— Конечно, помню. Этот день навсегда останется в моей памяти. Но ты, кажется, хотел рассказать что-то?

— Да, Франк. В тот вечер я дважды танцевал с доньей Иньесой и наговорил ей целую кучу комплиментов. Но дело не ограничилось словами. Я пошел дальше и пожал ее хорошенькую ручку. Она не рассердилась и даже сделала вид, что ничего не заметила. После этого, мне кажется, я смело могу рассчитывать на ее согласие. Каково твое мнение?

— Я думаю, что она согласится. Но вопрос ведь не только в ней, айв доне Грегорио. У него, пожалуй, найдутся возражения.

— Разумеется, найдутся. Вот это-то и пугает меня. До тех пор пока владения старика оценивались в тридцать тысяч долларов, он был чрезвычайно любезен со мной. Теперь все изменилось. В связи с обнаружением золота стоимость его земельных участков возросла, по крайней мере, в десять раз. Он стал совсем другим человеком. Я очень боюсь разговора с ним.

— Твой страх мне понятен, — сказал Лара. — Да, мой Друг, так уж устроен мир. На месте дона Грегорио всякий вел бы себя так же. Ты не должен сердиться на него. Но уверен ли ты в том, что никто не стоит у тебя поперек дороги? Нет ли на горизонте каких-нибудь соперников?

— Соперников, увы, сколько угодно. Впрочем, ты сам отлично знаешь это и находишься точно в таком же положении. С тех пор как прелестные сеньориты превратились во взрослых девушек, вокруг них все время увивается толпа поклонников. Я слышал, что последние дни за Иньесой ухаживает юный моряк с английского фрегата. Он бывает у дона Грегорио вместе со своим другом. Этот друг влюблен в Кармен. Знаешь ли ты, какие слухи ходят по городу? По-моему, я должен сообщить их тебе.

— Говори! — угрюмо воскликнул креол.

— Меня со всех сторон уверяли, что твой соперник пользуется исключительным вниманием Кармен.

Слова Кальдерона произвели на Лару впечатление удара хлыста. Смуглое лицо его покрылось густым румянцем, в темных глазах вспыхнул огонек ревности.

— Если это так, — сказал он грозно, — я приведу в исполнение мою угрозу.

— Какую?

— Я убью Кармен Монтихо. Не вздумай отговаривать меня, Кальдерон. Я говорю совершенно серьезно. Если то, что ты сообщил мне, правда, дни ее сочтены. Я волен над ее жизнью с той минуты, как она дала мне повод думать, что я пользуюсь взаимностью.

— Неужели она уже признавалась тебе в любви?

— Она не признавалась мне в любви. Но разве только словами высказывают люди свои чувства? Есть движения и взгляды более красноречивые, чем слова. Я допускаю, что Кармен Монтихо водила меня за нос. Некоторые называют ее кокеткой. Так или иначе, она вела себя так, что я поверил в ее любовь. Будем надеяться, что моя вера меня не обманет. Если же окажется, что красавица играла со мной краплеными картами, я заставлю ее дорого поплатиться за это. Сегодня решающий день. Мое предложение принудит ее быть правдивой. Если она откажет мне, я живо сведу с ней счеты. Кармен узнает, что Франк Лара не принадлежит к числу мужчин, спускающих девушкам шуточки такого рода!

— Твоя решимость приводит меня в восторг. Я сам заражаюсь ею. Если выясняется, что Иньеса только кокетничала со мной, я тоже… Впрочем, не стоит пока говорить об этом. Прежде всего мы должны послушать, что скажут нам в ответ на наши предложения. Через какие-нибудь полчаса все выяснится. Возможно, что одному из нас ответят согласием, а другому откажут. Возможно также, что оба наши предложения будут приняты. О, как бы я хотел этого! Но надо приготовиться к худшему. Вдруг мы оба получим отказ? Что тогда? Отчаяние, смерть, не так ли?

— Смерть, но не отчаяние. Никто, клянусь, не упрекнет Франка Лару в малодушии. Однако мы попусту тратим время. Вперед! Навстречу судьбе!

Пришпорив коней, приятели галопом поскакали к дому на холме. Лица их то озарялись надеждой, то затуманивались. У них был вид людей, решившихся на отчаянную попытку и далеко не уверенных в ее результатах. Несмотря на свое безграничное легкомыслие, Кальдерон не находил в себе сил бороться с унынием. В глазах Лары горело какое-то демоническое пламя.

Глава VIII

НЕИЗБЕЖНАЯ ВСТРЕЧА

Произнеся свои почти одинаковые по звуку и совершенно различные по смыслу фразы, обе сеньориты, стоявшие на азотее, погрузились в молчание и принялись наблюдать за приближавшимися к холму всадниками. Эти всадники находились еще в доброй миле от гасиенды. Видны были только две лошади, два человеческих силуэта и два плаща — пурпурный и голубой. Однако, несмотря на далекое расстояние, молодые испанки не только узнали обоих кабальеро, но даже назвали их по имени. В нежных девических голосах отчетливо прозвучали нотки нескрываемого презрения.

— Да, — сказала Кармен, поднимая бинокль к глазам, все еще невольно устремлявшимся на британское военное судно. — Франциско де Лара и Фаустино Кальдерон — типичные калифорнийские негодяи!

Облачко, налетевшее на ее красивое лицо, когда она впервые увидела на дороге двух роскошно одетых всадников, превратилось в тучу. В движениях ее появилась какая-то принужденность.

— Они направляются к нам, не правда ли? — спросила она подругу.

— Разумеется. Признаться, мне и в голову не пришло сомневаться в этом.

— Нечистая сила несет их сюда, вот что!

— Какая там нечистая сила, тетушка! Они преспокойно едут на лошадях.

— Мне не до шуток, Иньеса. Все это слишком серьезно.

— Что именно?

— Ах, ты великолепно знаешь что. Вид этих всадников смущает меня. Я совершенно не понимаю, зачем они сюда едут.

— Тут нечего и понимать! — все так же шутливо воскликнула Иньеса. — Цель одного из них мне совершенно ясна. Дон Франциско де Лара хочет хоть одним глазком посмотреть на прелестную хозяйку дома.

— А дон Фаустино Кальдерон жаждет полюбоваться ее племянницей, — улыбаясь, сказала Кармен.

— Пусть любуется на здоровье. Его некрасивые глаза не производят на меня никакого впечатления.

— К сожалению,