Так, София… Успокойся. Главное не нервничать, все как следует обдумать и принять тот факт, что в твоем мире вполне возможно увидеть сову с письмом в клюве и мужика на летающем пылесосе… Да здравствует детство в обнимку с книгами фэнтези! (прим. автора — книги Дмитрия Емца. Цикл о Тане Гроттер)

Перед глазами все еще стояло лицо ожившего человека. Моя память частично заблокирована — я не помню, что делала с ним после того, как он впился в мое плечо зубами — лишь отголоски, мимолетные кадры далеко не самого приятного содержания. Самое странно, что я помнила — это резкие прилив сил. Словно все эти годы внутри меня был своего рода барьер, который просто не позволял использовать возможности тела в полную силу. Он будто бы схлынул, треснул, испарился! Но разве такое возможно?

— Возможно, конечно! — от звучания внутреннего голоса я резко дернулась, но с кровати при этом не упала, успев схватиться за край изголовья, — чего испугалась? Как будто забыла, что произошло.

— Да разве такое забудешь…

— Забудешь. И вспомнишь, когда время придет. Чего замерла на месте? Давай уже, опускай ноги на пол и ищи выход. Надо ведь как-то выбираться из этого страшного странного места?

А стоит ли выбираться? Что, если существо внутри именно этого и хочет? Точнее боится, что от него просто избавятся?

— Дура! Избавятся не от меня, а от НАС! Запомни это хорошенько. И никакой я не демон. Вот твердите все одно и тоже… надоело. Не путай свою белую пушистую совесть, восставшую из тьмы твоей хрупкой души с этими неприятными грязными демонами, что питаются человеческой плотью. Фи!

Да заткнись ты уже… Совесть, чтоб тебя! Скреби где-нибудь в уголке, желательно так, чтобы я этого не слышала и не чувствовала! Если мой внутренний голос обрел силу, то это действительно раздвоение личности… Жесть… А ведь я хотела тихой спокойной жизни в обнимку с тем красавцем, что должен был отвести меня на балет…

— Не судьба-а! — рассмеялось что-то внутри, — вообще полный провал! Ну ты о чем думала, Софья? Ну красавец же, ну на него все бабы вешаться будут! И он это прекрасно знает. То же мне, семью она хочет! Ну не с таким мужиком! Он же как аксессуар — с ним лишь по театрам, да на балет. Так сказать, выйти в свет с милым мальчиком аполлоном, но тут же забыть о нем, как только представление закончится. Ходят же некоторые с собачками в сумочке размером с кошелек? Вот у тебя тоже самое получилось бы.

Да что ты вообще можешь знать, Совесть?

— Да всё я знаю, всё! Я же твоя совесть…

Действительно, о чем я думала? В принципе сейчас это вообще не важно. Аксессуар он там или нет — я-то здесь, в темноте, пытаюсь встать на ноги и принять тот факт, что со мной произошла какая-то невероятная история.

Опустив ноги на пол, я тут же ощутила головокружение, но шепот в голове, а так же периодическое рычание и сарказм, заставляли прийти в себя, медленно встать с кровати и замереть на месте, чувствуя адскую боль в коленях.

Боже мой… Как мне шаг-то сделать?

Я чувствовала, что сил во мне почти не осталось… Сделала глубокий вдох и решила немного подождать, чтобы успокоиться.

Тем временем глаза постепенно привыкали к темноте. Я могла различить очертания кровати, осознать, что нахожусь во все том же лазарете и вдалеке, у самого пола, виднеется тусклая полоска света — заветная дверь, за которой не наблюдалось никакого мельтешения, а это значит, что там скорее всего никого нет или кто-то спит.

— уверена, что туда стоит идти?

Нет, я ни в чем не была уверена, но стоять на месте смысла не было, возвращаться в кровать тоже. Сделав первый шаг, я ощутила острый укол в коленной чашечке. Прикрыв рот рукой, я все же сдержала стон и снова сделала шаг.

Раз за разом, маленькими шажками, я привыкала к своему состоянию, смогла дойти до заветной двери и, сама того не ожидая, навалившись на ручку — открыть ее на распашку.

Я оказалась в небольшой комнате с маленькими окнами, которые не были прикрыты занавесками, видела сквозь стекло невероятно пышные, очень графичные облака, что проплывали по черному небу, слегка подсвеченные лунным светом. Они казались волшебными, нарисованными, созданными искусственно, потому что никогда еще в питерском небе я не видела подобной красоты.

Множество звезд, словно россыпь бриллиантов, медленно затухали на фоне светлеющего неба. Скоро восход?

Я слегка повернула голову и увидела… Его…

Леви сидел в кресле-качалке, накрытый теплым пледом. На ногах демона были видны разноцветные носки с заштопанной дыркой в области большого пальца. Острые когти разорвали тонкую ткань и судя по всему, Леви просто смирился с данной участью. Он мирно спал с книгой в руках, на прикроватном столике стоял бокал с водой, и в самой комнате витал довольно резкий травяной запах.

Я видела множество склянок на деревянных полках, словно попала в лабораторию алхимика, где на столе стояла странная аппаратура, колбы, стеклянные палочки, горелки и множество книг.

Взяв одну из разбросанных рукописей в руки, я в начале ничего не могла разобрать, словно перед глазами застыла пелена или туманная дымка, которая путала сознание, но встряхнув головой, разогнав наваждение, я смогла спокойно прочитать заголовок:

«Влияние распространения внутренней энергии на кроветворный центр эльфийской расы. Примеры практики, решение задач, сложные случаи.»

Эльфийской расы? Матерь Божья, во что я ввязалась?

Леви был довольно высоким демоном, поэтому, когда он лежал в кресле, его голова была запрокинута так, что рога не вспарывали мебель. Кожа бледная, с виду грубая, обветренная. Руки очень сильные — будто он весь состоял из одних сплошных мышц без единого грамма жира. Из слегка приоткрытого рта можно было увидеть кончики острых клыков, на руках имелись острые когти и…

— Какого черта… — он не спал. Резко открыв глаза, он уставился на меня, скалясь и с силой сжимая ручку кресла. Не в силах удержать равновесие, я тут же качнулась на месте и упала на пол, чувствуя в ногах дикую боль.

— Прости, я не хотела тебя напугать… — тут же потекли слезы, поток которых было невозможно сдержать. Я сидела на полу и смотрела на то, как меняется лицо Леви. Я напугала его, заставила испытывать ужас.

— Но напугала, — мужчина прикоснулся к моему лицу кончиками пальцев и замер буквально в миллиметре. Он пристально всматривался в мои глаза, словно искал