о добром перед всеми человеками (Рим. 12, 17); Если враг твой голоден, накорми его; если жаждет, напой его (Рим. 12, 20). И апостолы стремились исполнять их на деле, как свидетельствует апостол Павел: Злословят нас, мы благословляем (1 Кор. 4, 12). Когда мирянин, терпящий оскорбления от другого человека, спросил у преподобного Иоанна, как ему быть, последний ответил: «Делай ему добро».[299] Преподобный Исаак Сирин учит: «Докажи множество милосердия своего теми благами, какие воздаешь обидевшим тебя»,[300] ибо «велико это дело – скорбеть о людях злых и благодетельствовать грешным паче праведных».[301] По слову преподобного Максима Исповедника, поистине любит тот, кто «воздает постоянным добром за зло», так как «от всей души делать добро ненавидящим нас есть признак <…> совершенной духовной любви».[302] Таким образом, любовь состоит не только в том, чтобы делать добро врагам, но и в том, чтобы по-доброму о них думать и мысленно желать им блага [303] (первое не обязательно подразумевает последнее). Любящий врагов не радуется их ошибкам и падениям, тем несчастьям, что с ними случаются, не расстраивается, если видит, что они достигли каких-то высот, довольны чем-либо, но скорбит, видя, что обидчиков настигла беда, радуется их успехам, искренне желает им блага и во всех обстоятельствах старается им угодить.[304]

Двадцать четвертая степень – относиться к творящим нам зло так же, как к тем, кто благодетельствует нам, и любить их одинаково.[305] Необходимо стремиться к тому, чтобы, как учит преподобный Варсонофий, «принимать бьющего как греющего, бесчествующего как прославляющего, досаждающего как почитающего и утесняющего как успокаивающего».[306] Преподобный Максим Исповедник чаще других святых отцов подчеркивает значимость равного ко всем отношения – чтобы любить всех людей одинаково, не проводя между ними различий: и друзей и врагов, и праведников и грешников. «Блажен человек, могущий равно полюбить всякого человека»,[307] – восклицает святой. «[Человек], добровольно [становящийся] благим и бесстрастным, равно любит всех людей: добродетельного вследствие естества [308] и за [его] благое произволение, а дурного – [также] вследствие естества и из сострадания сжаливаясь над ним, как неразумным и ходящим во тьме».[309] «Совершенная любовь, – продолжает преподобный Максим, – не разделяет единого естества человеков соответственно их различному внутреннему настрою, но она всегда обращает свой взор на это единое естество и равно любит всех людей: усердных [в добродетели] как друзей, а нерадивых – как врагов».[310] «Если ты одних ненавидишь, а других ни любишь, ни ненавидишь; если одних любишь умеренно, а других сильно, то из этого неравенства познай, что ты еще далек от совершенной любви, которая предполагает равную любовь ко всем людям».[311] Можно заключить, что «други Христовы сердечно любят всех, но не всеми бывают любимы».[312] Аналогичное наставление мы находим у преподобного Исаака Сирина: «Уравнивай [313] всех людей, будет ли кто иудей, или неверный, или убийца, тем паче что и он брат тебе, одной с тобой природы, и не с ведением заблудился от истины».[314] «Милосердие, – пишет преподобный Исаак, – есть печаль, возбуждаемая благодатью, и ко всем сострадательно преклоняется: кто достоин зла, тому не воздает (злом), и кто достоин добра, того преисполняет (с избытком)».[315] «Кто всех равно любит по состраданию и без различия, тот достиг совершенства»,[316] – заключает святой.

Двадцать пятая степень – относиться к врагам так же, как к друзьям. Истинно любящий своих врагов, пишет преподобный Симеон Новый Богослов, «не помнит ничего из случившегося, но одинаково радушно принимает встретившихся как друзей, с одними беседуя, с другими же вкушая пищу».[317] То же самое говорит святитель Иоанн Златоуст: «Будем делать все для обидевших нас как для искренних друзей, как бы для себя самих».[318]

Двадцать шестая степень – любить врагов не просто как самих себя, но и больше, чем самих себя. Любовь, пишет преподобный Максим, «приводит к тому похвальному неравенству, в котором каждый доброжелательно привлекает к себе ближнего и ценит его выше себя».[319] В патерике рассказывается о монахах, которые достигли такого идеала и «более делают, чем велит Писание, любя врагов своих более, чем самих себя».[320]

Безусловно, приведенная классификация степеней любви не является строгой. Какие-то пункты можно переносить на другие уровни, все степени в той или иной мере связаны и взаимообусловлены. Любовь, в конце концов, является единой и неделимой. Наша классификация в первую очередь служит педагогической цели – она помогает понять, что любовь к врагам многогранна и ее достижение требует многих условий, усилий и возможно только со временем. Приведенная классификация также показывает, что у любви есть различные уровни, которые имеют разные качество и силу, и тот, кто не стремится усердно и с постоянством достичь любви, в каком-то смысле ограничен и обделен.

Основания любви к врагам

Любовь к врагам дана нам как заповедь Христом (см.: Мф. 5, 44; Лк. 6, 27, 35). Заповедь о любви, таким образом, является волей Божией, однако исполнение ее не может быть «законничеством». Творить волю Бога значит не просто подчиняться Божественному закону, но и любить Того, Кто этот закон дал, поскольку мы больше не рабы Господа, но Его чада по усыновлению (см.: Рим. 8, 15).

Существует и другая причина, по которой нам заповедано любить врагов, – ее Своим примером нам показывает Сам Бог, мы должны подражать Ему и стремиться уподобиться Ему. Первое основание любви к врагам, объясняющее саму заповедь, есть собственно любовь, благость и милосердие Бога к творящим злое, ведь Господь говорит: Любите врагов ваших, и благотворите <…>, и будете сынами Всевышнего; ибо Он благ и к неблагодарным и злым. Итак, будьте милосердны, как и Отец ваш милосерд (Лк. 6, 35-36). Другими словами, по причине того, что Сам Бог одинаково любит всех людей без исключения (и хороших и плохих, и праведников и грешников, и друзей и врагов), в более общем смысле – все Свое творение, Он заповедует нам: Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь