где сядешь, там и слезешь. Она, конечно, пыталась сразу после ухода отца доводить и его, ведь Астана, в отличие от Петропавловска, кишмя кишела представителями титульной нации, и бедной несчастной русской женщине оказалось совершенно не с кем слова молвить. И кто, спрашивается, во всём виноват? Кто засадил её в золотую клетку и оставил куковать одну?

– Я одна как копейка! – стенала мать с укоризной в голосе.

Ей хотелось непременно жить с ним и непременно в Петербурге, желательно в самом его центре. Однако Валера быстро распознал материнские манипуляции и на провокации не повёлся. Соглашался, никогда не спорил, давал ей денег на жизнь, отправлял в заграничные турне и старался держаться на расстоянии.

С матерью приключился инфаркт во время скандала именно в поликлинике, куда она пришла на плановое обследование и сразу попыталась научить персонал, как надо правильно работать. Персонал от её напора растерялся, не сразу понял, что произошло, и когда приехала скорая, всё уже было кончено. Может, и не зря она на них бочку катила? Первую помощь оказать не смогли, это факт. Валера похоронил её рядом с отцом, а потом безжалостно выбросил из квартиры, наверное, очень дорогие и милые её сердцу вещи, сделал ремонт и стал жить там во время своих наездов в Астану. По родителям он не скучал, особенно по их скандалам. Он понимал, что практически всегда был один, и по голове его гладила только жена учителя физики. Как же ему повезло, что на его пути оказались такие хорошие люди. Валера давно уже поддерживал учителя материально, но в родной Петропавловск всё никак не мог собраться. Наверное, от того, что город так и не стал ему родным, в отличие от Питера. Питер он любил, и совсем не за белые ночи, эка невидаль. В Питере он чувствовал себя дома, особенно в моросящий тёплый осенний дождик. В Питерском тумане всегда чувствовалась какая-то загадка. Город-призрак, город-философ, город-сарказм, он полностью соответствовал Валериному настроению и его одиночеству.

Глава 5

Оставшиеся

На новогоднюю вечеринку у Мальвины Лера надела обтягивающую кружевную кофту с глубоким декольте, в котором хорошо смотрелся пресловутый как бы Шопард Игошина, и широченные брюки, в которых, если не принимать во внимание костыли, сломанная нога оказалась и вовсе незаметна. К новогоднему столу она притащила мешок с тремя бутылками шампанского, купленными по интернету с доставкой на дом. Еды в доме Мальвины всегда было навалом, а вот спиртного случалось, что и не хватало. Творческие люди, они такие.

– Нафига ты такую талию нацепила, – сказала Галина Ивановна, открыв Лере дверь, – всё равно же обожрёшься и будешь пыхтеть.

– Да, на банкет всегда надо надевать балахончик, вот смотри, – Мальвина крутанулась на одной ноге, и её шикарное платье-бочонок завертелось вместе с ней, праздничный бант слетел с головы, и если б супруг вовремя не подхватил её, то она бы непременно шмякнулась оземь.

– Балда, она балда и есть, как её ни крути, – проворчала Галина Ивановна.

– У нас сегодня никакой политики! – торжественно сообщила Мальвина, цепляя бант на место.

– Ты ж сказала, артистов не будет, – удивился её супруг. – Ещё, кажется, Тарковский говорил, что актёры в большинстве своём как пустые кувшины, чего туда зальют, то и несут, – пояснил он Лере. – Им сейчас из телевизора такое заливают, страсть несусветная, а они это дальше несут. Несут и несут, несут и несут …

– Вот и не надо никакой политики! Политика в нашей стране – очень вредная вещь особенно для евреев, потому что они всё равно будут во всём виноваты. Будем играть в фанты, музицировать и петь хором застольные песни, – Мальвина сделала капризное личико и топнула ножкой.

– А я думал, что времена переменились, и во всём теперь виноваты не евреи, а Навальный. Мне следует срочно позвонить моим старым проверенным антисоветчикам, чтоб не приходили? – красивый старик Мишенька смотрел на жену с ехидной улыбкой Шона Коннери.

– Ни в коем случае! Пусть все приходят, но без лозунгов и транспарантов. А то знаю я их, твоих антисоветчиков. Оглянуться не успеешь, как с балкона флагами машут и уток надувных кидают. Пусть лучше детей своих приводят, нам надо нашу хромоножку срочно выдать замуж.

– Почему срочно? Лерочка, вы срочно хотите замуж за сына антисоветчика?

– Отстань от девочки, она сама не знает, чего хочет, у неё возраст такой. Пойдёмте скорее, съедим оливье, пока гости не набежали.

– Там на оливье уже небось твой Барсик набежал!

– Ой! Барсик, скотина, где ты?

В дверь позвонили, и в большую прихожую ввалилась первая партия гостей. Лера, чтобы не мешать, ускакала на костылях в гостиную, где обеденный стол был раздвинут, покрыт белоснежной скатертью и сверкал красивыми столовыми приборами. Оливье был представлен в огромных хрустальных салатницах по обоим концам стола. Кроме оливье стол ломился от разных закусок и деликатесов. Барсик до них пока не добрался по причине того, что оказался заперт на лоджии и, заливисто лая, стучал лапой в стеклянную дверь. Лера впустила собакена в комнату, и тот с разбегу устремился на стол. Видимо, присмотрел себе этот маршрут ещё находясь в заточении.

– Щас я тебе! А ну стоять! – громогласно гаркнул появившийся в гостиной импозантный дядька в смокинге и бабочке.

Барсик резко затормозил и проехал лапами по паркету. Он испуганно посмотрел на дядьку, поджал хвост и на полусогнутых юркнул под стол.

– То-то же, – мужчина погрозил вслед ему пальцем. – Я тебя вижу, мелкая ушастая дрянь! Здравствуйте, прекрасная незнакомка, – он шаркнул ножкой, – позвольте представиться, Анатолий.

– Валерия, – сообщила Лера и сделала книксен на костылях.

– К столу, все к столу, – раздалось из прихожей, – нам надо успеть ещё проводить Старый год.

В гостиной появились нарядные гости, многих Лера уже знала, так как у Мальвины всегда дом полнился любопытными гостями, которые навещали её по поводу и без. Тут были и писатели, и поэты, и художники, а вот актёров действительно в этот раз не наблюдалось. Отсутствовала также и известная писательница, единственная подружка Мальвины. Она вместе с мужем в канун Нового года где-то подцепила ковид и могла теперь только хрипеть по телефону. Об этом Лере сообщила Галина Ивановна, когда та стала в очередной раз жаловаться ей на судьбу-злодейку. Галина Ивановна тем самым намекнула, что грех жаловаться, некоторым ничуть не лучше, и надо радоваться, что в травматологическом пункте никаких заразных не оказалось. Лера радовалась, но на всякий случай периодически измеряла температуру.

Кто же из гостей старые антисоветчики? Наверное, художники, ведь среди друзей супруга Мальвины