Скинув куртку, заменяющую одеяло, Ева на корточках подползла к Вике. С виду сон девушки был крепок. Но стоило приблизиться, как Вика проснулась, выхватила из-под спального мешка короткий меч и повалила Еву на землю, приставив лезвие к горлу.

− Это я, − просипела Ева. Прикосновение холодного металла к коже прогнало остатки дремы.

− С ума сошла так подкрадываться? – Вика убрала нож и помогла ей сесть. – Я ведь и убить могу.

− В этом я не сомневаюсь.

− Ты чего не спишь?

− Мне кажется, за нами кто-то наблюдает, − призналась Ева.

Война извлекла из-под спального мешка второй меч. Как и Ева за минуту до этого, она огляделась, вычисляя, где затаился предполагаемый противник. Только спрятаться на равнине было негде. Не считая дерева с привязанными к нему лошадьми, здесь не было ни холмика.

− Тебе померещилось. Иди спать, − Вика легла, но мечи не убрала, положив их рядом с собой.

Ева и сама засомневалась в своих ощущениях, а потому она снова закуталась в куртку и приготовилась уснуть, но слух против воли жадно ловил звуки. Всхрапнул конь, заворочался и что-то пробормотал во сне Виталик, вдалеке вулкан извергся подобно гейзеру. Обыденные шумы притупили внимание Евы, и она задремала, но тут со стороны равнины донесся заунывный вой, словно животное угодило в капкан и стенало о своей горькой судьбе. Волоски на руках встали дыбом. В тоскливых нотах Ева уловила угрозу.

Она еще не сообразила, что происходит, а Вика уже вскочила и разбудила всадников. Алекс оценил ситуацию и помог сводной сестре собрать вещи. Макс и Ева только мешались под ногами. Виталик лишь сонно потирал глаза.

Лошадей снарядили в дорогу в течение пары минут. Алекс упаковывал последний спальный мешок, когда вой повторился. На этот раз ближе. Легкая дрожь, пробегающая по спине Евы, сменилась ознобом. Дрожащие пальцы не могли удержать поводья Тенебры.

− Да где же они? – Вика крутанулась на месте в попытке засечь врага.

Ответ на ее вопрос испугал всех не на шутку - вой поднялся разом со всех сторон. Исчезли протяжные ноты, им на смену пришли отрывистые, враждебные, превратив стон в рык, а затем в хохот. Всадников словно окружила стая голодных гиен.

− Они повсюду, − запоздало сообразил Макс.

− Быстро по коням. Может, уйдем, − говоря это, Алекс подхватил Еву и закинул на Тенебру. Из-за его бесцеремонности она растянула поясницу, но ей и в голову не пришло возмутиться.

Конь Алекса встал под ним на дыбы и заржал. Животные были напуганы не меньше всадников.

− Тише, Летум, − Алекс похлопал коня по шее, немного его успокоив, и тот рванул с места в галоп.

Ева изо всех сил старалась поспевать за другими. Прежде она не ездила с такой скоростью. Ветер свистел в ушах и бросал в лицо пыль, которая царапала кожу подобно наждачной бумаге.

Вблизи от бока Тенебры щелкнули зубы - рядом несся огромный пес. Его мощное тело состояло из сплошных мышц. Узкая морда оканчивалась пастью полной остроконечных зубов. Пес прыгнул и попытался схватить Еву за лодыжку. Смертельно опасные клыки полоснули по джинсам, разорвав ткань в клочья. Приземляясь на лапы, пес зацепил заднюю ногу Тенебры, она дернулась в сторону, запнулась и повалились на бок.

Ева вскрикнуть не успела, как лошадь утянула ее за собой. Правую ногу зажало между боком Тенебры и землей. Выбраться из-под такой тяжести Ева не могла. А тут еще Тенебра забилась, пытаясь подняться, да так мощно, что едва не вышибла из наездницы дух.

Она уперлась в круп Тенебры, что если силы потянула ногу на себя и практически высвободилась, когда волосы на затылке приподнялись от чьего-то смрадного дыхания. Ни к чему было оборачиваться, и так было ясно: за спиной стоит та самая псина.

Ева замерла, вслушиваясь в клацанье зубов. Появился второй пес и нацелился на Тенебру. От испуга лошадь совершила отчаянный рывок, встала и тотчас сорвалась с места, лягаясь и подпрыгивая как безумная. Еву она бросила на съедение псам.

Восемь псов плотным кольцом обступили Еву. Из приоткрытых пастей капала слюна, глаза ядовито-фиолетового цвета, не отрываясь, следили за ней. Ева сидела крайне неудобно, упираясь руками в землю. В ладони впились камушки, еще чуть-чуть и поранят кожу. Но она не осмелилась изменить позу - стоило чуть двинуться, и псы скалили зубы и рычали.

Животные не торопились нападать – ждали хозяев. Их терпение было вознаграждено: из темноты проступили очертания высоких фигур. Худые, с неестественно длинными ногами и руками до колен, они неуклюже ковыляли к Еве. Их плоские лица были лишены выражения. Круглые глаза остекленели, в них не хватало жизни, а может души. Но, несмотря на отсутствие эмоций, Ева нутром уловила враждебность существ.

Псы поджали торчащие уши и присмирели. От существ отделился один и подошел к Еве, и она скривилась от запаха тухлых яиц. Его беззубый рот приоткрылся, оголив голые десны. Рука с крючковатыми пальцами потянулась к Еве. От прикосновения на кофте остались пятна слизи.

Существо отдернуло руку, точно обожглось. Оно выглядело озадаченным, точно столкнулось с неведомым. Его соратники задергались, по-прежнему храня молчание.

Надежды на спасение не было - всадники давно пропали из виду. Ее бросили! Ева бы разрыдалась, не отвлеки ее вибрация грунта под ладонями.

Дрожь нарастала пока не перешла в стук лошадиных копыт. Псы вскочили и навострили уши. Вслед за звуком появились наездники. Впереди скакала Вика. С боевым кличем она врезалась в собачью свору, чудом не зацепив Еву, и пронеслась мимо, увлекая за собой обезумевших от злости псов. Существа ловко отскочили с дороги. Для своей комплекции они двигались проворно. И куда подевалась былая неловкость?

Вторым мчался Виталик. Его грузная фигура внушала трепет. Ева перекатилась на корточки и поползла прочь, освобождая ему путь. Будет крайне глупо погибнуть под копытами своих спасителей.

Ева глядела в землю, а потому не заметила препятствия. Уткнувшись в него макушкой, она вздернула подбородок. Взор уперся в обтянутые серой кожей колени. Она запрокинула голову, рассмотреть их обладателя. Существо протянуло к ней руки и схватило ее за плечи.

Вопреки внешней инфантильности существо было сильным. Оно с легкостью подняло Еву в воздух. Она повисла в полуметре от земли, беспомощно болтая ногами. Глаза Евы оказались на уровне глаз существа − черные как два колодца, они засасывали ее. Она падала и падала, а дна все не было. На вдох уходило столько сил, что проще было не дышать. В солнечное сплетение точно вцепились клещи, вытягивая жизненные силы из груди.

Ева повисла, как безвольная кукла, в лапах существа. Сознание угасало, точно затухающий огарок свечи: еще немного и наступит вечная ночь. В этот миг нечто яркое как луч солнца блеснуло у нее перед глазами. Она зажмурилась, и боль в груди отступила. Воздух наполнил сжатые легкие.