– Асенька, – вошла в комнату встревоженная матушка. – Попробуй дозвониться до отца. У меня не получается.

Полчаса Ася набирала номер отцовского сотового, который почему-то настырно показывал «занято». Странно. Так долго по телефону могла говорить только Ася, когда зависала в пространстве с подругами. Час могла проговорить матушка, обзванивая родственников. Но отец в телефонных говорунах не числился.

– Следопыт, отец на связь не выходит, – позвонила Ася Зацепину. – Мы с мамой уже извелись от переживаний. Телефон постоянно выдает «занято».

– Да, не похоже на Антона. Что ж, придется ехать к нему.

– Меня с собой возьмешь? Иначе я дома от дурных мыслей сойду с ума.

– Хорошо. Буду через полчаса.

Ася переоделась и вышла во двор. Почти девять вечера, а солнце еще припекает. Неужели все лето будет таким роскошным? Подъехал Зацепин на стареньком джипе, и Ася забралась в машину.

– Пробовала еще раз звонить?

– Занято.

И больше ни слова. Молчали всю дорогу. Когда подъехали к дому, солнце уже зашло, но было относительно светло, поэтому то, что в доме не горел свет, странным не показалось. Ася отперла калитку своим ключом, и они направились к дому. Открывать входную дверь не пришлось, так как она оказалась незапертой.

Ася побледнела и пропустила Зацепина вперед, сама немного постояла, прислонившись к косяку и успокаивая заколотившееся сердце. Войдя в дом, присоединилась к крестному, молча обходящему по очереди все комнаты. Они как будто договорились не подавать голоса, видимо, ужасно боялись не услышать ответа на свой зов.

Просторная кухня-столовая, гостиная с камином, кабинет, гостевая спальня – пусто. Поднялись на второй этаж. Тишина в доме такая, что стрекот сверчков кажется просто оглушающим. У Аси в голове мечется, как птица в клетке, лишь одна мысль: «Только бы он был жив, только бы с ним ничего не случилось!»

В одной из комнат они увидели распростертое на полу тело отца. Рядом лежал отключенный телефон. Ася подбежала к отцу:

– Папочка, что с тобой?

И встала как вкопанная, словно перед ней вмиг выросла стена: из груди отца со стороны сердца торчала рукоятка ножа. Нет, это окаменевшее тело с серым лицом и закрытыми глазами, лежащее в луже крови, никак не может быть телом ее отца! Зацепин склонился, пытаясь нащупать на шее пульс.

– Он мертв. И уже давно. Даже тело успело остыть. Нужно вызвать полицию.

Ася потеряла счет времени. То единственное желание, которое придавало смысл их действиям, так и не сбылось, а новых мыслей не возникало. Потому что уже ничто не имело значения.

Зацепин усадил безвольную и онемевшую от шока Асю в кресло. Сначала позвонил в полицию, затем Маргарите. Спустился в гостиную, разыскал аптечку, щедро накапал в стакан успокаивающего средства и снова поднялся наверх.

Казалось, Ася после его ухода даже не шелохнулась. Он заставил ее выпить лекарство. И только после того, как средство начало действовать, Ася, словно пробудившись от спячки, пришла в себя. Слезы хлынули градом, Ася бросилась к отцу:

– Папочка, нет! Папочка, только не ты! Ну почему, папочка? Почему? За что?!

Зацепин бережно поднял Асю с колен и отвел от тела, усадил снова в кресло, сам сел на подлокотник, обняв крестницу за плечи, и только гладил ее по голове, не находя слов для утешений, от которых не было никакого проку.

Прибыли полиция и «Скорая». Дом наполнился чужими людьми, но Ася даже не шелохнулась, снова застыв в немом горе и не замечая происходящего. Она уже не плакала и только смотрела перед собой в пустоту, окаменев от безысходности. Приехавшая на такси мать забрала Асю в другую комнату. Уложила на кровать, сама села рядом и расплакалась. У Аси не было ни сил, ни желания ее утешать. Тогда она впервые почувствовала, что отдаляется от матери. Не потому ли, что не могла простить ей равнодушия к отцу?

А если Ася ошибалась и никакого равнодушия не было и в помине? Тогда почему мать в последнее время только и делала, что постоянно выдумывала какие-то причины, чтобы только не проводить с ним свободное время? Чем она занималась в будни, если оставляла на выходные отца самые важные для себя дела?

Ася не могла не заметить, как отец потихоньку уходил в себя, а предложений провести совместно с женой и дочерью свободное время становилось все меньше. Или Асе это только казалось?

Отнюдь! Сейчас, по прошествии двух месяцев после смерти отца, Ася ясно видит и осознает, что интуитивные ощущения не обманывали ее. Что происходило тогда между родителями – постепенный раскол, охлаждение, взаимная усталость? Или это только матушка пыталась отдалиться от отца?

Ася, наверное, сошла с ума, если пытается в случившемся обвинить ее. Надо искать истинного виновника трагедии. Если бы тот не вмешался в их жизнь, все можно было поправить, сгладить шероховатости в отношениях. Наконец, просто понять и простить. А теперь слишком поздно и, скорее всего, никому больше не нужно, кроме Аси.

Как хорошо, что Следопыт взял Асю к себе. Теперь у нее появились знакомые в нужных органах. Она же может обратиться за помощью к Ростоцкому? Или не может? И с какой стати он будет ей помогать? Значит, сначала Ася должна стать полезной ему. Каким образом?

Она снова достала из сейфа папку. Именно в ней придется найти то, что другие не заметили. Или утаили осознанно. Но у Ростоцкого тоже есть эти документы, и он наверняка уже отдал их специалистам. Ася усмехнулась: а разве она сама не профи с двумя высшими образованиями? «Мы еще поглядим, кто чего стоит», – самонадеянно подумала Ася и углубилась в изучение содержимого папки.

Не стоит торопиться упрекать себя в том, что так и не углядела в документах той самой ниточки, потянув за которую, можно размотать клубок преступления. Разумеется, Зацепин зачем-то скрыл и от правоохранительных органов, и от Аси главную информацию, которую она непременно должна заполучить. И информация эта находится только у одного человека – у Антона Правдина. Разве он жив? А разве была причина его убивать? Вот это Ася и должна выяснить.

Итак, из редакции уволились двое: Мария Ивановна отправилась на заслуженную пенсию, Стас перешел на другую работу или еще занимается ее поисками. Марию Ивановну, разумеется, отметаем сразу, так как она из-за возраста просто не может быть Антоном Правдиным. Хотя старушки бывают очень шустрые и ужасно любопытные. Всюду пролезут, везде любопытные носы сунут, лишь бы что-то интересненькое про кого-нибудь вынюхать.

Но их можно понять, ведь жить им на пенсии скучно. Взять хотя бы Асину соседку по площадке, которая постоянно следит за другими жильцами через дверной глазок, а также сидит, словно клуша на яйцах, возле подъезда на скамье, контролируя любое передвижение соседей. Уж она-то в курсе всех дел и проблем жильцов их дома.

Асю даже передернуло от мысли, что и ей теперь придется уподобиться любопытствующей старушке, чтобы умудриться бежать впереди паровоза, то есть правоохранительных органов, возглавляя расследование убийства отца.