– А ты не такой наивный, каким выглядишь. Хотя выглядишь очень наивным.

Теодор подпрыгивал все выше и выше, взмахивая крыльями. Он громко щебетал, и глаза его пылали оранжевым огнем.

– Хорошо, хорошо, – сказал Линус. – Ты ее получишь, не надо устраивать истерики.

Теодор вытянул шею, раскрыл пасть и замер.

Клыки были очень большие. И очень острые.

– Положи подарок ему в пасть, – прошептала Талия. – Желательно и руку.

Линус наклонился, осторожно положил пуговицу на краешек пасти Теодора и отдернул руку, прежде чем тот сомкнул челюсти.

Теодор повалился на спину, распластав крылья по полу. Живот у него был мягкий и бледный. Теодор поднял задние лапы к морде и взял ими пуговицу. Зажав ее в когтях, он поворачивал пуговицу так и эдак, разглядывая со всех сторон. Потом, громко защебетав, перевернулся, встал на лапы, раскинул крылья и неуклюже взлетел. Бросив последний взгляд на Линуса, Теодор улетел по направлению к дому.

– Куда это он? – испуганно спросил Линус.

– Положить пуговицу к другим своим сокровищам, – объяснила Талия. – Они так спрятаны, что никогда не найдешь, даже не надейся. Виверны тщательно охраняют свой клад и покалечат любого, кто на него посягнет. – Она задумчиво помолчала. – А вообще-то клад под диваном в гостиной. Сходи, проверь.

– Но ты только что сказала… А, понял.

Она поморгала с невинным видом.

– Он должен был помочь нам искать Каллиопу, – напомнил ей Линус.

– Разве? Я просто хотела посмотреть, что ты ему дашь. Почему ты носишь пуговицу в кармане? Пуговицы должны быть пришиты на одежду. – Она покачала головой. – Разве ты не знаешь?

– Я знаю… – Он покачал головой. – Не важно. Я иду искать свою кошку. И если придется перекопать весь твой сад, чтобы ее найти, я это сделаю.

– Ты не посмеешь.

– Уверена?

– Фи!

– Будь здорова, – сказал Линус.

– Что? Я не чихала. Я сказала: «Фи!»

– Иду, иду, – произнес другой голос. – Я и в первый раз тебя слышала.

Линус обернулся.

У входа стояла грязная девочка лет десяти – в майке, шортах и босиком. Ее лицо было перепачкано землей, почти скрывшей яркие веснушки на бледной коже. Она резко дунула, чтобы откинуть огненно-рыжую прядь волос, упавшую на глаза. Под ногтями на руках и ногах было черно.

Самым же примечательным в ее облике были тонкие крылья за спиной. Полупрозрачные, с тонкими прожилками, удивительно большие. Линус сразу понял, что она спрайт, как и мисс Чапелуайт, хотя имелись различия. Древесный запах, исходящий от девочки, напомнил о поездке через густой зеленый лес. Лесной спрайт, дух леса.

За свою жизнь Линус встречал нескольких спрайтов. И знал, что они чем моложе, тем опаснее. Дети не умеют полностью контролировать магическую силу. Однажды Линус видел последствия того, как молодой водный спрайт, дух озера, испугался группы людей в лодке. Вода поднялась почти на шесть футов, и то, что осталось от лодки, всплыло на поверхность мелкими щепочками.