не думал, что на человека может так повлиять отцовство. – Короче, предлагаю сегодня вечером в клубе. Этом, как его, где мальчишник твой отмечали.

– Да, давай! Отличная идея.

– Ну ты, Мирон, порадовал меня, конечно! – представляю довольное лицо Славы в этот момент. – Теперь вам пацана надо. Будет моему Владику другом.

– Наверное, – снова отвечаю что-то неопределенное.

– Да ты, брат, совсем плох, я смотрю. Тащи с собой в бар это скверное настроение – будем исправлять! Дети – это счастье! Я тебе говорю!

– Ну раз ты говоришь, сомнений у меня не остается, – хмыкаю в трубку.

– Еще бы они у тебя остались! Ладно. Пошел я. У меня еще дел столько! Владика забрал, а ничего не готово. Не думал, что эта дрянь так легко поведется на бабло. Продажная стерва!

– Давай, увидимся, папаша!

Сбрасываю разговор и закрываю глаза.

Рабочий настрой пропал окончательно.

Интересно, Аня тоже отдала бы мне ребенка за деньги? Ну, если бы оказалась беременна тогда.

Так. Все! Хватит! Думаю совсем ни о том.

Беру себя в руки, погружаюсь в работу. Нет ничего проще. Так я всегда думал, пока не посадил за дверь своего кабинета Аню. Сам не понял зачем.

Часа через полтора замечаю, что выдохся. Мысли убегают, и сосредоточиться ни на чем не получается.

В надежде расслабиться подхожу к окну. Люблю этот вид.

Панорама города лежит передо мной, как на ладони. Там, внизу, на оживленной проспекте куда-то несутся машины. Маленькие точки людей, словно муравьишки снуют туда-сюда.

Сколько раз видел эту картину, но она не повторяется. Никогда. Каждый раз, точно впервые, смотрю вниз с высоты на красоту города, где живу с детства.

Релакс получше, чем на кушетке у психолога. Даже самого дорогого и умного. Рано или поздно каждый из них приходит к одному – выкачиванию бабла.

Звоню начальнику службы безопасности. Прошу собрать инфу на временную секретаршу. Когда он спрашивает насколько быстро, отвечаю – как можно скорее. Хочу знать о ней все. Где живет, что ест, чем дышит.

В конце концов, я имею право знать о том, кого снова допустил к себе.

Но уже через полчаса я снова совершаю звонок. Отзываю свое предыдущее распоряжение.

Не хочу ничего о ней знать. Совсем ничего. Заплачу Ане денег за работу в офисе и, когда вернется Лена, – выставлю за дверь и снова забуду.

Это мой план. Простой. Понятный. Без заморочек. Прямо как я люблю.

Да, признаю, что это трусость. Нежелание знать правду, потому что она может оказаться слишком неприятной. Даже горькой. Может спровоцировать меня на неблагоприятные последствия, а я должен держать себя в руках.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Поиски информации могут подтвердить, к примеру, связь Ани с Коршуновым, другие дела, о которых я могу пока только предполагать.

Не хочу. Ничего не хочу знать.

Довольно дорогой клуб встречает меня громкими басами.

Я не любитель подобных мест, но иногда посещаю. Но только в хорошей компании.

Приезжаю я поздно. Двое из троих моих друзей к этому времени успели достигнуть той стадии веселья, что как раз подходит для подобного рода заведения.

Они уже умудрились подцепить каких-то девчонок, что точно не дадут им скучать, наверное, до самого утра.

Только Слава до сих пор остается довольно адекватным.

Ну, да. Он же теперь отец. Батя.

Оля отпустила меня в бар с недовольным ворчанием.

Да, плевать! Имею же я право на отдых? «Имею», – мысленно подтверждаю сам себе.

Натягиваю на лицо довольную улыбку, и заваливаюсь на диванчик рядом с друзьями.

– Я уж думал, ты забил, – хмыкает Слава. – Кинул нас.

– Я никогда никого не кидаю, – напоминаю ему. Дело чести.

– А я, кстати, понял в чем дело, – хвалится друг своим успехом.

– О чем речь? – не совсем понимаю. Точнее – не понимаю совсем.

– Тебя жена как женщина не удовлетворяет! – уверенно заявляет этот идиот.

– Что? – такое заявление одновременно и раздражает и вынуждает усмехнуться. Что несет этот человек?

– Да! – подтверждает Слава свою позицию. – Ты же у нас правильный, понимаешь, что теперь тебе с этой бабой всю жизнь жить, а искорки никакой, – он разводит руками, складывает губы уточкой, издает соответствующий звук, выпуская оттуда воздух, и я понимаю, что ошибся насчет него. Он тоже успел до нужного уровнять поднять себе настроение.

– Ты ошибаешься, – качаю головой. – У меня все отлично!

Наверное, звучу я не очень убедительно, хотя стараюсь, потому что Слава после моего ответа активизируется:

– Короче, бабу тебе надо. На стороне. Ну, знаешь: одну любишь, с другой расслабляешься. Я вот приглядел уже себе одну. Сейчас покажу, – его взгляд начинает блуждать по залу. – Но у меня все по серьезке, – добавляет друг, пока ищет глазами девушку. – Мне мать нужна. Ну, не для меня. Для Владика. Владик он же, знаешь какой? Он такой…

Мужчина недоговаривает потому что, кажется, находит, наконец, свою избранницу.

– Вон, видишь?! – пальцем указывает куда-то вдаль, и я прослеживаю это направление. – Как думаешь, хорошей матерью будет?

У меня темнеет в глазах, когда я вижу девушку, на которую указал друг.

– Нет, – отвечаю ему. – Не стоит искать порядочную девушку в баре, даже если она официантка.

– А где искать? – Слава переводит взгляд. – На аукционе? – он кривится, напоминая мне о том, какой змеей оказалась Аня. Порядочная сверху, но до нутра гнилая внутри.

– Ну ты урод! – в шутку и всерьез сообщаю ему.

Пока тот переводит тему, призывая к разговору остальных мужчин, я продолжаю рассматривать Аню. Черт бы ее побрал!

Что она здесь вообще делает?

Понимаю, почему Слава не узнал ее. Во-первых, за этот год девушка немного поправилась. Осталась такой же мелкой, но формы стали аппетитнее, этого не заметит только слепой.

Грудь визуально увеличилась, и я сам не могу понять с чем это связано. Специальное белье? Накачала?

Волосы у Ани собраны в тугой пучок на затылке, как и у остальных девушек. Губы накрашены алым. Такой дресс-код, я понимаю. И он делает ее непохожей на себя и слишком броской.

Размалеванные губы ярко выделяются на белом лице. Отчего волосы кажутся еще чернее.

Навязчивый образ Белоснежки опять выбивает из меня дух.

Дьявольщина!

Она же не могла знать, что я буду здесь!

Не могла!

А в итоге искусно играет с моим разумом.

Безудержное наваждение