— Чем я могу вам помочь? — осведомилась эта девушка, нацепив на лицо дежурную улыбку.

Надежда постаралась изобразить такую же улыбку, подошла к стойке и проговорила:

— Я — помощник депутата Маргаритова… — тут она сделала внушительную паузу, чтобы девушка прониклась серьезностью и значительностью ее статуса, однако улыбка девушки оставалась такой же холодной и непроницаемой, как прежде. — Один… — продолжала Надежда, добавив в голос твердости, — одна из наших избирательниц обратилась к депутату с жалобой на яму, которая уже несколько месяцев назад появилась возле ее подъезда…

До этого момента Надежда Николаевна ни в чем не погрешила против истины. Правда, дальше она собиралась вступить на менее надежную почву, но исходила из известного правила «шестьдесят на сорок»: если ты говоришь шестьдесят процентов правды, то сорок процентов вранья или, по крайней мере, непроверенной информации вполне пройдут.

— Яма? — переспросила девушка. — Но какое отношение эта яма имеет к нашей компании? Мы, вообще-то, занимаемся телекоммуникациями, а не земляными работами!

— Именно об этом я и хочу поговорить с вашим руководством! Работники вашей компании вырыли эту яму, чтобы найти повреждение кабеля, из-за которого нарушилась телефонная связь. Вырыть-то они вырыли, но обратно не зарыли, из-за чего страдают все жители микрорайона…

На лице девушки за стойкой отобразилась интенсивная работа мысли. Надежда поняла, о чем она думает: отфутболить ли самой незваную гостью или пропустить ее к более высокому начальству, чтобы уже оно с ней разбиралось… все же помощник депутата — это лицо официальное, лучше с ней напрямую не ссориться…

В это время за спиной Надежды раздались неторопливые шаги и шорох колес. Надежда Николаевна обернулась и увидела своего, если так можно выразиться, знакомого — того самого громогласного мужчину из ресторана, который по средам окучивал там девушек, заливая им о своем высоком служебном положении. Того самого человека, из-за которого она и пришла в эту фирму. Этот неудачливый соблазнитель выглядел сейчас жалким и пришибленным, он катил перед собой тележку, нагруженную разнообразными конвертами и пакетами.

— Почта, Алиса Дмитриевна! — робко обратился он к девушке за стойкой.

— Ты что, не видишь, Скамейкин, что я занята? — фыркнула на него строгая девица. — Ты что, не видишь, что я с посетителем разговариваю? И вообще, ты когда должен был почту принести? Ты должен был ее полчаса назад принести! Ты почему постоянно опаздываешь? Ты почему постоянно выбиваешься из графика?

— Но, Алиса Дмитриевна, они ее только сейчас доставили… буквально пять минут назад…

— Меня не интересуют твои оправдания, Скамейкин! — повысила голос девушка. — Если ты не справляешься со своей работой — так и скажи Нелли Вадимовне, она тебе быстро найдет замену! Ты что, считаешь себя незаменимым?

Надежде стало даже жалко несчастного Скамейкина. Если на него кричит даже девушка из приемной — значит, его положение в фирме самое незавидное. Так что можно понять, что он распускает хвост перед случайными знакомыми в ресторане, чтобы компенсировать постоянные унижения на работе…

Но тут Надежда вспомнила, что Лена Коробкова бесследно пропала, и взглянула на Скамейкина другими глазами. Что, если он компенсирует свои унижения каким-нибудь ужасным способом? Многие кошмарные преступники вымещают на своих жертвах обиды и унижения, причиняемые им в семье или на службе…

Знаем, читали про маньяков, и передачи разные по телевизору все время показывают…

Скамейкин тем временем униженно сгорбился, выслушивая нравоучения самодовольной девицы. Та выпустила пар, взяла с тележки несколько пакетов и отпустила Скамейкина властным жестом, добавив ему вслед:

— Иди уже! Тебя в бухгалтерии небось заждались!

Скамейкин удалился вместе со своей тележкой, а девушка снова повернулась к Надежде Николаевне и проговорила, как бы ища у нее сочувствия:

— Никто не хочет работать! Совершенно никто! Да, так о чем вы хотели поговорить?

— О яме, — напомнила ей Надежда.

— Ах да, о яме! Думаю, вам стоит побеседовать об этом с Нелли Вадимовной…

— Это ваш директор?

— Нет, это заместитель директора по общим вопросам. Но сейчас она исполняет обязанности директора.

При этом в голосе девушки прозвучало почтительное восхищение, а глаза невольно поднялись к потолку, из чего Надежда сделала вывод о чрезвычайно высоком статусе упомянутой особы.

Девушка сняла трубку местного телефона и проговорила самым почтительным тоном:

— Нелли Вадимовна, здесь пришла женщина с жалобой… помощник депутата… вы ее примете?

В советские времена на эстраде выступали артисты-трансформаторы. На сцену выходил солидный человек в строгом костюме, с лицом и повадками большого начальника, затем на мгновение заходил за ширму — и оттуда выходил уже подвыпивший сантехник, или дворник из Средней Азии, или водитель-дальнобойщик, или вообще женщина-медсестра.

Так вот, за последний час Надежда Николаевна наблюдала уже второй пример такого же мгновенного перевоплощения, правда, перевоплощения исключительно психологического.

Сначала на ее глазах великолепный Скамейкин превратился из самоуверенного донжуана в жалкого и забитого курьера, на которого кричат все, вплоть до секретарши. Потом эта самая секретарша, только что с начальственным видом метавшая в трепещущего Скамейкина громы и молнии, стала робкой и запуганной, заговорив с могущественной Нелли Вадимовной…

Девушка положила трубку и проговорила, кивнув на дверь у себя за спиной:

— Проходите, Нелли Вадимовна вас примет.

Надежда толкнула дверь и вошла в кабинет.

Кабинет был обставлен довольно скромно — простой офисный стол, несколько стульев, стеллажи с документами, офисная техника. За столом сидела худощавая женщина с узкими бледными губами и короткой стрижкой.

— Вы — помощник депутата? — осведомилась она, скользнув по Надежде быстрым внимательным взглядом.

Под этим взглядом Надежда Николаевна увидела себя как бы со стороны — и не слишком модную одежду, и несколько лишних килограммов, с которыми она безуспешно боролась, и озабоченный вид. Но, с другой стороны, депутаты, как известно, — это слуги народа, а уж их помощники тем более. И совершенно незачем помощнику депутата разряжаться в пух и прах, записывая посетителей на прием, только раздражение у простых людей вызывать.

— Да, я помощник депутата Маргаритова, — ответила Надежда как можно суше и официальнее.

Лицо Нелли Вадимовны несколько посветлело, в нем проступило что-то человеческое, она кивнула:

— Ах, вы помощник Петра Васильевича… как же, как же! И какие же у него… или у вас… проблемы?

Надежда Николаевна рассказала о пришедшей на прием старушке, о ее жалобе.

— Понимаете, эта яма не только мешает нашим избирателям — она портит внешний вид микрорайона! А забота о нашем городе — это первоочередная задача…