Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Также и на фронте было первое время.
Да и не погиб бы Иван, но ранен был сильно.
И в яме с мертвыми провалялся долго, пока советские войска не подошли к Демидово. И такого Иван нагляделся с этой фашнёй! Как младенцев топтали, как за ножки брали и головой, что щенёнка об дерево, чтобы мозги вывались. А какие мозги у дитя? Розовые. Вот в чём отличие, суки фашистские, дряни, оправдывающие, ровняющие фашню с ГУЛАГом, призывающие к проще-ни-ю-ю. Вас бы так башкой о ствол дерева.
Дуры глиняные.
Курвы вонючие.
Иван бы и рад помочь детям, да руки все перебиты у него были, он сознание терял время от времени, как выбраться из-под груды мертвецов? Словно из-под камней, из-под бетона, когда ослаб и сам полумёртвый.
Его и спасли эти мертвецы Ивана. Бабка с вспоротым брюхом, старик с выдранной глоткой, женщина, ещё молодая, видимо фашня её сначала снасильничала, а ребёнка из живота вырезала и ещё живого в костёр бросила.
Нюрнберг, это ещё слабо. А что немцы на суде плакали, так это ложь костяная. Это кровь младенцев из них убитых вытекала, став прозрачной и чистой как ручей.
И не стыдно вам про плач фашни писать, как ваши пальцы не повыдирались? Кости не поломались, и комп не сгорел? И ногти, что же не повылазили? И глаза на месте остались. О, тогда глядите моими глазами, мёртвыми моими созвездиями, сухими моими зрачками.
И те, кто опубликовал ваши романы, тоже живы? И типографии у них не рухнули. И плиты бетонные стен не полопались? Трясись земля, жми их тела к себе жарче, ещё жарче.
Вот тебе и святая ненависть.
Вот она в сердце Агаты.
И ещё спросить бы: много ли за заказной романчик дали? Так и вспоминаются Дрожжина-Цывин, да их все махинации с мастерскими. Эх, приидет время…пульс забился сильнее, яростнее, вспомнились Агате бои в интернете за честь и достоинство Юлии Владимировны. Ну, настоящая Дон Кихотиха…и мельницы ветряные вот они — в этом странном приборе, в этом изобретении Агаты. И вихревые потоки. И мысли порхающие, как малиновые цветики.
Куш! Куш!
Ещё один сделаю, решила Агата, тем более проволока осталась.
А характер у неё, как из редкого материала скроен, из нано-частиц, их алмазной крошки, из кевлара, аэрографиата, кремния…упорства, хоть делись им! По крупице дари, на ломти кроши и нищим раздавай.
— Агата, я больше не буду просить тебя об изготовлении Куша! — написал сообщение Матвей, когда понял, что женщина внесла его номер в чёрный список. — Разблокируй меня…
Но не тут-то было. Агата перестала отвечать на сообщения и звонки. Последнее, что она сказала Матвею:
— Я не хочу, чтобы мой талант изобретателя был поставлен на поток. На конвейер. Не могу слушать про всякие поощрения, премии, награды.
— А про что ты хочешь слушать? Это же естественный процесс. Тебе нужно просто спасибо? Благодарность? — усмехнулся Матвей.
— А что может быть лучше благодарности излечившегося человека? Даже собака хвостом виляет в знак одобрения. Кот мордочкой трётся пушистой.
— Хорошо я тоже повиляю и потрусь! — продолжил Матвей. — Я тебе предлагаю конкретно: разбогатеть!
— Да ты что? — Агата поджала губы. Ей было неприятно, что человек, с которым она была знакома всего пару недель, лезет в её дела. Она знала, что Матвей Матвеевич имеет диплом врача. Знает всё про связки, суставы, клетки и эритроциты. И даже сам пытался узаконить своё небольшое открытие про жировые отложения. Их пользу и вред. Но в первую очередь пользу. И он думал, что Агата просто интуитивно нащупала связь электрических импульсов с импульсами пульса.
— Тебе не обидно, что изобретение пропадёт, а люди не излечатся? И помрут раньше времени? — Матвей был настойчивым.
— Ты знаешь, найдётся тысяча причин, чтобы помереть, а уж во время или нет, не нам решать!
Матвей знал, что когда Агата нервничает, она немного заикается. И последняя фраза прозвучала — «н-н-не н-н-ам ре-е-ешать…», как козлик промекал.
— Разбогатеешь на чём-нибудь ином! — стараясь завершить разговор, произнесла Агата. — Тем более ты не женат и вам вдвоём с мамой немного надо. И при твоей зарплате и маминой пенсии — так вообще слишком. Могли бы кое-что бедным раздать!
— Не сердись!
— Уже рассердилась!
И Агата с этого момента прекратила всякую связь с Матвеем.
Какой смысл дружить с человеком, который не твоего поля ягода. И вообще не ягода, а гриб засохший?
— А вы разве договаривались о дружбе? — ответила Галя Агате, когда та позвонила ей и рассказала о нахальной выходке Матвея.
— Есть вещи сами собой разумеющиеся…мне вообще не это надо было! И ничем торговать я не хочу! Я мечтала просто помогать людям…
— Не расстраивайся. А Матвею скажи, чтобы отстал. И