— Не нужно. Я сама заказала такси, которое отвезет меня в аэропорт, — возразила Фэй, увидев, как Данте вздрогнул. Все шло не так, как он запланировал, чему она обрадовалась.

— Ты решила таким способом раньше заполучить от меня обещанные деньги, Фэй? Напрасно. Придется мне огорчить тебя. Я никогда и ни за что не изменю условия контракта, так и знай.

— Я в этом не сомневаюсь. Хочешь верь, хочешь не верь, но я просто решила вернуться домой.

— А с какой стати? — Он подошел к ней ближе. Фэй уставилась на мраморный пол бежевого цвета, не в силах посмотреть даже на отражение его взгляда в зеркале. — Только не надо придумывать, будто тебе тут было плохо. Я знаю, что ты в восторге от здешних мест и моего дома.

Ощутив теплое дыхание на своей шее, Фэй едва совладала с эмоциями.

— Я больше так не могу.

— Как это «так»? — голос Данте был одновременно мягким и безжалостным. — Ты живешь в роскоши и получаешь все, что только захочешь. Взамен же делаешь то, о чем сама меня когда-то умоляла. Что происходит, мисс Маттесон? — он сделал шаг назад и насмешливо поднял брови.

— Я пришла к тебе по делам бизнеса, Данте. Ты был единственным, кто решил, что я буду твоей любовницей. Меня винить не в чем.

— Странно, но когда я заставил тебя приехать в Италию шесть лет назад, именно ты настояла на том, чтобы стать моей любовницей.

Фэй жалела о том, что стены ванной комнаты невозможно раздвинуть. Куда бы она ни взглянула, повсюду в зеркалах отражался Данте.

— Я была юной. И никогда прежде…

Данте не дал ей возможности закончить.

— А как ты оправдаешь свое нынешнее поведение, когда снова так легко легла со мной в постель? — выпалил он, несмотря на понимание того, что Фэй не заслужила подобного отношения к себе. Ведь однажды он уже испытывал по этому поводу угрызения совести. — Неужели ты настолько опытна, что притворство стало для тебя естественным явлением? Может, ты именно поэтому решила уехать? Возможно, ты нашла того, кто даст тебе нужную сумму гораздо быстрее в обмен на твои сексуальные услуги?

Прикрыв глаза, Фэй направилась в сторону двери, решив в последний раз притвориться бессердечной.

— Ты уже сказал, что отношения между нами носили временный характер. Я сделаю тебе одолжение и уеду до того, как один из нас опротивеет другому.

* * *

Если бы Данте хотя бы попытался ее остановить, Фэй никогда не уехала бы от него, поскольку у нее просто не хватило бы сил.

Именно об этом она думала, когда в кромешной тьме тащила свою сумку по лестнице, ведущей в ее квартиру. В холле снова не было освещения. Но все это ерунда. Фэй ждала, что Данте назовет ее лгуньей, потребует выполнять до конца условия подписанного контракта, попробует соблазнить, чтобы заставить ее остаться. Бог свидетель, если бы Данте захотел, она осталась бы с ним. Однако он не произнес и слова, когда Фэй решительно прошагала мимо него.

Впрочем, у Данте не было причины, чтобы остановить ее. Размышляя об этом, Фэй принялась искать в дамской сумочке ключи от входной двери. Для него завести очередную любовницу все равно, что поменять электрическую лампочку. Вне сомнения, огромное число женщин жаждало оказаться у него в постели, не задавая дурацких вопросов о своем месте в его жизни. Ведь он предоставлял им столько материальных преимуществ.

Включив освещение, Фэй оглядела свою крошечную квартирку, скромное коричневое кресло и часы, показывавшее без четверти час. Она попыталась не сравнивать эту обстановку с той, в которой находилась всего сутки назад. Прежде ее квартира не казалась ей настолько унылой и безжизненной. Даже на автоответчике не оказалось ни одного сообщения.

Внезапно Фэй показалась себе винтиком в механизме, который всю жизнь прожил, подчиняясь правилам. Все, что казалось ей прежде привычным, стало ненавистным.

Вот что происходит, когда ты позволяешь эмоциям возобладать над рассудком, подумала Фэй. Она вернулась в Англию, зная, что убытки ресторана «Маттесон» возросли. Ее душа разрывалась на части.

Будто на автопилоте, девушка принялась распаковывать свои вещи. При мысли о навалившихся неудачах ее начало тошнить, тело казалось чужим.

Присев, она впервые за последние несколько лет разрыдалась.

Следующий месяц Фэй по-прежнему страдала от тошноты. Однако подобное состояние объяснялось совсем не усталостью. Держа в руке белую полоску теста на беременность, Фэй закрыла глаза, пытаясь уговорить себя, будто в ее жизни вообще ничего не происходит.

На самом же деле после возвращения в Англию в жизни Фэй многое изменилось. Размышлять о неудачах Фэй запретила себе сразу, как только вернулась в ресторан «Маттесон». Едва переступив порог ресторана, она решила, каким именно образом станет преобразовывать его. Опыт работы в ресторане Данте оказался как нельзя кстати. Однако понимание того, что подобные преобразования потребуют еще больших денежных вложений, каким-то образом только раззадорило Фэй и заставило взяться за дело с удвоенным воодушевлением.

И внезапно, к ее сильному удивлению, сама жизнь стала помогать ей. Изучив бизнес-план преобразования ресторана и узнав об опыте работы Фэй за рубежом, банкиры неожиданно выдали ей необходимый денежный кредит.

— Очень хорошо, мисс Маттесон, — сказал ей банковский управляющий средних лет. — Мы дадим вам необходимую сумму, чтобы покрыть ваши расходы на работы по преобразованию ресторана.

Подобных новостей ждала и Фэй, и персонал «Маттесон». Она сразу же с головой погрузилась в работу, решив немедленно воспользоваться появившейся возможностью вытащить ресторан из долговой ямы. Девушка наняла молодого дизайнера, которая искренне желала показать свой талант, обустраивая ресторан. Еще Фэй заказала в типографии буклеты для ресторана, дала объявления в газеты, а также взяла на работу нового менеджера, с которым лично провела собеседование.

Дни летели с бешеной скоростью. «Маттесон» полностью преобразился. Благодаря рекламе, рестораном снова заинтересовались и посетители стали прибывать. Конечно, еще многое следовало усовершенствовать, но первые успехи были налицо. Теперь, впервые за последние несколько лет, ресторану «Маттесон» можно было предрекать хорошее будущее.

Возвращаясь домой после работы в свою сиротливую квартиру, Фэй заставляла себя смотреть по телевизору всякую ерунду, чтобы забыть, что приходится ужинать в одиночестве. Раньше она наслаждалась своей независимостью, а теперь только и делала, что думала, где, и главное, с кем сейчас ужинает Данте. Вероятно, он проводит время со своей рыжеволосой секретаршей, которая верно охраняет его офис от вторжения непрошеных любовниц. Может статься, он сейчас в ресторане или едет куда-то в такси, а возможно, строит какой-нибудь дамочке глазки, как однажды строил их Фэй.

И хотя девушка обещала себе, что никогда больше не будет вспоминать Данте, это оказалось невозможно. То непонятное состояние, в котором она пребывала, заставляло ее все чаще думать о событиях в Италии. После возвращения в Англию Фэй все списывала на усталость. Затем она обнаружила у себя задержку, а по утрам ее начало тошнить.