Субботний вечер бесповоротно изменил меня.

– Есть пара приемов, позволяющих вырваться, не дергаясь всем телом. Кстати, это не всегда работает. Первый и самый простой способ – тот, что большинству и в голову не приходит, – продолжал он. – Все, что тебе нужно сделать, это топнуть ногой.

– Топнуть ногой? – Я вскинула брови.

– Ага. Приподними ногу – ты ведь правша, верно? Значит, правой ступней со всей силы наступаешь мне на ногу.

Дженсен стойко вытерпел мое топанье, после чего перешел к демонстрации другого тактического приема. Спокойным, ровным голосом он объяснил и показал, как можно вырваться из мертвой хватки. Один способ предполагал поворот в сторону и резкий наклон. Вытянув руку назад, я получала возможность ударить в пах.

Стоит ли говорить, что отработка такого удара на нем вызвала у меня смущение и неловкость.

– Давай, – уговаривал он. – Я же знаю, тебе не раз хотелось врезать мне по яйцам, так что не сомневаюсь, что ты здорово с этим справишься.

Я не смогла сдержать усмешку.

– Раз уж ты сам предложил… – Я отвела руку назад и едва не заехала парню по причинному месту, останавливаясь в самый последний момент. Увидев, как резко поднялась его грудь, я испытала странное чувство удовлетворения. – Как тебе это?

– Хм, да, так намного лучше.

Я бросила телефон на коврик, но ключи оставила при себе, готовая к следующему раунду. Мне предстояло поднять колено и, развернувшись, ударить по коленной чашечке противника. Мы оттачивали прием, пока я не приноровилась, а потом изучили еще несколько движений с использованием той же техники.

– Я хочу, чтобы ты отработала удар в пах. Можно бесконтактно, – сказал Дженсен. – Достаточно просто выбить меня из колеи. Когда я тебя отпущу, у тебя будет два варианта. Бежать со всех ног…

– Неплохой вариант.

Он пропустил мои слова мимо ушей.

– Или драться. Все поняла? А теперь давай с самого начала. – Он разжал руки и, когда я оглянулась через плечо, бросился на меня, обхватывая руками и оттаскивая назад.

Я строго следовала полученным инструкциям. Для начала подняла правую ногу и с силой топнула, наступая ему на ногу. Дженсен хмыкнул и ослабил хватку, предоставляя мне некоторую свободу движения. Зажимая в руке ключи, я повернулась налево и согнулась в талии. Потом вытянула правую руку и, выбросив ее назад, нанесла удар по внутренней поверхности бедра. Достаточно близко к цели, так что у него вырвался рваный вздох. Он отпустил меня, и я рванула вперед.

Два варианта. Бой. Или бегство.

Я не стала долго думать, развернувшись лицом к нему. Дженсен двинулся на меня, но резко остановился, когда я подняла руку с ключами.

Брови – на тон темнее волос песочного цвета – поползли на лоб.

– Ты собираешься драться?

Тяжело дыша, я наблюдала за ним. Готова ли я драться? В ту ночь, едва освободившись, я выбрала бегство. Правда, далеко убежать не удалось.

– Думаю, сначала надо ему врезать, а уж потом бежать.

– Согласен, но я бы предпочел, чтобы ты сбежала сразу.

Я нахмурилась. Мне казалось, что я поступила правильно, выбрав бой.

– Почему?

Он отвернулся лишь на мгновение и внезапно бросился на меня, хватая за запястье. Он рывком притянул меня к своей груди. Столь близкий контакт вывел меня из равновесия, и я выронила ключи.

Как полный лузер.

Дженсен опустил голову, и наши рты оказались в сантиметрах друг от друга.

– Не надо было выпускать ключи из рук.

– Да хрен с ними.

– Хотя вряд ли они бы тебе помогли, когда я держу твое запястье, – заметил он.

– Вдвойне плевать.

– Когда ты научилась так ругаться?

– Пока тебя не было! – выпалила я, даже не задумываясь.

– Хорошая отговорка. – Парень на миг опустил глаза, а потом вновь посмотрел на меня, и голубой оттенок его глаз сгустился до синевы. – Видишь, как все просто? Вот почему я хотел, чтобы ты сразу бросилась бежать. Не говоря уже о том, что ты понятия не имеешь, куда бить ключами.

– Как насчет лица?

– Мне не составит труда отклониться назад. – Однако Дженсен не стал этого делать. Мне даже показалось, что он, наоборот, еще больше сократил расстояние между нами. Мою шею обдало сладким теплом. – Чтобы драться, необходимо владеть искусством боя, Элла. Если нет навыков – лучше сделать ноги. Это самое разумное решение. На уроках самообороны мы как раз и учим использовать нехитрые приемы, чтобы на время вырубить противника и дать деру. А не ввязываться в драку.

– Но я убежала, – прошептала я, опуская взгляд. Я почти почувствовала, как пальцы моих ног сколь-зят по траве и грязи. – А он снова поймал меня.

– Это то, что случилось потом? – спросил Дженсен и, встретив мой недоуменный взгляд, осторожно провел большим пальцем по царапинам на моей ладони. На ней остались и вмятины от ключей, которые я так крепко сжимала. – И это? – Он пробежался пальцами другой руки вдоль отметины на моей щеке.

Мягкий шепот его прикосновения растревожил меня. Дыхание участилось.

– Да, но… ты можешь научить меня, куда бить. Научить меня драться.

Его пальцы соскользнули с моей щеки.

– Я могу.

– Тогда научи.

Парень покачал головой.

– Тебе достаточно знать, как убежать…

– Я уже говорила тебе, что мне удалось убежать, но он догнал меня. Я не хочу учиться убегать. Я хочу знать, что делать, когда меня поймают. Это понятно? – Я проглотила внезапно подступившие горячие слезы. – Бегать я и без тебя умею.

– Я знаю. Если я правильно помню, ты всегда быстро бегала. – Он пытался поймать мой взгляд. – Почему ты не занимаешься спринтом или кросс-кантри, как планировала?

– Я больше не бегаю. – Вопрос застал меня врасплох.

Он удивленно моргнул.

– Что? Ты же любила…

– Просто больше этим не занимаюсь. Я… мне надоело. – Злость нарастала. – Я хочу научиться драться, Дженсен. Вот почему я здесь.

Сдвинув брови, парень уставился на меня. Его молчание затянулось, и, наконец, он произнес:

– Я понял. Понял, Элла.

Я судорожно выдохнула.

– Спасибо.

На губах Дженсена заиграла искренняя улыбка, глаза лукаво блеснули, и зрелище меня заворожило. Слишком давно мне не доставалось улыбок от Дженсена Карвера.

– Хоть это и противоречит моим принципам, я смогу научить тебя драться, но не сегодня. Уже поздно.

Я даже не задумывалась о времени.

Дженсен не шелохнулся. Я тоже. Наши груди по-прежнему соприкасались, и, если бы я встала на цыпочки, встретились бы и наши губы, но это было бы неправильно. Непоправимо неправильно.