Справедливости ради надо сказать, что лишь старший брат Михаил Михайлович (семейное прозвище Миш-Миш) плюнул на карьеру и женился вопреки воле Александра III на графине Торби, внучке А. С. Пушкина. Поэтому МишМишу пришлось уехать в Англию, где он долго и счастливо жил с любимой женой до конца своих дней.

Братья Михайловичи вошли в сговор с великим князем Сергеем Александровичем и его женой Елизаветой (Эллой), родной сестрой дармштадтской принцессы Аликс. Замечу, что Аликс была нищей принцессой из герцогства, давно ставшего захолустьем Германской империи. Мать ее страдала нервным расстройством, но, самое страшное, она была носителем наследственной болезни — гемофилии, которая передается по женской линии сыновьям, но сами носительницы при этом не болеют. Естественно, что ни Александр III, ни императрица Мария Федоровна поначалу и слышать не хотели об этом браке.

Почему же все-таки состоялся брак Аликс и Николая? С начала 90-х годов наши историки дают этому самые различные объяснения. Дошло до утверждений, что-де Вильгельм II умышленно подсунул Николаю принцессу — носительницу гемофилии с гнусной целью лишить Россию наследника. Прекрасной же половине куда более импонирует версия о великой любви Николая и Аликс, преодолевшей все преграды.

Увы, ни одна, ни другая версии не выдерживают элементарной критики. Цесаревич действительно был увлечен Аликс, однако и других увлечений у него было предостаточно. Рассказ о похождениях Николая выходит за рамки нашего повествования, поэтому я ограничусь констатацией факта, что в Петербурге Матильда Кшесинская и княжна Ольга Долгорукова были далеко не единственными его увлечениями, а во время путешествия в Японию в 1890–1891 гг. он в сопровождении компании титулованных повес не пропускал ни одного города без посещения борделя, начиная от Луксора и до самого Нагасаки.

В молодые годы Николай не отличался твердостью характера. В 1894 г. его мать откровенно сказала, что «Ники — сущий младенец». А вот запись в дневнике цесаревича за 27 сентября 1894 г., сделанная в Ливадии: «Утром после кофе, вместо прогулки, дрались с Ники [Николай Георгиевич, греческий королевич. — А.Ш.] каштанами, сначала перед домом, а кончили на крыше». А 29 сентября: «Утро было ясное, но к полудню небо затянуло тучами, хотя было совершенно тепло. Опять дрался с Ники шишками на крыше».

Итак, на первом этаже Ливадийского дворца корчился в страшных муках император Александр III (ему оставалось жить менее трех недель), а на крыше постоянно «дерется шишками» его двадцатишестилетний сын — гвардейский полковник и наследник престола! Причем для цесаревича занятие это столь важно, что обязательно заносится в дневник. Все три недели до смерти отца — гулянки, пьянки, купания и т. д. И почти на каждой странице дневника — Ксения и Сандро, запомним эти имена, позже они нам пригодятся. Ксения — родная сестра Николая, а Сандро — великий князь Александр Михайлович.

Разумеется, такой «ребенок» не мог в одиночку бороться за Аликс с отцом, матерью и всей родней. Но ему буквально подсовывали гессенскую принцессу. Однако император Вильгельм II тут был абсолютно ни при чем. Он предпочел бы видеть на русском престоле любую другую германскую принцессу, более преданную рейху и менее связанную с британским королевским домом.

Дармштадтская родня Аликс старалась вовсю, но, увы, ее возможности были невелики. Первую скрипку в борьбе за императорскую корону для Алике играла бабушка королева Виктория. А на нее работали все службы королевства от дипломатов до кадровых разведчиков.

Но дело решила «пятая колонна» в Петербурге. Во главе ее стояли три брата Михайловича — Сергей, Александр и Георгий, за ними шли Сергей Александрович и Елизавета. Очень многое сделала и родная сестра цесаревича Николая Ксения, безумно влюбленная в Александра Михайловича и надеявшаяся под шумок устроить и свой марьяж.

