Невзирая на то, как он мне нравится, мне каждый день хочется его прибить.

— Стеф, ну ты чего, разозлилась? — глядя на то, с каким остервенением я одеваюсь, отталкивая его руки, произносит Рэй. — Нырнув, я проплыл под яхтой, всплыл рядом с правым бортом и захотел тебя немного разыграть.

— Идиот! И розыгрыш твой дурацкий! Ты знаешь, как я испугалась за тебя?!! — рычу я. — Поздравляю, ты испортил наш отдых! А может, я не хотела тебе ничего рассказывать, потому что в той истории мало приятного, и чтобы не испортить атмосферу я смолчала, но ты почему-то обиделся.

— Это не обида, Стеф, — сжал меня в объятьях Рэй и зная эту хватку, понимаю, что мне уже не вырваться. — Ты так внезапно стала мне дорога, так нагло влезла в мою душу, что у тебя уже просто нет другого выбора, как стать моей. Я постоянно думаю о тебе. И я хочу быть не только в настоящем и в будущем, но и в твоём прошлом. Такой я человек. Уже не нравлюсь таким требовательным и слегка чокнутым? — чередует он вопросы с поцелуями.

— Всё ещё немножко нравишься, капельку совсем, — млею я, растекаясь в его руках, где та злость и подевалась.

— Кучерявая лгунья. Значит, испугалась за меня. Влюбчивая фурия. Рассказывай, раз уж я испортил атмосферу. Хочу тебя и все твои тайны.

— Скажу коротко, подробности в другой раз. Об этом знает только Хлоя. В выпускном классе я влюбилась в учителя, который был старше меня на десять лет. Вот он и стал моим первым. Я хоть и была совершеннолетней, но ты сам понимаешь, то ему грозило за связь с ученицей. Поэтому мы расстались. Я поступила в колледж и уехала, и где-то на втором курсе стала встречаться с Маркусом. Два года. А потом мы разругались, я закончила колледж и вернулась в Сент-Пол. Маркус уже женат, если тебя это успокоит. После я была занята поисками работы. К парням относилась с осторожностью, было пару неудачных знакомств. Потом в бюро пришёл Николас. Как видишь, я часто ошибалась и всё ещё ищу то сокровенное настоящее, этого принца на хромой кобыле, которого занесло…

— В Египет, — перебивая меня, Рэй закусил губу. — Неужели всё ещё ищешь?

— Кто тебя знает, что ты за тип? — жму плечами. — Посмотрим. Возьму на испытательный срок.

— Забавно, — смеётся Рэй. — А тот учитель до сих пор живёт в Сент-Поле и преподаёт в школе?

— Перестань. Отключи адвоката, я знаю, что вы любите копать. Я не узнавала. Я живу своей жизнью дальше. Отдай мои шорты, — сделала вид, что выдёргиваю из его рук свою одежду, чтобы он не заметил. Что я соврала. Потому что я прекрасно знаю, что Бенджамин живёт в Сент-Поле, мы как-то случайно встретились, он просил позвонить, но я не позвонила. Потому что знаю, вернее чувствую, что ничего из этого не выйдет, прошлое не возвращается. Но говорить об этом Рэю нельзя. Как оказалось умник ещё ревнивее меня. — Поплыли дальше? Потому что с таким успехом мы могли взять и катамаран.

Мы снова движемся. Рэй с каким-то загадочным видом стоит за штурвалом, и я сделала с десяток его фото.

— Ты круто смотришься. О чём ты всё-таки думаешь?

— О нас, — спокойно отвечает Рэй. — Это коротко. Подробности позже, — издевается он, возвращая мне мою реплику. Вредный.

— Ты близок со своей семьёй? Расскажи мне о себе, Болдер?

— Да, с родными я достаточно близок. Хотя, моя мать не одобряла мой брак с Натали, и мы немного …повздорили. Моей матери вообще сложно понравиться. Этим они с моим братом очень похожи. А так, я фанат своей работы. Впервые за четыре года вырвался отдохнуть. Из меня будет ужасный муж, потому что меня почти никогда не будет дома, я буду пропадать или в адвокатской конторе, или в суде.

