Ятоже оказался всостав делегации, как лицо, отвечающее заеёохрану смомента прибытия воВладивосток. Эту новость жене сообщила государыня, априказ государя вот-вот придёт вкрепость. Мне придётся организовать охрану перехода наброненосце «Цесаревич» вТокийский залив, безопасность делегации вТокио ипри возвращении обратно воВладик иСанкт-Петербург.

—Явсе твои награды, Тимофей, привезла иновый парадный мундир. Только его, наверное, ушивать придётся,— жена сжалостью посмотрела наменя ивсхлипнула.

—Всё хорошо, Машенька. Как говорится, были быкости, амясо нарастёт,— яснежной улыбкой посмотрел налюбимую, апотом повернулся квеликому князю:

—Александр Михайлович, надо срочно отозвать воВладивосток отряд капитана Кононова, атакже привезти скрытно всех остальных боевых пловцов изТронгзунда.

—Опасаетесь нападения на«Цесаревич»?— улыбка, скоторой Сандро ухаживал застолом заАлёной, сошла сего лица.

—Англичане далеко недураки, идумаю уже догадались каким образом мытопили ихкорабли. Имогут ответить тем же, чтобы недопустить мира сЯпонией,— задумчиво ответил я.

Вэтот момент внаш разговор вмешалась Мария:

—Господа, может быть, рабочие моменты обсудите после обеда, алучше вообще завтра или впонедельник. Сегодня день нашего приезда, завтра воскресенье. Вофицерском собрании будет театральное представление. Хотя, какое представление. Тыже, Тимофей…

—Всё нормально, дорогая. Два-три часа офицерского собрания выдержу. Яуже работаю застолом почетыре-пять часов сперерывами. Ноотдыхать, неработать. Раны уже заросли, швы сняли, мышцы силы набирают. Аповязки смазью— это всё Бутягина Мария Петровна сосвоими медицинскими экспериментами. Что-то создаёт такое для быстрого заживления ран ипоследующего ихлечения. Только вэту мазь деготь входит. Вонючая— ужас! Хорошо, что сегодня последняя перевязка,— япередёрнул плечами.

Этот запах, как умази Вишневского, преследовал меня последние пару недель. Честно говоря, изчего состояла мазь Вишневского несном, недухом, нопомнил еёзапах, который давал дёготь, ито, что вовремя Великой Отечественной войны еёиспользовали при лечении загнивающих ран.

Вот издесь Мария-Марфа сделала что-то такое, что вызвало удивление умедицинских светил Владивостока. Раны намне зажили, как насобаке. Очень быстро, без нагноений. Исегодня вечером меня избавят, наконец-то, отэтой мази. Атохоть вофицерское собрание неиди из-за этого запаха.

—Ая-то думала, чем оттебя так пахнет,— усмехнулась супруга.— Очень было похоже назапах отсапог, когда ихдегтем смажут. Только сапог-то натебе нет.

Машенька заразительно засмеялась, кней присоединилась сестра, потом дети, апотом имысСандро. Сэтим смехом изнас выходила танапряжённость, которая возникла при встрече.

Дальше пошли рассказы осемье Беневских. Аркадий Семёнович уже начал ходить наслужбу вГосударственный совет. Нина Викторовна вся ушла взаботы подоходному дому иквартирам. Иван вернулся всвоё имение, чтобы дальше совершенствовать свою коммуну. Перед возвращением месяц прожил вКурковицах, общаясь сСазоновым иизучая процесс посевной.

Алёна рассказала, как она жила всё это время вЧерняево. Чан Шунь вноябре прошлого года прислал ейписьмо, чтобы она пока невозвращалась вКитай, апожила встанице. Списьмом прислал приличную сумму денег. Так что «китайская генеральша» ЛиЧан Куифен или Алёна Аленина вместе сдетьми исвоим сопровождением всё это время прожили вЕрмаковской пади, где буквально запару недель извысушенного леса настаром месте казаки станицы Черняева всем миром, небесплатно конечно, отгрохали обширную ибогатую усадьбу.

