на плечо и несу в свою спальню (в гостевой маленькая кровать, а мне нужен простор для исполнения всех желаний).

— Ты ненормальный! — она пытается сопротивляться, бьёт кулачками по моей спине.

— Кажется, я предупреждал, что не подарок, — усмехаюсь.

— Ты выпил…

— Совсем немного. Для храбрости…

Вваливаюсь в комнату и вместе с приятной ношей, падаю на кровать. Сжимаю тонкие запястья Тины, чтоб не дергалась. А коленом раздвигаю её ножки, заставляя ими обхватить торс. И как же мой приятель рад такому соседству — мгновенно твердеет…

— Пусти… — она извивается в тугом хвате.

— Тина-а-а… — смотрю в её глаза, и ловлю себя на мысли, как же жил без неё столько времени.

— Ян… — отвечает с придыханием.

— Молчи…

Жадно впиваюсь в манящие губы, чуть ли не мычу от удовольствия, когда она отвечает со всей отдачей. Первый поцелуй я украл, сейчас всё по-другому и ощущения зашкаливают, «крышу сносит» от того, что она хочет меня… любит…

Я отпускаю её руки, которыми она тут же зарывается в мои волосы и тянет на себя, желая теснее прижаться. И сама активно целует, переплетая наши языки и посасывая мои губы.

«Какая она сладенькая…».

Тина стягивает рубашку с плеч. Не стесняясь, трогает и изучает меня, а шаловливые пальчики уже добрались до ремня моих брюк.

— Твою ж… — рычу, как животное в брачный период, когда кусает за нижнюю губу, вызывая мурашки по коже. — Как я хочу тебя… Но на тебе слишком много одежды…

Наконец, теперь самое приятное… Раздеваю мою фею, попутно исследуя восхитительное тело, но уже с разрешения и взаимного желания. Склоняюсь к её груди, поочередно втягивая в рот небольшие сосочки. Она тихо стонет, выгибается навстречу ласке. А я продолжаю: прикасаюсь к влажным складочкам…

— Чёрт… ты такая мокрая уже… — вывожу узор на клиторе, заставляя её активнее двигать бёдрами, потом нащупываю дырочку и пытаюсь проникнуть пальцем.

«Какая тугая и узенькая» — с трудом засовываю полпальца. И посещают сразу мысли: как я помещусь в ней своими далеко нескромными размерами? Порву ещё, до крови, причиню боль…

— Ян… — Тина зажмуривается и как будто что-то хочет сказать, она ощутимо напряглась от моих действий.

— Т-ш-ш… — снова захватываю пухлые губы и напористо целую.

Затем избавляюсь от одежды. Смотрю на свой немаленький эрегированный член, но тут же выкидываю все сомнения. Устраиваюсь между её ног и сначала просто вожу разгорячённой плотью о плоть, размазывая женские соки, подготавливаю к большему.

— Ян… — кажется, она слегка напугана.

— Доверься мне, — мой голос вибрирует от желания и нетерпения.

Делаю попытку войти в неё, продвигаюсь медленно, но тут же упираюсь в преграду. И не сразу до меня доходит…

Обхватываю нежные бёдра Тины, сжимая попку, и вторгаюсь резким толчком, а она вскрикивает от боли, прижимается лбом к моему плечу и замирает.

«Девственница…» — вернее, была. Это недоразумение уже устранил. Не думал, что в двадцать три года ещё встречаются девушки, не спешащие расстаться с невинностью.

Опешил от такой новости и тоже застыл, давая ей возможность привыкнуть к новым ощущениям. Если бы у меня были девственницы раньше, то понял бы, а так: пришлось опытным путём проверять. Ведь мою постель посещали только умелые женщины.

Тина оказалась приятным исключением. Хотя где-то в душе рассчитывал именно на это, словно дар, который она хранила специально для меня, ждала именно меня… Чёрт возьми, да я рад тому, что стал у неё первым мужчиной. И буду единственным.

— Больно бывает только первый раз… не зажимайся… откройся мне… — прошептал в ухо.

Она кивнула, а я ощутил, как мышцы её лона расслабляются, и позволяет сделать очередной толчок. Начинаю медленно двигаться, постепенно наращивая темп. Мы становимся одним целым.

— Ян… поцелуй… — Тина часто дышит и сладко постанывает от каждого моего движения.

Просить меня не нужно. Целую с властным натиском. И я даже не сдерживаюсь больше, ритмично вхожу в её податливое жаждущее тело, срывая губами заветные блаженные стоны.

Она отдаётся без остатка, дарит себя… Забираю это бушующее море эмоций, выпиваю до дна… В ней кроется столько чувственности и страсти. И от того, что являюсь виновников этих открытий, сносит голову — внутри просыпается собственник.

Моя… теперь полностью… не отпущу…

1.14

— Что же ты натворила, девочка… — в этой фразе вся суть случившегося с нами, исключительно в хорошем смысле.

Перебираю тёмные густые волосы моей феи, наслаждаясь её близостью и бушующими внутри эмоциями… Ощущаю себя по-настоящему счастливым, наполненным, живым… Впервые за последние годы могу озвучить такие слова.

Правильно сказала моя мама, и пусть не знала, о ком говорит, но я идиот, если бегал от себя и своих чувств столько времени, не желая замечать очевидного. Люблю Тину… Какой-то дикой, необузданной любовью… одержим… Хотя не готов вот так открыто это обсуждать. Для начала постараюсь стать тем, кто ей нужен, быть достойным такой девушки.

До конца не верю, что всё это происходит на самом деле, а не в моих фантазиях. Вот она: лежит на моей груди, крепко прижимается и тихо сопит своим маленьким носиком, заставляя моё сердце учащённо биться от избытка впечатлений, основанных на мелочах — взглядах, прикосновениях, поцелуях, ласке, стонах…

А ведь предпочитал раньше спать один, если женщина оставалась со мной до утра — всегда уходил в другую комнату. Одна мысль, что рядом будет кто-то лежать — раздражала. Но к Тине это не относится, в дрожь бросает от того, как робко трогает, и не хочется останавливаться… И так, кажется, излишне утомил для первого опыта, увлёкся… Мне мало, даже сейчас с удовольствием разбудил бы её и продолжил. Никогда не испытывал столь сильных ощущений.

«Какая она милая… сладенькая… моя…» — переворачиваю Тину на спину, нависаю сверху и любуюсь. И без того пухлые губы, выглядят еще более припухшими и словно накрашены помадой бордового оттенка, настолько яркие и манящие; на шее, груди, плечах и бёдрах алеют не только засосы, но и укусы, следы от рук — потерял контроль, не устоял, оставил отметины на бархатной коже в знак принадлежности мне.

«Хватило же кому-то ума распространять о ней мерзкие слухи» — правда, углубляться в причины нет желания, есть факт, который нагляднее и говорящее любых слов. Лично у меня не было сомнений в её добропорядочном образе жизни. А завистников всегда хватает…

Я провёл невесомо ладонью по плоскому животику Тины. Потом заметил засохшую кровь на внутренней стороне бедра. Хотя мы принимали душ и не раз, сам лично мыл её, но всё равно первый опыт получился насыщенным…

«Лишь бы