только наоборот. Как если бы открывая дверцу вы думали, что уж теперь-то еда оттуда точно исчезла.

Когда автобус подъехал к нужной остановке, я уже извелась от нервов. Койот обещал встретить меня перед занятиями у входа в Универ. Какова вероятность, что он решит появиться там на час раньше?

Стоило подумать об этом, как дверь автобуса наконец-то открылась. На остановке стоял хмурый Койот собственной персоной. От удивления я так и застыла на месте, забыв сделать шаг наружу.

Хорошо, что только я. Староста подался навстречу, совсем не вежливо сжал мою руку и дёрнул так, что я полетела на него, как безвольная кукла. Двери позади закрылись, автобус тронулся.

— Ты чего такой грубый? Я бы и сама вышла, — проворчала я, вывернувшись из вынужденных объятий, и вдруг заметила, что нервозность, которая преследовала меня всю дорогу, куда-то испарилась. Узы светились ярче прежнего.

— Как себя чувствуешь? — спросил Койот, внимательно оглядывая мою Лису. Та втревоженно водила носом. Удивительно, но синяки на лице Павла уже побледнели и были едва заметны. Может это была ещё одна особенность Зрячих?

— А ты? Как себя чувствуешь? — вернула я ему вопрос. — Выглядишь встревоженным…

— Ещё бы! — рыкнул он, явно чем-то недовольный. — Не привык, знаешь ли, вскакивать ни свет ни заря из-за критинского желания немедленно увидеть малознакомую Лису!

Да уж, у него были причины злиться… Но не он один тут страдал!

— Мне, конечно, страшно жаль, что твой режим сна из-за меня нарушен, но давай посмотрим правде в глаза, ты сам влез в разборку с охотниками. Я тебя не просила.

— А я не просил привязывать меня долбаными Узами! — Койот яростно потёр переносицу. — Ладно, проехали. Я понимаю, что ты не виновата… Просто не выспался. Да и эта светящаяся штука, торчащая из груди, напрягает. — Он направился ко входу в Универ, но вдруг остановился и кисло произнёс:

— С этой минуты мы любим друг друга до тошноты, помнишь?

— Да…

— Тогда чего стоишь? Ты не на влюблённую похожа, а на столб.

Закатив глаза, я догнала его, и аккуратно взяла под руку:

— Я уже тут, волчок, только не кусай за бочок.

— О, боги, прошу, не говори, что ты сейчас так шутишь. Потому что тогда хуже чувство юмора только у моей бабки.

— Это просто попытка разрядить обстановку… — обиженно пробормотала я.

— Просто молчи… Слушай план! Ты сидишь на парах, я собираю информацию. Без меня не уходишь. Всё поняла?

— Да.

Рука об руку, мы прошли на территорию Университета.

***

Теперь, когда Павел был так близко, Узы пульсировали, отдаваясь вибрацией в рёбрах, словно в груди поселился вечно урчащий котёнок. Это было странное… но на удивление приятное чувство. Моя Лиса тоже успокоилась, я чувствовала исходящее от неё умиротворение и довольство жизнью. В какой-то момент я даже с изумлением заметила, как она обнюхивает Эмона старосты — серого Койота, и тот казался совсем не против.

Я пыталась шикнуть на свою Лису, но ей не было дела. Меня и саму вело… С того момента, как я взяла Койота под руку, мир словно стал меняться: смягчился в гранях и потеплел в цветах. Казалось, будто я не иду, а парю над землей. От Уз исходило тепло, в котором хотелось греться. Я отдавала себе отчёт, что странные ощущения — это влияние Уз, но избавиться от них не могла. И не хотела. Наконец-то за долгое время мне было так спокойно.

В глазах у Павла отражалось Солнце. Оно разгладило угрюмые морщины у его губ и глаз, отчего тот выглядел почти мальчишкой. И только сведённые у переносицы брови и тяжёлый взгляд портили картину. Зачем нужно столько хмуриться? Вот Алек всегда выглядит весёлым. Интересно, а могла бы я заключить Узы с ним? Так же, случайно?

На секунду я представила, как бы это могло быть и…

Зверь Павла оскалился и угрожающе клацнул зубами, едва не вцепившись мне в лисье ухо. Мир снова стал резок, цвета полоснули по глазам болезненной яркостью. Мы с Павлом одновременно отшатнулись в разные стороны. Лиса и Койот рычали друг на друга, словно были готовы разорвать друг другу глотки.

Павел первым пришёл в себя, быстро огляделся, примечая свидетелей. Мы стояли на подходе к корпусу Физиологии. Недалеко, привалившись спинами к зданию играли в телефон двое парней в капюшонах. Они не обратили на нас внимания, а больше никого и не было. Всё-таки мы приехали раньше положенного.

— Что ты вытворяешь? — яростно прошептал Павел, быстро подходя ко мне и хватая за запястье поверх куртки. Он был бледным от испуга: — Возьми себя в руки! Хватит подставлять нас на каждом шагу! — Он наклонился так близко и говорил так напористо, что по шее пронеслись мурашки. Звери продолжали рычать друг на друга.

— О чём ты? — испуганно пролепетала я.

— Хочешь сказать, ты сейчас не мечтала о другом мужике? Что по твоему олицетворяют Узы? Это брак! Брак на высшем уровне. Принятие. Согласие быть вместе. Навсегда. Пусть они и возникли случайно, но их сути это не отменяет! Они не не приемлют измены, даже мысленной! Я думал, что вчера всё тебе разжевал.

— Подожди… Да отпусти меня! — я вырвала руку. — Ты мне никаких таких правил не озвучивал! Я что, должна была их во сне увидеть?

Павел тихо выругался, снова оглядываясь по сторонам. — Вечно забываю, что ты ни в зуб ногой… Будет сложнее чем я думал. Только не говори, что у тебя есть парень?

— Нету!

— Тогда какого лешего ты тут размечталась о левых мужиках? Знаешь, как Узы передают подобные мысли? Это Эмону как серпом по яйцам! Если бы тут был зрячий, он бы мигом что-нибудь заподозрил! И всё, пиши-пропало. Либо дорожка на тот свет, либо в дурку. Разрыв Уз нарушает поток духовной силы, ходила бы потом и головой о стены билась. Ты этого хочешь?

— Не хочу, — я недовольно скрестила руки. — Но если ты требуешь от меня здравых действий, то хватит обращаться со мной, как с полоумной. Объясни, что можно и что нельзя. Я не обладаю телепатией и не в курсе ваших идиотских правил. И знаешь ли, это трудно — контролировать мысли. Вчера об этом и речи не было!

На лице Павла заиграли желваки. Он глубоко вздохнул, с трудом прогоняя злость, явно не желая ссориться, тем более здесь, на глазах случайных зевак. Наконец, его лицо застыло привычной маской угрюмого безразличия. Он сказал:

— Моя ошибка. Ни разу не видел тебя с парнем, так что в голову не пришло, что ты по кому-то