— Всё зависит от жены, вернее многое будет зависеть от той, на ком ты женишься, — что я несу. Я определённо тупею рядом с ним.

— Возможно, она изменит мои привычки, — усмехается Рэй, после чего двигатель яхты как-то странно чихнул и заглох. — Упс.

— Что … что значит это упс? Приплыли? Скажи мне, что ты разбираешься и в двигателях тоже?

— Я, конечно, взгляну, — глядя на мой испуг, протянул Рэй. Так и знала, что мне не стоило плыть, вечно со мной так. — Нет, это не двигатель, это электросистема, поэтому рация тоже накрылась. Нервничаешь? Не бойся, еды хватит дня на два, но нас найдут раньше. Теперь у меня есть двадцать четыре часа мучать кудряшку вопросами.

— О, нет, пойду рухну в обморок в каюте, — застонала я, вдруг подпрыгнув на месте. — Рэй, смотри, там корабль! Тащи ракетницу, будем звать на помощь! Рэй, не сиди, ну же! — я не понимаю, почему он расселся, делая вид, что его не волнует наша проблема. — Рэй?

— Слишком рано звать на помощь. Я хочу побыть здесь с тобой подольше. Иди ко мне. Мне есть, что тебе рассказать. Это важно.

Рэй

Телефон пискнул сообщением, ну хоть что-то отвлечёт меня от этой пытки, даже согласен на рекламу. С пяти утра мучаюсь над клятвенной речью и не могу родить каких-то пять предложений. Нонсенс какой-то! Перед судом присяжных разыгрываю целые представления, а тут споткнулся на клятве супруга. Позор мне, хорошо, что никто не узнает, что моя корзина для мусора забита испорченными листами. Сообщение от Натали. Хм, так рано? Открываю, читаю и … впадаю в ступор. Будто мордой в дерьмо.

«Давай без лишних драм и выяснений. Мы просто разные, поэтому расстанемся, пока мы не совершили самую большую ошибку в нашей жизни. У меня есть другой мужчина. Мы с ним на несколько дней покинем город, чтобы все страсти остыли. Прощай, Рэй. Никаких звонков и встреч. Так будет лучше»

Странно, но когда первые эмоции улеглись, когда пена обиды и злости спала — я чувствую облегчение. По крайней мере, не придётся сочинять эту долбанную речь. Вот так вот просто без разговора глаза в глаза отделалась сухим сообщением. Прощай, но ни слова прости. Что ж, видно отсутствие чувств подобным образом и проявляется, её чёрствостью и моим облегчением. Эта женщина меня не любила. И раз я тоже не бьюсь головой от горя — значит я тоже притворялся.

— Мистер Болдер, мне удалось договориться с музыкантами, — щебечет наш организатор свадьбы, как только я её набрал, не откладывая в долгий ящик. Вряд ли Натали передумает. А главное, что я уже и не хочу.

— Мона, дай мне сказать. Всё отменяй. Свадьбы не будет. Отправьте всем приглашенным сообщение с извинениями. Потом пришлёшь мне счёт.

Не успеваю выйти из комнаты снова звонок:

— Слушай, дружище, понимаю, что в такую рань с таким вопросом не лезут, но я как твой шафер места себе не нахожу. Почему галстук обязательно должен быть вишнёвого цвета, кто это придумал, что мой галстук должен гармонировать с платьем подружки невесты?

— Расслабься, Дэвид, и забудь про галстук. Свадьбы не будет. Натали меня бросила и уехала с каким-то типом.

— Так верни её!

— В том-то и дело, старик, что я не хочу.

— Вот оно что, — вздыхает Дэвид и чёрт возьми тоже с облегчением. — Ну хоть не женился с дуру, потом с разводом было бы больше геморроя. Вот не зря ты тогда на третьем курсе ляпнул, что женщины — это зло. С тех пор оно тебя преследует.