– Ты, что делаешь? Молоко мы выпили, его нам оставил?

– Корыто рублю, не видите. Почти готово. Сейчас закончу работу и поедем в гости. Поедешь с нами, Карим? А то наш жених немеет при виде невест, спасать его будешь. Только без седел ехать, сможешь? – с хитрой улыбкой спросил Хан.

– Почему без седел, вон там в кустах лежат два седла, я захватил, когда за лошадьми шел.

– Знаю, знаю, думал скажешь или нет. Их Друг нашел и притащил. Ну вот готово. Кто едет без седла? – довольный тем, что парнишка не соврал и не утаил, спросил Хан.

– Я, я, я привык без седла, а уздечку из веревки сделаю. – Карим аж подпрыгнул от того, что его берут с собой.

– Ну дружище, тогда иди за лошадьми, да осторожно, а то взбрыкнуть могут.

Проводив взглядом, радостно убегающего паренька, он обратился уже к Ситиму:

– Ты, что не весел стал, заранее язык откусил, молчишь все?

– Думаю.

– О чем же?

– Разве может девушка с такой внешностью полюбить меня, простого, даже нищего парня. Ей скорей всего какого-нибудь вельможу подавай, королевских кровей. У меня нет шансов даже обратить на себя внимание. Рубаха и то одна на мне, других нет.

– Почему ты так думаешь? Даже не спросив ее, не зная, как она относится к тебе, уже решил за нее. Я, например, обиделся бы за такое отношение к себе. Прежде чем решать за кого-то, надо узнать этого человека. Может ни к чему ей богатство, видел, что у них есть. Ценить себя надо, душа твоя богаче, чем все золото у королей вместе взятых.

Карим привел лошадей, они фыркали и нетерпеливо перебирали ногами.

– Лошади готовы, едем?

– Едем, едем. Друг, ты как всегда остаешься сторожить. Охраняй.

Карим умело запрыгнул на вороную, которая была без седла. Сразу было видно, что он привыкший к лошадям. Хан выбрал себе гнедую, с белым пятном во лбу, Ситиму досталась белая, совсем еще молодая и очень резвая лошадь, но он сразу укротил ее нрав. У него, как и у всех был опыт общения с лошадьми, работал у коменданта в конюшне, подменял заболевшего конюха. Первым пошла лошадь Хана, она привыкла ходить во главе, так как раньше принадлежала самому коменданту и даже поступь ее отличалась от других своим величием. За ней следовала лошадь Ситима, постоянно пофыркивающая, но они так подходили друг к другу. Они словно неукротимая молодость радовали глаз своей красотой. После них шел вороной жеребец, который нес такого-же черноволосого и черноглазого, еще не сформировавшегося юношу. Большая, выцветшая черная рубаха надулась от ветра, как парус, кудрявые волосы разлетелись в разные стороны и открыли его глаза, светящиеся от счастья. Когда лошади спустились к берегу, Карим пустил жеребца в галоп. Он радостно закричал, вскинув руки к верху, держась ногами за бока, потом вернувшись обратно, остановил коня рядом с лошадью Хана.

– Ты, что носишься, смотри как он дышит. Пить захочет, где взять воды?

– Мне никогда не было так хорошо, даже не верится, что я на этом свете. Думаю, сейчас проснусь и все исчезнет.

– Успокойся, сейчас уже прибудем на место, вот там точно сон. Давай поторопимся.

Они пустили лошадей рысью и вскоре Хан еще издали увидел много людей, купающихся в море. Только подъехав ближе понял, что это все девушки и они… голые. Присутствие мужчин нисколько не смутило их, они продолжили свои водные омовения и выходя из воды не прикрывались ничем. Их очень заинтересовали лошади. Мужская особь, хоть в небольших количествах, присутствовала в их жизни, а вот лошадей они увидели в первый раз. Карим покраснел, он никогда не видел голых дев, закрыв глаза он свалился с лошади. Хан нагнувшись, схватил его за рубаху и посадил спереди себя, прикрывая своим телом от такой голой непосредственности. Он направил свою лошадь к кораблю, крикнув Ситиму, чтобы тот следовал за ним. Завороженным взглядом Ситим смотрел на эту картину, он покраснел, отвернулся и готов был тоже свалиться с лошади, но окрик Хана привел его в себя. Подобрав поводья, почти выпавшие из его рук и вдавив пятками в бока лошади, он пустил ее в галоп. Быстро удаляясь от места купания он чувствовал взгляды женщин, следом последовал и вороной жеребец, оставшийся без седока.

– Приветствую вас. Это откуда у вас столько женщин и даже не стесняются нас. – остановив лошадь около Лим спросил Хан. – Вчера вас было двое.

Девушка стояла около корабля, ждала Тину, но по трапу спустился робот. В это время и прискакали гости. Она с интересом рассматривала лошадей и не обратила внимания на него. Пройдя мимо нее робот отправился к морю звать женщин. Мужчин наоборот заинтересовал он: «Какой-то странный мужик, больной, что ли, ходит словно не его ноги.»

– Вчера остальные были в корабле, я же говорила вам. Это и есть лошади, а почему черная одна?

– Карим без седла поехал, увидел голых, оторопь взяла он и свалился с нее.

– В прошлый раз вы даже имени не назвали, меня зовут Лим, малого, чернявого не было, значит Карим.

– Да это Карим, а вот того голубоглазого – Ситимом, меня – Хан, а что за мужик прошел мимо нас? – спешившись они взяли лошадей под узды. Карим прижавшись к Хану не отходил от того ни на шаг.

Не мужик он – робот. – безразличным тоном ответила Лим.

– Кто, кто?

– Робот, ну понимаете это механизм, не живой.

– Мертвяк, что ли? – шепотом спросил парнишка, еще больше прижимаясь к Хану и прячась за него.

– Нет, нет, мертвые не ходят, а он собран из жидкого металла и наделен определенным разумом, и никогда не был живым.

– Ты хочешь сказать, что это ходячий кусок металла. – Ситим удивленно воскликнул указывая на робота, возвращающегося в звездолет.

– Сам ты кусок металла, я разумная машина, а ты неуч. Раз ничего не знаешь.

– Ладно, ладно иди, разумная машина, скажи Тине и Мэги, что гости прибыли, пусть поторопятся.

Карим взглядом проводил его и облегченно вздохнул, когда тот исчез из поля зрения. Ситим не сводил глаз с Лим и вдруг расхрабрившись предложил ей:

– Хочешь на лошади прокачу?

– Хочу, даже очень, но только сначала с тобой, покажешь, как ей управлять.

– Смотри, сажусь в седло, ты вперед меня, давай руку, а ты случаем не робот?

Лим засмеялась. Ее никогда не сравнивали с роботом. Подошедшая Тина тоже улыбнулась, услышав разговор.

– Нет, я живой человек, хоть, как вы нас назвали амазонки.

Ситим вставив ногу в стремя, вскочил на лошадь и протянул руку девушке.

– Подожди, садитесь на мою лошадь, твоя слишком резвая, еще скинет. – остановил его Хан.

Пересев на другую и посадив Лим, он пустил лошадь легким шагом вдоль берега моря.

– Хотите покажу вам корабль внутри, я же вам обещала в прошлый раз. Как к вам обращаться? Я – Тина.