Мне даже несколько фото показали. Маша ссобой «карманный» кодак привезла. Подороге фотографировала, авБлаговещенске плёнки потом проявили исделали фото. Вобщем, народовом месте впади теперь стоял крепкий домина навосемь окон пофасаду, под кровельным железом, совсеми пристроями ввиде скотного двора, курятника, овина, амбара ипрочего. Ивсё захорошим ивысоким частоколом, которых сходу исконя неперепрыгнешь. Одним словом, дом-крепость получился, нокрасивый срезными наличниками, ставнями икружевной резьбой пофасаду.

Вдоме для охраны теперь живёт старший внук Селевёрстова Петра Никодимовича двадцатилетний Пётр Степанович, названный вчесть деда. Оннеустоял перед красотой одной изслужанок Алёны иженился наней. Сестра дала вприданое Джиао, имя которой переводится, как изящная, прекрасная, двести рублей золотом, что смирило бывшего атамана свыбором внука. Акогда молодожёнов поселили вЕрмаковской пади, вновом доме для присмотра заним, думаю, Пётр Никодимович ивовсе успокоился.

Дом, который мне встанице построили уже давно его семье отошёл. Чувствую, потрадиции иэтот дом кним уйдёт. Даинежалко. Селевёрстовы мне настоящей роднёй стали. Жалко только видимся редко. Икогда вочередной раз встретимся, неизвестно.

После обеда началась суета сзаселением иразбором вещей. Япримерил мундир, который сел, впринципе, нормально. Оказывается, незаметно запоследний год сальца янабрал, атеперь, похудев, легко влез всвои парадные одежды, которые впоследнее время надевал нечасто.

Разместил наформе все свои награды. Орден Святого Георгия 4-й степени, заним Владимира 4-й степени, затем Анны 3-й иСтанислава 3-й, следом две медали «Захрабрость» золотую исеребряную, звезду ордена Святого Станислава 1-й степени. Завтра ленту этого ордена придётся надевать, плюс орден Святого Владимира 3-й степени смечами нашею, поборту пустим «Анну нашее», рядышком крест орден Станислава 2-й степени. Теперь иностранцев прикрепим: японский орден Восходящего солнца 4степени, германский орден Красного Орла 4степени, нуинезабуду, конечно, шашку сзолотым эфесом, надписью «Захрабрость» сгеоргиевским темляком икрестом Анны 4-й степени.

Сэполетами генерал-майора Свиты Его Величества буду выглядеть представительно, несмотря набледно-зелёное личико. Все свои награды янадевал всего пару раз, когда того требовал дворцовый этикет. Обычно носил только Георгия иВладимира смедалями, как того требовал ихстатут.

—Любуешься?— врасплох застала меня супруга, которая всоседней комнате укладывала Василька спать для послеобеденного сна.

Явэтот момент, отпоров старый погон, примеривал генеральский эполет. Спасибо супруга всё догадалась привезти. Всё-таки дочь генерала, атеперь ижена. Неплохо так вдвадцать два года генеральшей стать. Даигенерал-майор, даещё иСвиты Его Величества втридцать один— очень даже ничего.

Втом моём прошлом-будущем вэтом возрасте яещё капитаном ходил, амайора без приставки генерал, получил досрочно, вместе сорденом Мужества запервую компанию вЧечне. Мне тогда только-только тридцать три стукнуло. Для спецназа это считалось очень даже хорошим карьерным ростом.

—Прилаживаю, чтобы прихватить. Завтра жевофицерское собрание идти. Надо соответствовать новому званию,— улыбаясь, ответил я, любуясь женой.

—Помочь? Яумею. Отцу пришивала, недавая это делать слугам,— Маша подошла исела накровать рядом сомной.

Ячуть сдвинулся вбок, поднимая мундир, накотором звякнули награды.