Если бы цесаревич Николай сам попросил отца принять в Петербурге гессенскую принцессу, то последовал бы резкий отказ, но запретить делать это брату Сергею и его жене Элле царь не мог. А по прибытии Аликс в Россию эти персонажи и дюжие ребята Михайловичи обеспечили крышу для свиданий Николаю и Аликс. Сергей и Элла тайно вступили в переговоры о браке с отцом Аликс, а после его смерти в 1892 г. — с ее братом Эрнестом Людвигом, ставшим герцогом Гессенским. Дядя Сергей убеждал племянника в необходимости лично поехать в Германию и самому обо всем договориться.

Ни Александр III, ни Мария Федоровна не разрешили Николаю ехать в Дармштадт. Но случай вскоре представился: весной 1894 г. в Кобурге должно было состояться бракосочетание Гессенского герцога Эрнеста Людвига с дочерью Марии и Альфреда Эдинбургских принцессой ВикториейМелитой. Королева Виктория тоже решила осчастливить внучку своим присутствием на свадьбе.

Дальнейшее хорошо известно — цесаревич и его родня буквально вырвали согласие на брак с Аликс у агонизирующего царя.

Сразу же после смерти Александра III роль клана Михайловичей резко возрастает. За несколько недель до смерти Александра состоялась свадьба Александра Михайловича с Ксенией. Однако чин генерал-адмирала для великого князя Александра Михайловича оказался не по зубам. Мало того, Алексей грубо потребовал у венценосного племянника выкинуть Сандро из русского флота к… Тому действительно пришлось на время покинуть флот и отправиться в Париж. Но неугомонный Сандро не унывал. Если не удалось положить в свой карман военный флот, то почему бы это не сделать с торговым?

Торговый флот империи находился в ведении министерства финансов, то есть под началом СЮ. Витте. Александр Михайлович уговорил Николая II учредить в министерстве финансов отдел торгового мореплавания. Александр Михайлович стал начальником этого отдела. А в 1903 г. отдел был выведен из министерства финансов и преобразован в Главное управление торговым мореплаванием и портами, а главноуправляющим был назначен, естественно, сам великий князь. По сему поводу в Петербурге сановники острили: «Александр Михайлович снял с Витте порты».

Сергей Михайлович становится генерал-инспектором артиллерии. Таким образом, он подчинялся лишь отцу, пребывавшему в Ницце, и своему приятелю Ники. Правда, приказом № 664 по Военному ведомству все генерал-инспектора были подчинены военному министру, но это осталось лишь на бумаге. Фактически до 1917 г. Сергей был независимым удельным князем в Военном ведомстве.

Было бы ошибкой сказать, что великий князь Сергей кардинально изменил развитие нашей артиллерии. На самом деле он продолжил дело своего отца и его советников.

После поражения России в Крымской войне Александр II обратился за помощью в перевооружении артиллерии к малоизвестной тогда германской фирме Круппа. История сотрудничества России с фирмой Круппа, к сожалению, до сих пор представляет белое пятно в истории. Я же скажу коротко: Крупп создал российскую нарезную артиллерию. В свою очередь, Россия идеями своих артиллеристов и миллионами золотых рублей создала империю Круппа.

С известной долей упрощения сотрудничество России и Круппа можно представить по следующей схеме. Артиллерийский комитет ГАУ разрабатывал проект орудия и направлял его Круппу. Там проект дорабатывался, создавались рабочие чертежи, и по ним изготовлялся опытный образец орудия. Далее опытный образец испытывали на полигоне у Круппа в присутствии представителей нашего ГАУ. В отдельных случаях вторичные испытания проводились на Волковом поле — полигоне ГАУ под Петербургом. Далее следовал заказ на серийное производство орудий заводу Круппа, и одновременно крупповская документация и даже полуфабрикаты орудий (трубы, кольца, замки и т. д.) поступали на русские казенные заводы — Обуховский,[27]Пермский[28]и Санкт-Петербургский орудийный. В некоторых случаях Крупп не получал заказа на серийное производство, а его начинали сразу на русских заводах. В любом случае, при Александре II серийное производство пушек в России начиналось через несколько месяцев, а то и недель после окончания испытаний опытного образца Круппа. Следует заметить, что инженеры Обуховского завода не просто копировали изделия Круппа, а дорабатывали их. В подавляющем большинстве случаев в серию на ОСЗ шли орудия с лучшими тактико-техническими характеристиками, чем серийные орудия Круппа.