свое имущество в документе, датируемом 12 декабря 1720 года. В это время наш моряк был старшим помощником на «Веймуте», корабле его величества. Селькирк умер на борту корабля в 1723 году. Его вдова вскоре нашла нового мужа и под именем Франс Хол сделала подложное завещание от имени своего покойного супруга, Селькирка, 5 декабря 1723 года, присвоив все, чем он обладал, за исключением некоторых экстравагантных реликвий, его сундука, мушкета и родительской постели в Ларго (эти вещи находились слишком далеко, чтобы попасть в ее хищные когти).

Александр Селькирк умер от лихорадки в водах Гвинеи между 1721 и 1723 годом, когда он был старшим помощником на военном корабле «Веймут» (hsm Weymouth)… Дефо прочитал о его приключениях, описанных Вудсом Роджерсом, «Путешествие» которого переиздается прямо перед публикацией «Робинзона Крузо» в 1719 году: слишком много сходства в деталях, чтобы можно было допустить простое совпадение (шапка и платье из козьих шкур, прозвище «губернатор» и т. д.)

Читал ли Селькирк роман Дефо, выдержавший уже несколько переизданий, прежде чем отправиться в последнее плавание? Неизвестно.

Также неизвестно, кем были вышеупомянутые женщины, оспаривавшие его наследство.

Часть вторая. Пятница. Жизнь и выживание Уильяма, индейца москито

Остров Хуан-Фернандес

Глава V. В которой станет известно, что индейца москито Уильяма оставили на том же острове Хуан-Фернандес за двадцать три года до Александра Селькирка. Одиночество и забвение

В 1679 году Уильяму Дампиру нет еще 30 лет, он все еще странствующий морской разбойник, который ввязывается в рискованные стычки на просторах Карибского и Южных морей. Он уже делает записи, которые лягут в основу повествования о его кругосветном путешествии, но фиксирует он не все. Он нанимается на «Святую Троицу» Бартоломью Шарпа, который отправляется грабить испанское побережье Латинской Америки, но не рассказывает о том, как началась эта кампания. Тут слово предоставляется одному из корабельных хирургов, Бэзилу Рингрозу. Он упоминает в своем дневнике о «невероятно разнообразных приключениях и открытиях, о которых я лично свидетельствую, ибо принимал участие во всех перипетиях этого путешествия»[53]. Именно ему, Бэзилу Рингрозу, выпадает на долю рассказать начало нашей истории, той, что предшествовала всем событиям – как индейца москито оставили и «забыли» на острове Хуан-Фернандес. Эту историю мы представляем читателю впервые.

«Святая Троица» прибывает к Хуан-Фернандесу на Рождество 1680 года. Корабельный экипаж и прислуга совсем распоясались…

Бэзил Рингроз: 25 декабря. В 10 часов мы послали одну из шлюпок искать лучшее место для стоянки кораблей. Пока мы приближались, два острова казались скоплением скал. Расположенные к северу представлялись самыми высокими, хотя мы и не могли видеть их вершины из-за густых облаков. Во многих местах скалы так круты, что кажутся почти отвесными.

То был день Рождества, рано утром мы выпустили три залпа, чтобы отметить этот великий праздник. [… ] Вечером мы пришли на стоянку на юге острова, в найденной нами величественной бухте, открытой южным и юго-восточным ветрам. Мы бросили якорь на глубину одиннадцати морских саженей (1=1,83 м) всего в фурлонге[54], от берега. Здесь мы увидели множество тюленей, покрывавших побережье бухты, такое множество, что мы были вынуждены убивать их, чтобы ступить на землю.

26 декабря. Сегодня мы отправили лодку к более надежной стоянке, овеваемой южными ветрами, частыми на этих берегах. Как только лодка отчалила, наш командующий отправил незанятых людей на сушу, чтобы наловить коз, водящихся в огромном числе на этом острове. Они убили их штук шестьдесят или около того. Вернувшись на корабль, моряки доложили, что есть прекрасная стоянка в другой бухте, расположенной на северном побережье острова, четырнадцати морских саженей в глубину и не более чем в четверти мили от берега. Более того, там можно заготовить дров и древесины, тогда как на месте первой стоянки мы не могли найти ни травинки, ни щепочки.

27 декабря. Между 2 и 4 часами утра разыгрался шторм с порывистым ветром и сильнейшим ливнем. В этот же день мы набрали двести глиняных кувшинов воды, которые и доставили от источника до стоянки. В это время остальная команда, как и накануне, была занята ловлей коз.

28 декабря. Утром вместе с десятью матросами и двумя лодками я отправился на поиски воды вглубь острова. Но когда мы наполнили кувшины, то не смогли вернуться на корабль: нам мешал противный ветер. Мы были вынуждены укрыться в бухточке, чтобы дождаться более благоприятных условий. Тем временем ветер усилился, и наш корабль должен был поднять паруса и уйти подальше, так как его могло вынести на берег. Он вышел из бухты в поисках другой стоянки. В полдень мы попытались выйти в море, чтобы присоединиться к кораблю, но были вынуждены повернуть обратно из-за ветра и разволновавшегося моря. Так мы прождали до вечера. На двух лодках мы совершили новую попытку, но ветер был по-прежнему столь силен, что пришлось вылить кувшины за борт, дабы облегчить корабельную шлюпку, иначе мы бы неизбежно пострадали. Я должен благодарить Всемогущего Бога за спасение, так как, рассуждая логически, малейшая волна этого шторма должна была нас потопить. Тем не менее мы добрались до бухты, где надеялись увидеть на стоянке наш корабль (он называется «Ложная Дикая Гавань»), но мы его не нашли. Не зная, что делать, мы вернулись на сушу и вытащили лодки на берег. Потом поднялись долиной на четверть мили, чтобы укрыться от невыносимого шума и близости тюленей на песчаном берегу. Мы развели огонь, чтобы высушить одежду, и за ночь отдохнули. Наши желудки ворчали от голода, так как мы ничего или почти ничего накануне не ели. На склонах возвышавшегося над нами холма мы заметили много отверстий, походивших на кроличьи норы. Они служили гнездами многочисленным птицам этого острова, испанцы называют их pardelas [буревестники]. Пока мы сушились и обогревались, одна птица упала в огонь.

29 декабря. На следующее утро, еще до восхода солнца, мы отправились на север острова, чтобы найти потерянный нами корабль. Пройдя совсем немного, мы заметили его в море. Мы обошли косу и вошли в какую-то бухту, примерно в милю глубиной и не больше полумили шириной. Остановились и сразу же развели костер, чтобы указать тем, кто на корабле, место нашего пребывания. Мы нашли хороший источник и лес около берега, а также встретили вид земноводных, называемый некоторыми авторами, насколько мне известно, морскими львами. Эти животные в шесть раз больше тюленей. Их