От воспоминаний об утреннем рандеву с пальчиками запылали щеки и наверняка порозовели.

— А ты чего покраснела? Я чего-то не знаю? — Шерлок блин.

От ответа меня спас вошедший преподаватель.

До сегодняшнего дня, нам никак не удавалось пообедать в центральной столовой, покупали в фургончике фаст и кушали по пути в кабинет. Адаптация прошла, мы влились в режим и сегодня пошли в университетскую столовую, все говорят, что готовят там очень вкусно. Вот и проверим. На самом деле, пора начинать нормально питаться, а то так не далеко заработать гастрит или язву.

Лизи, как всегда, нагребает себе как на троих. В тот момент, когда я брала себе один бургер (до здравствует гастрит), она поглощала три таких, до сих пор не понимаю, как при таком питании ей удается сохранять такую фигуру. Вот и сейчас, я обхожусь пюре с бефстроганов, салат из различных листочков и росточков, и чай, когда у Лизы поднос ломится от разнообразной еды. Дела, ее будущему мужу надо бы хорошо зарабатывать, чтобы прокормить нашу обжорку.

— А ты не лопнешь деточка?

— Просто хороший обмен веществ, — смеется Лиззи, — о, пойдём сядем к ребятам, там кстати и твой Леша, — при упоминании моего парня (скоро бывшего, я приняла решила не мучить ни себя, ни его) она скривилась.

— А нам обязательно садиться с ними?

— Они хорошие ребята, они тебе понравятся… Ой, ты же уже знакома с ними, так тем более, чего кочевряжишься.

— Откуда ты…?

— Глеб рассказал… — пожимает плечами.

Он рассказывал обо мне сестре. Любопытство распирает, но спрашивать я не буду, что именно он ей поведал. Еще подумает, что мне есть до этого дело.

А мне есть, вот в чем фигня.

— Пошли, не съедят они тебя.

— Боже, ты будешь мне должна за это.

— Хочешь пирожок? Так уж и быть, одним поделюсь! — у нее их три на подносе и по глазам видно, что ни черта она бы не хотела со мной делиться ими. Лиза обожает еду!

Глеб сидит к нам спиной, рядом с ним его невеста, а с ней Леша, никто на нас не обращает внимания.

Нам еще метра четыре до них, как я замечаю, что расслабленная поза Глеба в момент напрягается, мышцы каменеют и его голова дергается в сторону, чтобы обернуться. Он будто почувствовал меня, что я иду. И почему именно тебя Мира? Рядом с тобой его сестра идет еще, глупая. А вот Леша как сидел, так и сидит, мило беседую с какой-то блондинкой, ее я не знаю, зато она хорошо знает Лешу видимо, она собственнически кладет на его руку свою и жмётся к нему, глядя оленьими глазками в его. И сейчас я убедилась в правильности своего решения, потому что меня эта картина не трогает, я не ревную, мне абсолютно все равно, а значит и смысла продолжать отношения нет.

Глеб все-таки сдается и поворачивает голову, мы встречаемся взглядами. Его глаза меня гипнотизируют, и я проваливаюсь в омут черных глаз, сейчас они у него именно черные, понимаю, что нужно отвернуться или хотя бы моргнуть, но не могу заставить себя это сделать. Я как магнитом тянусь только к нему, отмечая, что с Лешей я такого никогда не испытывала, и как ни кстати вспоминаю сегодняшний сон и чем я утром занималась. В момент меня окатывает возбуждением и жаром внизу, чувствую, как начинаю увлажняться. Его ноздри начинают раздуваться, он делает глубокий вдох, на его шеи усиленно бьется жилка, которую мне хочется лизнуть и прикусить. В горле пересохло, пытаюсь сглотнуть образовавшийся ком, но ничего не выходит.

Наш зрительный контакт прерывает Алешенька, который внезапно не пойми откуда появляется передо мной без блондиночки, потерял что ли красавицу? И разрывает ту тонкую ниточку, которая образовалась у нас с Глебом. Мне становится так обидно, что я начинаю злиться. От досады мне захотелось притопнуть ножкой, хотя плюс все же есть, он потушил мой пожар.

И я опять ловлю себя на мысли, что веду себя непривычно для меня самой.

— Детка, ты почему не сказала, что вы придете? — он забирает у меня поднос и конечно усаживает меня рядом с собой. Затем крепко обнимает и неожиданно дерзко целует.

Я пытаюсь его оттолкнуть, мне не комфортно, что все пялятся на нас, мне вдруг стали неприятны его прикосновения.

— Леша хватит, мы же в столовой.

— Да и я готов тебя съесть.

— ЛЕША! Фу!

— ДА ЧТО С ТОБОЙ? Не притронься к тебе прям! Какая разница, где мы? Ты — моя девушка, что хочу, то и делаю! — он не кричит, но говорит зло мне на почти на ухо.

— Да что ты? Тогда может пойдешь догонишь ту блондиночку, которая лапала тебя, а ты и не против был?

— Что… Ты что, ревнуешь? — довольно говорит. Ха, а мне стало так смешно, что я не сдержалась и рассмеялась.

— Леша, не выдумывай, я не ревную. Просто не надо со мной так разговаривать. Вот именно, я девушка, а не собственность. А в прочем девушкой то могу и перестать быть!

Не понимаю откуда во мне эта жестокость и язвительность. Я не такая. Я добрый человек.

— ПОТОМ ПОГОВОРИМ! — грубо цедит сквозь зубы. Что-то его штормит, настроение каждую секунду меняется.

Я оказываюсь практически напротив Глеба, мне хорошо его видно. Подаюсь порыву и поднимаю на него глаза. Он сидит весь злой, зрачки расширены и горят диким пламенем, вилка в руке согнута. И как я должна кушать в такой атмосфере? Мне кусок в горло не лезет, поэтому я отпиваю только чай. Наладила питание называется.

— И так, Мирослава. Расскажи нам о себе. Откуда ты? — Дана произнесла это с каким-то злорадством и шипением и превосходством.

— И зачем тебе это знать?

— Если спрашиваю, значит надо. — ну ок.

— Мы с семьей переехали из К*. Это все, что тебе нужно знать.

— Нет, ну расскажи еще что-нибудь, нам всем так интересно послушать о новой подружке сестры моего жениха. — коза. Специально выделила что он ее. Не подавилась бы.

— Все остальное точно не твоего ума дела. — усмехаясь говорю. Еще я не отчитывалась перед этой.

— Да как ты…

— Дана! — предостерегающе оскалился Леша одновременно с…

— ДАНА! — Глеб