Глава 11

Дача Мстислава оказалась совсем небольшой, но уютной. Двухэтажной домик был обставлен просто, но с присущим его хозяину чувством стиля. Он ей сразу же понравился. Лера подумала, что если когда-нибудь заведет себе загородную резиденцию, то сделает ее в том же духе. Только когда еще случится столь счастливое событие, чтобы однажды порадовать себя им, ей еще копить и копить.

– Я вам покажу вашу комнату, если я вам надоем, идите в нее, запирайтесь и занимайтесь своими делами. Там есть телевизор и компьютер с Интернетом, – произнес Мстислав.

– Это очень любезно с вашей стороны, люблю предусмотрительных мужчин.

Мстислав внимательно посмотрел на Леру.

– С вами я становлюсь предусмотрительным вдвойне.

– Хотела бы я на всякий случай знать – это комплимент или порицание?

– Думаю, к утру выясним, – пообещал хозяин дачи. – Прошу.

Лера прошла в свою новую, хотя и кратковременную резиденцию. Здесь было все, как и обещал Мстислав. Она села в кресло, несколько минут сидела задумавшись. Затем решительно встала и вышла.

Мстислава она нашла на небольшой кухне, он занимался готовкой. Не без удивления Лера обнаружила, что он жарит яичницу.

– Я на даче питаюсь только самой простой пищей. Зато самой здоровой, – пояснил он. – Эти яйца я купил в соседней деревушке, их совсем недавно любезно снесла для нас курица.

– Бедная курица, вам ее не жалко? Она же старалась не для вас…

– А что делать? Хотя мы делаем вид, что это не так, но на самом деле жизнь – очень жестокое развлечение. Разве не так?

– Я пока окончательно не решила. Хотя такой вопрос задаю себе регулярно.

– А мне казалось, что с вашей профессией у вас не должно быть сомнений.

– Именно поэтому. Слишком уж легко согласиться с таким суждением. А все, что легко, меня смущает.

– Вот как, – усмехнулся Мстислав. – Ищите трудные пути?

– Ищу пути их объезда.

– Находите?

– Реже, чем хотелось.

– Знаете, Лера, в последний час я только и делаю, что думаю над вашими словами.

– Какими именно? Я их так много произношу, что сама не запоминаю и половины.

– На чет трех путей…

– Что-то припоминаю. И что решили?

– А я должен что-то решать?

– Тогда о чем вы думаете?

– По какому иду пути.

– Если не секрет…

– Я пришел к удившему меня выводу. Мне казалось, что я шел по пути размышления и личного опыта.

– А что на самом деле?

– На самом деле я всего лишь подражатель. Может быть, не лишенный таланта, но подражатель.

– Должно случиться нечто важное, чтобы вы стали так думать.

– Случилось, яичница готова. Хотите есть?

– Очень.

– Тогда мойте руки, через три минуты торжественное начало трапезы.

Лера села за стол. Запах от обыкновенной яичницы шел такой аппетитный, что у нее от предвкушения сжался в спазме желудок. Мстислав достал из холодильника бутылку водки.

– Не желаете выпить за встречу? – предложил он.

Лера давно знала, что напитки крепостью свыше двадцати градусов сильно подрывают ее самоконтроль, а потому старалась их по-возможности не употреблять. Но сегодня был вечер исключений; простая яичница вызывала аппетит, как изысканное блюдо, и вопреки заведенному правилу, ей вдруг сильно захотелось выпить водки.

– Желаю, – сказала Лера.

Мстислав разлил водку по рюмкам.

– У вас есть тост? – спросил он.

– Есть. Предлагаю выпить за то, чтобы все то, что нас не убивает, делало бы нас сильнее.

Несколько мгновений Мстислав пребывал в задумчивости.

– Мне понравился ваш тост, Лера, – вынес вердикт он. – Я, пожалуй, с вашего разрешения, возьму его на вооружение.

– Будем считать, что это мой вам подарок, Мстислав.

– Спасибо за него. Плиз.

Они выпили. Водка оказалась очень мягкой, а потому удар по организму оказался не столь сильным, как опасалась Лера. Теперь, наконец, настал черед восхитительной яичницы. Не прошло и пару минут, как она исчезла с тарелки.

Лера перехватила слегка удивленный взгляд Мстислава.

– Я не предполагал, что вы так голодны. Я бы сделал больше. Не желаете повторить?

– Спасибо за заботу, но не стоит. Пора вспомнить о фигуре. К тому же чревоугодие – это грех. Я думаю, так на меня повлиял свежий воздух. К сожалению, я редко бываю за городом.

– Много работы?

– Не всегда. У меня нет такого уютного домика.

– А ведь я о вас совсем мало знаю, – задумчиво проговорил Мстислав.

– Полагаете, в этом уже появилась необходимость?

– Еще не знаю, – засмеялся Мстислав. – Но я всегда предпочитаю знать, чем не знать.

– Тогда придется зачитать короткую автобиографическую справу. Я появилась на свет в небольшом городе в километрах пятистах от места, где мы сейчас так уютно сидим. Мои родители – классические интеллигенты, сами родились в Москве, в Москве учились, но после института поехали выполнять свой общественный долг. И так до сих пор его выполняют. Мой отец был главным врачом местной клинической больницы и на своем посту и умер. Мама – там же заведующий отделением. Между прочим, наш род очень древний, мой предок упоминается в летописи в качестве опричника Ивана Грозного.

– Надо сказать, не очень удачного компаньона он выбрал, чтобы попасть в историю, – заметил Мстислав.

– Я бы тоже воздержалась от такого знакомства. Но тогда были другие времена. Впрочем, мой другой предок слегка подправил его репутацию, он воевал в чине корнета с Наполеоном и даже водил дружку с некоторыми декабристами. Не стану перечислять всю родословную, в ней был еще ряд неплохих людей. Перейду к их потомку. Когда я закончила школу, то едва ли не на следующий день собрала чемодан и поехала в Москву. Родители меня не удерживали, хотя и не очень одобряли мой поступок. Они хотели, чтобы я продолжила бы их линию, осталась навсегда в нашем городе. Но у меня к тому времени уже сложились другие планы. И я отправилась их выполнять.

– Выполнили?

– Еще не знаю. Рано подводить итоги.

– А мне кажется, что итоги подводить никогда не рано. Но часто бывает поздно.

– Значит, вы часто подводите итоги.

– Случается, – подтвердил Мстислав.

Что-то в его голосе заставило Леру слегка насторожиться. У него не все сейчас в жизни в порядке, пронзила ее мысль. Вот только к чему этот непорядок относится, к личной жизни, к работе? Надо попытаться очень осторожно это выяснить. Если он поймет, что она о чем-то догадывается, он тут же, как раковина, закроется.