Ксения поднялась с кресла и с интересом обошла комнату, в которой находилась. Все, как у всех: старая, отслужившая свой век в городской квартире и вышедшая из моды мебель, пожелтевший тюль на окнах, смешная трехрожковая люстра. А здесь что? Надо же! Старый телевизор «Радуга»! Точь-в-точь такой же был раньше и у них. У окна письменный стол с набросанными на нем в беспорядке журналами, потрепанными книгами, газетами, блокнотиками и тетрадками.

Ксения принялась с любопытством перебирать книги и тетради. Их набор был тоже стандартным для дачи: дамские романы, детективы без начала и конца, брошюра с правилами дорожного движения, журналы «Приусадебное хозяйство», пособие по заготовке овощей и фруктов на зиму, учебник географии за восьмой класс. Ничего заслуживающего внимания. Блокноты содержали какие-то технические записи, расчеты с ошеломляющего вида формулами. Ксения уже без всякого интереса открыла общую тетрадь с нарисованным на обложке гигантским циркулем и прочитала на первой странице: «Тетрадь по геометрии ученика 8-го «В» класса Германовича Станислава». Прошлогодняя…

Сердце ее забилось чаще обыкновенного раза в три. Вот! Вот оно, доказательство! Почему же Мотоциклист не захотел снять шлем? Она же сказала ему, что давно обо всем догадалась. Дурачок! Дело, видимо, все в том же: его шокирует ее внешний вид. Как это он вчера сказал при виде ее зеленой шевелюры: «В школу так нельзя». Трусит.

Ксению опять неприятно кольнуло осознание того, что Стас не может пойти против общественного мнения. Ну не носят в их «Сорбонне» фиолетовые волосы и зеленые ногти! И он наверняка «не снимет шлем», пока она не изменит свой имидж. Что ж! Пожалуй, она готова… Только ради него! В благодарность за прогулки на мотоцикле, за сочувствие, за приют на даче и, может быть, за… Ксения даже в мыслях пропустила слово «любовь», будто бы никогда и не думала о ней вовсе. Где тут их колонка? Она прямо сейчас помоет голову. Сразу вся зеленка, конечно, не смоется, но будет уже гораздо лучше. Может быть, Стас, когда вернется, не станет так болезненно дергаться, глядя на цвет ее волос.

Колонка висела на стене небольшой кухоньки. Это был самый новый предмет на даче: белый, блестящий корпус, современный дизайн, светящиеся кнопочки, блестящие краники. Стоящий рядом с колонкой пожелтевший холодильник казался прямо-таки отжившим мамонтом. Ксения решительно подошла к чуду техники и… поняла, что порадовать Стаса вряд ли удастся – она ни за что не сможет сообразить, как ею пользоваться. Сломает еще или устроит пожар. А из дачи, между прочим, не выскочить. Она заперта на замки, засовы и прикрыта щитами на окнах. Чем гореть заживо, лучше все-таки поносить еще немного зеленочные волосы.

Ксения побродила по кухне. В массивном старообразном буфете оказались в наличии чайные пакетики, сушки, варенье в литровых банках. В электрическом чайнике даже плескалась вода. Ксения на всякий случай понюхала ее – затхлостью не пахло. Она с удовольствием погрызла сушки, макая их сначала в чай, а потом в сливовое варенье, еще раз обошла дачу, взяла в руки дамский роман поновее и углубилась в перипетии чужой и до приторности счастливой любви.

Она дочитала томик почти до половины, когда наконец послышался лязг отодвигаемых засовов. Ксения замерла на месте от страха. Знакомого урчания мотоцикла она ведь не слышала! Значит, там, снаружи, не Стас… Тогда кто? Неужели его родители? Только этого еще не хватало! Как она объяснит им свое присутствие здесь? А вдруг там это вообще дачные воры? Ведь когда кончается дачный сезон, начинается сезон охотников за чужим добром…

Ксения соскочила с кресла и вжалась в узкую щель между платяным шкафом и старым слоноподобным сервантом. Каково же было ее удивление, когда вместо Германовича или, на худой конец, дачных грабителей в комнату вошла Ирка – Глазированный Сырок.

– Золотарева! Ты где? – крикнула Сыромятникова, с боевым задором оглядывая комнату.

Растерянная Ксения не без труда вылезла из своей щели.

– Ну ты даешь! – отшатнулась от нее Ира. – Совсем с ума сошла! И где только умудрилась зеленую краску для волос достать?

– А что? Неужели тоже хочешь покраситься? – тут же отреагировала Ксения, хотя интересовало ее совсем другое.

– Нет, конечно, у меня пока еще с мозгами все в порядке!

– Чего и в дальнейшем тебе желаю, – начала с пол-оборота заводиться Ксения, но потом одернула себя и перешла к делу: – Как ты здесь оказалась?

– А ты не догадываешься?

– Нет… – Ксения покачала головой.

– Да ни за что не поверю! – саркастически улыбнулась Сыромятникова и, закинув ногу на ногу, уселась в кресло, в котором только что сидела и упивалась сладкой литературной любовью Ксения.

– Но… я в самом деле ничего не понимаю… – уже с тревогой проговорила Золотарева.

– Все ты понимаешь! ОН прислал! – Ирка так выделила голосом слово «он», будто бы написала его большими буквами.

– А… где он сам? – осторожно спросила Ксения.

– Родичи арестовали.

– Как? За что?

– За мотик! У него же нет прав. Родители разрешали ему только по дачному поселку ездить, а он по городу гонял. Вчера мамаша его застукала, а папаша дома посадил на три дня.

Ксения невольно охнула.

– Нечего теперь охать. Раньше надо было думать!

– Когда это раньше?

– Ну… не знаю… Тогда, когда завлекала его в свои сети!

– Я не завлекала. Он сам предложил меня однажды прокатить. Я не напрашивалась, честное слово!

– А чего не отказалась, если сети, говоришь, не расставляла? – резонно спросила Ира.

– Не знаю… Я никогда раньше на мотоцикле не ездила. Хотелось попробовать.

– Ну и как?

– Супер!

– Завидую, – мрачно подытожила эту часть разговора Ирка-Сырок.

– Может, и тебя как-нибудь прокатит, – предположила Ксения. – Но… лучше скажи, зачем он тебя прислал?

– Как зачем? Будто не понимаешь. Выручать тебя, конечно! Ему же из квартиры не выбраться, а у нас дачи рядом, их ключи у нас на всякий случай хранятся, а наши – у них.

– И как же ты? Я не слышала мотоцикла…

– А я на вертолете прилетела, – усмехнулась Ира. – Ты тут, я смотрю, совсем офонарела от одиночества. Какой мотоцикл? На электричке я приехала! С тебя, между прочим, шестьдесят рублей.

– За что?

– Думаешь, я стану на какую-то Золотареву свои деньги изводить? Проезд только в одну сторону двадцать рублей стоит, а нам еще вдвоем назад ехать.

– Ир! У меня с собой вообще денег нет. – Ксения виновато посмотрела на Сыромятникову.

– Зато у меня есть. Поэтому и говорю: с тебя шестьдесят рублей. Завтра отдашь. И ни днем позже!

Ксения с готовностью кивнула.

– Правда, я никак не могу понять ваших дел: вчера приехала, сегодня срочно надо обратно. Зачем ехала-то? Ночевать негде? – Ирка буравила Ксению своими пронзительными карими глазами.