А ее губки бантиком, такие спелые и сочные, которые она сейчас мнет своими зубками, нервничает, и как бы я хотел сейчас сам вгрызаться в ее губки и проникнуть глубоко в ротик. И еще малышка возбуждена, я чувствую такой легкий сладкий и манящий запах. Она прерывисто дышит, ее грудь часто поднимается и опускается, член колом стоит, охуеть, разгон за три секунды до стойки смирно. Надеюсь, это пройдет после того, как поимею её.

Не могу отвести глаз, она меня гипнотизирует, манит, обескураживает. Ведьма. Я не слышу и не вижу больше ничего вокруг. Не знаю сколько бы мы так смотрели друг на друга, но между нами встал этот мудила. Чтоб его черти драли! В этот момент понял, что сделаю все, но он не будет больше ее парнем.

Лизка специально ляпнула это и сидит довольная собой, подставила подругу, а вот этот ушлепок начал городить полную поебень и повышать голос на малышку.

— Не разговаривай с ней так лучше, Алексей! — прорычал, выпуская свою альфа-силу. Лучше заткнись Алешенька и иди искать себе новую Любаву.

И тут малышка неожиданно роняет стакан, на лице гримаса боли, в этот мое сердце перестало биться всего на секунду. Я подлетаю к ней, пытаюсь успокоить, но все тщетно.

— Замолчите! — и я просто охренел, да не только я. Это сила, я не могу объяснить, она мощная, простой человек не способен на такое. Мой волк радостно оскалился, а мой и без того возбужденный друг, стал еще тверже. Даже в такой ситуации мой друг на бодряке.

Но в туже секунду мне стало не до стояка в штанах, Мира теряет сознание, беру драгоценную ношу на руки и несу в свою машину, отталкивая одной рукой Лешу, что он летит на соседний стол сметая все с него.

Глава 10.

Мира была без сознания почти пол часа. Залез с ней на заднее сиденье, голову положил на свои ноги и стал перебирать ее волосы, успокаивая себя. Мне хотелось ее касаться и вдыхать аромат, что я и делал, как старый извращуга, пока она в отключке. Вся машина наполнилась ее ароматом, волк довольный улегся, опять произнеся наша, я пытаюсь с ним спорить, чтобы он не раскатывал губу, но он как упрямый осел не хочет меня слушать, и говорит, что это я осел. Высокие отношения мать их.

Рассматриваю ее лицо, гладкая и нежная, как шелка на ощупь, кожа. Длинные густые не накрашенные ресницы, пухлые и такие манящие губки цвета спелой вишни, чуть вздернутый носик, и зеленые глаза, которые сейчас закрыты, но я успел их рассмотреть еще при первой же встрече. Они впечатались в мой мозг.

Провожу пальцем по нижней губе и оттягиваю ее, она опаляет его своим дыханием, становится так горячо и невыносимо больно в паху. Облизываю свой палец, которым прикасался к ее вишневым губкам и меня прошибает током, начинаю склоняться над ней, не осознавая своих действий, как под наркотой и вдруг малышка резко открывает свои ведьмовские глазки и подрывается, хватаясь за голову, и с охами опять откидывается на мои ноги.

— Тиши, давай без резких движений. Ты отключилась и сейчас находишься в моей машине. — она лежит и смотрит на меня, не мигая снизу вверх.

И все что я нахожусь сказать:

— Привет. — привет? Серьезно? Идиот.

— Привет. — почти шепотом сказала. Она в растерянности, но не боится меня. Это радует.

— Как голова?

— Нормально.

— И часто ты падаешь в обморок?

— Первый раз, — диалог просто супер выходит, такой «оживленный», — эм, можно мне подняться? — я и не заметил, что удерживаю ее, не хочется ее отпускать, но и давить тоже. Она ведь тепличный цветочек, с такими надо по-другому. Нежно.

Вот только я не знаю, умею ли так…

— Да, конечно. Что произошло? — Мира в растерянности оглядывает салон машины.

— Резко голова заболела, но сейчас уже все хорошо. Можно я пойду?

— Нет.

— Н-нет?

— Нет, то есть, ты ведь в обмороке была только что, не дай Луна опять поплывешь и меня не окажется рядом, я себе этого никогда не прощу, просто давай я тебя домой отвезу.

— Не надо, со мной и правда все уже хорошо. Не хочу напрягать тебя. — вот упрямая девчонка!

— Ты боишься меня?

— А надо?

— Нет. Я никогда не причиню тебе зла.

— Почему? — не смог сдержать смешок.

— А ты хочешь?

— Нет. — ну что за идиотский разговор получается.

— Значит так. Мое желание, чтобы ты провела весь оставшийся день до двенадцати ночи со мной, как золушка. А потом я отвезу тебя домой. Идет?

— Не идет. Родители будут волноваться. И я… я тебя совсем не знаю.

— Вот и узнаешь, а родителям мы позвоним вместе, и я проведу тебя до двери.

— Не д-думаю, что Леше это понравится… — сказала почти шепотом и опустила глазки на свои руки. Стыдно тебе ангелочек? Правильно, вот лучше бы и не вспоминала о своем па-а-ар-р-рне.

— Чтобы я, больше не слышал его имени Мир-р-ра, поняла? — рыкнул на нее, не смог сдержаться. Что-то я в последнее время слишком много рычу.

Девчонка только кивнула. Наверное думает, что я полный псих.

— Будем считать, что ты согласна со всем. Ты так и не притронулась к еде, сейчас мы поедем, и я тебя накормлю. Как тебе итальянская кухня?

— Люблю… итальянскую. — и облизывает свои пухленькие губки, чертовка. Ее ответ получился двусмысленный.

— Тогда пересаживаемся. — я помогаю ей сесть вперед, сам ее пристегиваю, слишком близко склоняясь к ее лицу и не удерживаюсь от того, чтобы опять вдохнуть аромат сладкого апельсина, о малышке хочется заботиться, ловлю себя на такой мысли.

Едем в небольшой ресторанчик, уютный и домашний, там очень вкусная лазанья и паста. Дорога проходит в молчании. Она смотрит в окно, явно о чем-то думает, в руках телефон, который беспрерывно вибрирует. Бесит.

— Дай сюда. — выхватываю телефон, выключаю и убираю в свой карман.

— Да что ты себе позволяешь? Это мой телефон! — зубки прорезались. Бестия. А с виду такой одуванчик.

— После ресторана дам позвонить родителям, а больше тебя никто сейчас интересовать НЕ ДОЛЖЕН! — опять не сдерживаюсь и рявкая в ответ. Эта девчонка ходит по моим нервным окончаниям. Когда