Что означает появление этой кляксы, никто не понимал. Пугающе ясным представлялось одно: Андромеда — галактика вроде нашей. Там, как и на Млечном Пути, могла существовать жизнь. Возможно, жизнь там продолжалась до самого возникновение Пустоши. Все боялись, что, если потерять бдительность, случившееся в Андромеде повторится у нас.

— Часть шаттерлингов видят в этом меру предосторожности, — сказал я. — Мол, жители Андромеды возвели стену, чтобы защититься от нас. Посмотрели они, как мы расселились по этой галактике, и испугались.

— За такой стеной они как в тюрьме. Зачем им себя мучить?

— Это лишь теория. Уверен, у Вигильности есть более состоятельная.

— Конечно, и далеко не одна. Разве стену так быстро построишь? Целой галактике пришлось бы действовать сообща, а это совершенно непостижимо. Неужели нас испугалась бы цивилизация с такой скоординированностью?

— Не знаю.

— Шаттерлинг, тебя интересует Пустошь? Ради нее ты сюда прилетел?

— Я прилетел засвидетельствовать почтение от имени Линии Горечавки. Все остальное вторично.

— Ты не ответил на мой вопрос. — В голосе куратора появились угрожающие нотки.

У меня аж пот на лбу выступил.

— Да, интересует, но это лишь способ получше узнать вас. Я уже говорил, что Союз Линий предпочитает игнорировать Пустошь, поэтому новые данные и новые теории нам не очень нужны. Считается, что исследовать ее бесполезно. Это как бороться со смертью, которой все равно не избежать.

— Что в нас такого интересного?

— Пожалуй, долголетие. У Линий есть понятие перерождения. Галактические цивилизации, как волны, появляются и исчезают на наших глазах. Долгое время мы считали себя единственными образцами постоянства, но пригляделись к Вигильности и поняли, что это не так.

— Наша культура существует очень давно. Вы же не вчера нас заметили.

— Да, но мы слишком долго считали вас любопытной аномалией и, разумеется, ошибались. Вигильность не просто звездная цивилизация, которая не вымерла. Вы — общество, которое планировало долго существовать и приложило максимум усилий, чтобы план осуществился. Я уже видел рои Дайсона, но ни один из них не сравнится с вашим по эффективности. Работу вы проделали колоссальную — каждый камешек преобразовали. Вы и себя подвергли мутациям. Вы, кураторы, отважились на кардинальные изменения — кто теперь узнает людей, которыми вы были раньше?

— Во Вселенной есть существа диковиннее нас.

— Верно, есть, например краебежцы. Но они стали диковинными в результате миллионов случайных мутаций, то есть неосознанно. Плана у них не было. Вы же наверняка с первого дня понимали, какими станете. Понимали, что мутируете в неповоротливых гигантов, которые непрерывно растут. Это самое интересное, ведь получается, цели и задачи Вигильность наметила задолго до появления Пустоши. Исчезновение Андромеды застало врасплох всех, но не вас — вы его ждали.

— Мы испугались не меньше других. Наши данные ничего подобного не предвещали.

— Но Андромеду вы исследовали. Может, не ожидали появления Пустоши, но наблюдали не просто так.

— Это ближайшая наша соседка, поэтому она и привлекла внимание.

— В Местной Группе есть и другие галактики, — возможно, в некоторых существует жизнь. Ими вы тоже интересовались, но не так активно, как Андромедой.

— Не знаю, что сказать тебе, шаттерлинг.

— Мы считаем, что вы обнаружили артефакты Предтеч Андромеды — астротехнику, сферу Дайсона и тому подобное. Они не стремились общаться с нами, просто не могли стать незаметными. Нам пришлось бы странствовать по космосу два с половиной миллиона лет, прежде чем Предтечи нас увидели бы, поэтому вполне вероятно, что они считали Местную Группу своей. Появившись слишком поздно, Предтеч Млечного Пути они не застали или сочли окончательно вымершими. Так или иначе, увидев нас, Предтечи Андромеды встревожились. Союз Линий полагает, что Вигильности велели наблюдать за Андромедой и ее Предтечами, чтобы определить, враги они или друзья. Никого не пугало, что исследование может занять миллионы лет: быстрее галактическую цивилизацию не изучишь. Возможно, вам поручили собирать данные пять-шесть миллионов лет, а потом избрать дальнейшую тактику, вплоть до упреждающего удара, первого в межгалактической макровойне. — Я улыбнулся не столько куратору, сколько себе: хотелось успокоиться. — Ну, тепло или холодно?

— Ваша теория вполне обоснована.

— Вполне, но не совсем. Если вы просто следите за Предтечами Андромеды, зачем столько секретности?

— Сейчас мы с тобой предельно откровенны.

— Да, но вдруг вы модифицируете мне память, прежде чем отпустить? Будь дело в Предтечах, вы бы не лукавили. О такой проблеме знали бы все, включая шаттерлингов и перерожденцев.

— Секретность важнее, чем ты думаешь, — возразил куратор. — Одна культура вряд ли решится на кардинальные действия, а стань информация о Предтечах Андромеды общедоступной, вероятность увеличится многократно.

— Мы навели бы порядок, если бы понадобилось.

— Не уверен. Если бы перерожденцы собрали военный флот и отправили к Андромеде, еще не факт, что шаттерлинги успели бы его остановить. Даже если их цивилизация исчезнет, флот, защищенный сжатием времени, продолжит путь. Если скорость кораблей близка к скорости света, их не догнать.

— Согласен, повод для секретности есть. Но перерожденцы отнюдь не глупы. Кто-нибудь понаблюдал бы за Андромедой и увидел бы те же артефакты Предтеч.

— Признаки могли оказаться столь ничтожными, что для их обнаружения понадобился бы весь разведывательный арсенал Вигильности. В любом случае перерожденцы больше интересуются ближайшими соседями по галактическому диску, чем происходящим в двух с половиной миллионах световых лет от них.

Куратор не отрицал, что Вигильность активно исследует Андромеду. Что ж, хоть крупицу нового я Горечавкам принесу. Невелика важность, но наши доводы подтвердятся, а излюбленная теория Союза станет весомее.

— Спасибо, что обсудили со мной эти темы, — поблагодарил я, чувствуя, что дальше расспрашивать неразумно.

— Не за что. Мы всегда уважали шаттерлингов и ценили их умение хранить секреты.

— Я сообщу Линии обо всем, что здесь со мной случилось.

— Так я и думал. — «Потолок» полости взлетел и натянулся, как парус на ветру, — видимо, куратор очень глубоко вдохнул. — Теперь к делу, если можно так выразиться. Я просмотрел содержимое твоей космотеки.

— Надеюсь, вы не слишком разочарованы.

— Ты преуменьшаешь ее ценность. В ней есть данные, которые интересуют нас хотя бы отчасти.

— Рад, что вы не зря потратили время. Копируйте все, что вам нужно.

— Сколько ты за это просишь?

— Нисколько. Мне позволено выдать вам любую информацию в знак дружбы и благодарности Линии Горечавки, которая надеется и впредь поддерживать с вами теплые отношения.