«Ничего, так даже лучше, – подумал хозяин Гардза, глядя в спокойное лицо Харека Одержимого, забравшего договор найма у командира Серебряных Крыльев. – Необходимо разобраться, кто это такой, насколько опасен, для чего он пошел ко мне на службу и не лучше ли его уничтожить вместе со всем отрядом. А это удобнее сделать, когда объект наблюдения находится рядом, под непосредственным контролем».

* * *

Эхо побежало по святилищу, умножаясь и дробясь в приделах, подскакивая до вознесенного на немыслимую высоту купола, и Ардил на миг ощутил себя единым целым с Храмом Бессмертных. Кожа его стала драгоценным мрамором из копей Уруд-Хана, руки и ноги обратились колоннами, голова сделалась алтарем, и он уловил молитвенный экстаз сотен прихожан – ни единой фальшивой нотки, слитный хор благоговения, святого счастья.

Сегодня тут собрались лишь истинно верующие.

Повелитель будет доволен.

– Незримому Хранителю да будут принесены искренние дары наших сердец, – нараспев произнес он, делая знак застывшим на хорах жрецам из храмовой прислуги, и грянуло славословие, придуманное совсем недавно, именно для этого случая – освящения грандиознейшего святилища тех земель, где поклоняются не только Сияющему Орлу, но и Верховному Благу.

Сам Ардил формально никаких титулов не носил, но все знали, что именно с него началось поклонение Новому Богу, что ему подчиняются не только простые священнослужители, но и инквизиция, призванная бороться с Хаосом. Он правил именем невидимого хозяина мира, отдавал приказы, водил войска, и только один знал, как обстоит все на самом деле.

– Светоносный обликом… славою победим… защитник наш… – голосили жрецы.

Хозяин Гардза стоял впереди всех, молитвенно сложив руки перед грудью, и всего несколько шагов отделяло его от алтаря – огромного, кубического, из белого камня. Верхнюю поверхность его украшала одна-единственная скульптура – крошечный человек с посохом в руке, вырезанный так искусно, что можно разглядеть треугольное лицо, копну волос, длинные пальцы.

Ардил понимал, кого изображает эта фигурка.

– Благость с нами! Радость с нами! Покой с нами! – пели жрецы.

Момент, когда алтарь начал светиться, он пропустил – отвел взгляд вроде бы на миг, а когда поднял глаза, белоснежный камень полыхал, в его глубине, обретшей прозрачность, роились смутные образы. На мгновение испытал чувство потери собственного веса, точно воспарил над полом, и вслед за этим ощутил неимоверную тяжесть, словно горный хребет упал на плечи.

– Благость с нами! – воскликнул Ардил, и голос его прозвучал так мощно, что перекрыл хор служителей. Казалось, покачнулись колонны, и купол храма подпрыгнул на своем месте. – Узрите же Верховное Благо во всем его великолепии, и пусть сердца ваши откроются небесному свету!

Поначалу он радовался моментам, когда мощь повелителя нисходила в слабое тело, заставляя каждую его частичку трепетать в экстазе. Он и сейчас получал от них удовольствие, но то было смешано с некоторой долей гадливости – хозяин Гардза подозревал, что в такие мгновения он не принадлежит сам себе, действует не по собственной воле, хотя вроде бы не чувствует принуждения.

Но его мысли и чувства выглядели иначе, чем всегда.

Эта мысль пришла в голову Ардилу совсем недавно, и поначалу он ее с возмущением отбросил. Но потом, однажды бессонной ночью она вернулась, и он вынужден был признать, что в этом что-то есть – Новый Бог должен действовать на физическом плане, но сам воплощаться не любит, хотя и умеет, и поэтому какой для него наилучший выход?

Правильно, использовать послушный инструмент, а именно – ученика.

– Узрите же! – повторил Ардил, поворачиваясь к собравшимся в храме людям, и отмечая, что тело его двигается как бы само, мышцы сокращаются раньше, чем он успевает отдать им приказ. – Падите на колени в благоговении и станьте свидетелями мощи Верховного Хранителя!

Прихожане дружно опустились на пол, кое-кто даже упал ничком.

А мысли в голове Ардила помчались, точно облака во время шторма… Войско выступит через несколько дней… путь к Тарегону один, и есть на нем одно препятствие… пересекающая тракт гряда невысоких, но почти непроходимых гор, и проход запирает мощная крепость Синтах… осаждать ее – дело долгое и нудное даже для его армии… значит, нужно прибегнуть к другому средству.

Все выглядело с одной стороны так, что он продумал это сам, а с другой – что цепочку размышлений вложили ему в голову, даже не особенно заботясь о том, чтобы применять те слова, какие обычно употреблял Ардил. Повелитель пользовался им, будто засунутым в воду копьем, и это было не то чтобы обидно – все в этой жизни не более чем игрушки судьбы – но как-то мерзко.

– Да, молитесь, молитесь, – прошептал хозяин Гардза.

Он почувствовал, как сила веры хлынула в него, точнее, не в него, а через него устремилась в изнанку, ощутил, что за спиной, и одновременно сверху, и внутри возник некто огромный, могучий, дыхнул опаляющей мощью. Руки поднялись сами, зрение раздвоилось, на изображение храма наложилась его энергетическая проекция – исполинский бело-розовый цветок.

Он вздрогнул, и вверх ударил столб энергии.

Ардил вроде бы остался там, где и был, рядом с алтарем, и в то же время полетел, понесся куда-то, точно птица, подхваченная сильным ветром. Внизу проглянула земля – зеленовато-бурая неровная поверхность, рассеченная голубой трещиной реки, и он узнал Гардз, прилепившийся между излучиной и холмами, обнесенный мощными стенами, с торчащими шпилями башен и сине-белыми, гордо реющими флагами…

Но его понесло дальше, прочь от Хелдеза, в ту сторону, где прячется за горизонтом Тарегон. При мыслях о вражеском королевстве ученик Нового Бога вздрогнул, и та его часть, что стояла в Храме Бессмертных, сжала кулаки. Но ярость прошла мгновенно, сменилась деловитой сосредоточенностью, а внизу появилась могучая крепость на горном отроге… Синтах.

Он словно висел над ней, очень высоко, так что не мог видеть подробностей.

Руки Ардила задвигались, а мешочек на поясе, где он хранил кристаллы для колдовства, нагрелся, а затем бока его опали – в ход пошла большая часть того, что содержалось внутри. Изнанка над храмом замутилась, струи разноцветного сияния начали изгибаться, а чистый свет их тускнеть – тот ритуал, что он затеял, требует насилия над энергетическими потоками, и насилия жестокого.

Хозяин Гардза вспотел, неимоверных усилий стоило удерживать концентрацию сразу на трех планах восприятия: его тело в храме… висящая над Синтахом проекция… изнанка. Обычный колдун, ограниченный силами и возможностями простого смертного, никогда не сможет даже вообразить подобное, уж не говоря о том, чтобы повторить.

На мгновение Ардила обуяла гордыня.

Над храмом возникло нечто похожее на огромное грязно-фиолетовое копье – толстый наконечник и обломок древка, все это неровное, дрожащее, словно нарисованное. И он метнул это «оружие», не руками, а всем телом, всем существом, и вздрогнул от пронзившей сердце боли, тело в храме попыталось рухнуть на пол, и с трудом устояло на ногах.