Ответ, от которого почему-то стало немного обидно.

Затем, к удивлению Джессики, Алекс подошел к ней и взял Генри на руки. На секунду она задержала дыхание, руки ее машинально потянулись к малышу. Но она-то знала, что Алекс все-таки отец Генри. И он имел право держать его на руках, когда захочет.

Странно, но казалось, он совсем не волнуется. Действия Алекса были уверенными, как будто он возился с Генри не меньше недели. Все выглядело так естественно, непринужденно.

Но не для Джессики. Она поймала себя на мысли, что, когда в руках нет малыша, она просто не знает, куда девать эти руки!

Единственным решением было засунуть их в передние карманы джинсов и вспомнить, как она себя вела до рождения Генри.

Вместе с тем она заставила себя сделать Алексу комплимент:

– У тебя хорошо получается.

– Я смотрел, как ты это делаешь, – ответил Алекс, взглянув ей прямо в глаза.

Не в состоянии выдержать на себе его взгляд, Джессика посмотрела на Генри. На руках у Алекса малыш, казалось, чувствовал себя замечательно. Было видно, что мальчик расположен к отцу и доверяет ему. Маленькой ручкой он вцепился в шелковый галстук Алекса, прижимаясь щечкой к его могучему плечу. Длинные реснички учащенно моргали, свидетельствуя о желании спать.

– Он устал, – не без ревности сказала Джессика. До этой минуты она была единственной, у кого на руках засыпал Генри. Единственной, за кого цеплялись его пухлые пальчики. – Из-за собеседований он пропустил утренний сон. Нужно дать ему соску и уложить.

Алекс кивнул:

– Тогда сходи за соской. Мы подождем здесь. И скажи миссис Шепард, что через полчаса мы будем готовы ужинать. Надеюсь, ты поужинаешь со мной?

Это было неожиданно. Когда последний раз он предлагал ей отужинать вместе, ничем хорошим это не закончилось. Если не считать Генри.

– А можно? – переспросила Джессика.

Алекс поднял глаза к потолку:

– Мой дом не тюрьма, и ты здесь не заключенная.

– Ты уверен?

Джессика сама не знала, зачем переспрашивает снова и снова.

– Послушай, после той жизни, которую ты вела последнее время, здесь для тебя настоящий курорт. Поэтому можешь перестать сомневаться, и просто отужинай вместе со мной.

И вновь правда была на его стороне. Жить в этом роскошном особняке означало не заботиться о том, где найти еду и где заночевать грядущей ночью.

Но почему-то Джессику не оставляло чувство, что она попала в ловушку. Что Алекс заманил ее в тайную сказочную комнату, закрыл за ней дверь и унес ключ.

Когда молчание затянулось на долгие секунды, Алекс продолжил:

– Ты не можешь отказать мне в этом. Если Генри и впрямь мой сын, то получается, я отсутствовал в жизни своего первенца целых три месяца. Странно, если ты будешь лишать отца возможности наверстать упущенное.

«Не в твоем положении показывать строптивость», – сказала Джессика сама себе. А вслух лишь ответила:

– Я схожу за соской и скажу миссис Шепард, что через полчаса мы готовы ужинать.

Несмотря на удобство новой детской, Джессика не могла оставить в ней Генри на всю ночь. Покушав из бутылочки, малыш уснул в своей кроватке, пока Джессика и Алекс ужинали. Затем, приняв душ и переодевшись в пижаму, Джессика поцеловала мальчика в лоб и ушла к себе в комнату.

Где провела не больше десяти минут.

Главное, чтобы Алекс не решил посреди ночи проведать сына. Сколько будет нравоучений, когда он увидит, что она взяла Генри к себе. А ей будет сложно объяснить ему материнское чувство тревоги, когда крохотного младенца нет рядом. Особенно после того, как она подбросила малыша в конференц-зал «Бахоран дизайн».

Как бы то ни было, Джессика признавала, что за ужином Алекс был более чем обходителен. Сначала она боялась ужинать с ним, сидеть с ним за одним столом, разговаривать.

Но к ее удивлению и невероятному облегчению, Алекс не поднял ни одной неудобной темы. Все, о чем он спрашивал, – это Генри. Плюс несколько вполне приличных вопросов о том, как прошла беременность.

И Джессике было приятно отвечать на них. За время беседы она неоднократно вспоминала тот единственный до этого вечера ужин, что они провели вместе. В тот вечер в отеле. В ту ночь, когда она позволила сердцу и бушующим гормонам взять верх над рассудком.

В ночь, когда был зачат малыш Генри.

К моменту, когда миссис Шепард принесла десерт, Джессике было так хорошо и уютно, что становилось страшно. Страшно оттого, что в таком настроении она могла честно ответить на любой вопрос Алекса. И страшно потому, что он, возможно, это понимал и мог улучить момент.

Но этого не происходило. Алекс оставался стопроцентным джентльменом до последней секунды, когда протянул ей руку, чтобы проводить из обеденного зала, и поинтересовался, готова ли она ко сну.

Сам же Алекс, по его словам, намеревался немного поработать.

Это давало отличный шанс сбежать, увеличить дистанцию между ними. Ведь Джессике только этого и нужно, не так ли? Ведь быть с ним рядом под одной крышей было как минимум опасно.

Однако чувство, которое Джессика испытывала сейчас, больше напоминало разочарование. Доброжелательная атмосфера ужина неожиданно испарилась. Становилось грустно оттого, что этот ужин закончится совсем не так, как тогда в отеле. Алекс, возможно, даже не поднимется с ней наверх посмотреть, как там Генри, и пожелать им обоим спокойной ночи.

Джессика не знала, почему ей так важно, чтобы Александр Бахоран пожелал ей приятных снов. Думать об этом было чистым безумием. Все, что ей было нужно от него, – это чтобы он как можно реже оставался с ней наедине и как можно меньше смотрел на нее пристальным взглядом своих синих глаз.

И в этом ее мольбы снова были услышаны. Прошла ночь, а Алекс не постучался к ней в комнату и не потребовал, чтобы она вернула Генри обратно в детскую.

Но с другой стороны, его не было рядом, чтобы сказать ей «доброе утро».

Проснувшись, Джессика первым делом направилась в детскую, чтобы поменять Генри подгузник и надеть на него модный детский костюмчик. Один из тех, что Алекс купил в детском магазине по совету продавщицы. Надо сказать, что Алекс позаботился не только о ребенке, но и о ней самой, заказав ей в магазине кучу всего полезного – домашнюю одежду, полотенца, ванные принадлежности и даже сборник кроссвордов. Видимо, на случай тоски перед сном или бессонницы. Хотя как можно заскучать с трехмесячным ребенком на руках? Как правило, Джессика проваливалась в сон еще до того, как касалась головой подушки.

Как бы то ни было, доброта Алекса не прошла незамеченной. Но как долго это продлится? Что будет, когда тест ДНК подтвердит отцовство Алекса, – осып лет он ее розами или заберет все купленное и отправит обратно на улицу?