Да, нам многое стало понятно. Пусть пока интуитивно, но мы представили и многочисленные усилия Центра по предотвращению последствий измены Петрова, в частности о судьбе нашей миссии, и компромиссное решение о направлении нас в столицу одной западноевропейской страны. В порыве взяли друг друга за руки и так молча глядели на проносившиеся за окном пейзажи, но каждый при этом думал одно и тоже: «Надо учитывать предательство Петрова в наших дальнейших действиях. Где-то и как-то эта история может обозначиться, сказаться на нашем положении, причем в самый непредвиденный и неподходящий момент. «Туристические» настроения — прочь, начинается трудная и опасная работа».

Оба погрузились в раздумья о том, что ожидает нас впереди, удастся ли вжиться в новую для нас чужую среду. Но выбор был сделан, и мы отдавали себе полный отчет в том, что это не просто командировка (как неоднократно приходилось слышать восхищенные восклицания некоторых знакомых: «Ах, как хорошо прошвырнуться по Европе!»), а тернистый и опасный путь, полный трагических неожиданностей и подводных камней, с которыми нам предстояло встретиться в будущем, то есть как поется в песне: «Впереди у жизни только даль, полная надежд дорога…» К этому мы были готовы психологически.

ГЛУБОКОЕ ОСЕДАНИЕ

СЕП

Итак, мы прибыли в место назначения, где нам предстояло «осесть» на длительное время. Как говорят моряки, надолго бросить свой якорь. Прибыли, как об этом свидетельствовали наши заграничные паспорта, в качестве граждан одной из западноевропейских стран. С первых шагов мы должны были подтверждать всем своим поведением, что именно таковыми и являемся. Конечно, в ходе подготовки в Центре мы много внимания уделяли привитию навыков, свойственных людям Запада. Однако в связи с неожиданно происшедшей «рокировкой» нам предстояло понять и уяснить особенности местного уклада жизни, быта, обычаев и нравов, сжиться, слиться со средой, чтобы не выделяться на общем фоне и совершенно не привлекать к себе внимания. Да и просто нужно было привыкнуть ко всему новому.

Вначале надлежало решить две насущные проблемы — найти жилье и работу. После трехдневного проживания в уютной гостинице «Олимпия» мы сняли комнату у служащей этого заведения. Первые дни знакомились с городом почти как туристы, и в то же время вели поиск отдельной квартиры. Найти ее, в принципе, было не сложно, предложения явно превышали спрос, проблема заключалась в стоимости. Просматривая объявления в газетах, подыскали по сходной цене двухкомнатную квартиру в четырехэтажном доме. Заключили договор с фирмой и владельцем строения, в котором подробно расписаны права и обязанности сторон. Перед заселением приобрели недорогую мебель. Посетили бюро регистрации, послушали, какие вопросы там задают, посмотрели со стороны, как проходит процедура прописки. Уходя из бюро прихватили с собой необходимые бланки формуляров, которые спокойно, не торопясь, заполнили дома. Прописка прошла благополучно.

В поисках работы засели за газеты и погрузились в изучение объявлений: одни приглашали специалистов конкретных профессий, другие предлагали свои услуги, причем последние явно преобладали. Вначале я сделал попытку устроиться почтальоном, для чего обратился в отдел кадров главного почтамта. Начальник принял меня вежливо и корректно, однако в разговоре держался строго и к моей просьбе отнесся с оттенком сомнения.

— Можно взглянуть на ваши характеристики с прежнего места работы?

— Да, пожалуйста, — сказал я и протянул ему справку фирмы, в которой работал в качестве референта транспортного отдела в Конго.

Ознакомившись со справкой, начальник, слегка пожав плечами, равнодушным тоном спросил:

— А больше у вас ничего нет? Я имею ввиду характеристики местных фирм.

— Нет, к сожалению, ведь я здесь еще нигде не работал.

— Да-а, — протянул он, бросив на меня косой взгляд. — Извините, но мы не можем принять вас без соответствующей рекомендации.

— Но я только что въехал в страну и пытаюсь найти себе работу, — вставил я.

— Понятно… Но у нас твердо принято не принимать на работу человека с улицы. Мы должны знать, кого берем. Почтальон разносит не только письма, но и денежные переводы, ценные посылки и многое другое, — резонно пояснил он, вставая и возвращая мне справку.

После этой неудачной попытки я решил обратиться в менее респектабельную небольшую частную фирму «Автосервис», где условия приема на работу были не столь сложны. Однако и здесь, прежде чем меня трудоустроить, хозяин навел обо мне справки в полиции, чтобы установить, не значусь ли я там в картотеке неблагонадежных лиц. Об этом я узнал несколько позднее от сослуживцев. В авторемонтной мастерской мне пришлось мыть легковые машины, менять масло, производить смазку узлов, помогать механику. За этой работой я не раз размышлял над тем, как резко может меняться поле деятельности разведчика в зависимости от обстановки и задания. Казалось, еще вчера я работал сотрудником посольства, вращался среди высокопоставленных лиц, бывал на дипломатических приемах, а сегодня в рабочей спецовке приходится закручивать гайки и выслушивать наставления владельца фирмы. Как только не маскируется разведчик ради достижения поставленной цели! Перед русско-японской войной 1904–1905 годов один японский офицер разведки, работая ассенизатором, разъезжал на бочке с нечистотами по Порт-Артуру, изучая оборонительные укрепления военной базы. Разведчик должен уметь быстро перестраиваться в соответствии с обстановкой, уметь найти себя, проявить большую выдержку, терпение, сознавая, что все это необходимо для дела, которому он служит. Работая в автомастерской, я в первые же дни по неведению допустил курьезную ошибку. Один из владельцев автомашины пожелал отблагодарить меня за выполненную работу и подал чаевые. Я почувствовал себя униженным, сделал вид, что не заметил подачки, и отвернулся к своему рабочему месту. Протянутая рука клиента с монетами повисла в воздухе. Наступило тягостное молчание. От неожиданности он застыл в недоумении, на его лице отразилось крайнее изумление. Конечно, не надо было мне со своим уставом лезть в чужой монастырь. Этот преподнесенный жизнью урок я хорошо усвоил! Хозяин, желая смягчить обстановку, стал угодливо извиняться за меня. Владелец машины молча положил стопку монет на железную бочку и пошел к своей машине. Как и следовало ожидать, этот случай послужил причиной изменения отношения хозяина ко мне в худшую сторону. Оно еще больше ухудшилось, когда я получил производственную травму — в глаз попала металлическая соринка — и вынужден был взять больничный, который хозяин отказался оплачивать, объясняя это непродолжительностью моей работы в фирме. Во избежание дальнейших осложнений я решил уволиться из этой автомастерской по собственному желанию и обратился в бюро по трудоустройству. Там мне повезло. Учитывая мою профессию служащего и знание нескольких языков, дали направление в посредническое бюро «Контакт», коммерческое предприятие, имеющее широкие связи с иностранной