Щека еще хранила тепло ее руки. «А, гулять так гулять!» – решил он в эту минуту, и они отправились кататься на речном трамвайчике (тут Борька не покривил душой), потом перекусили в кафешке на набережной, затем прогулялись по этой самой Кадашевской набережной и пешком отправились в обратный путь. Им было о чем поговорить. Столько общих тем накопилось – одноклассники, кто да что поделывает, фильмы новые нужно было обсудить, о житье-бытье поболтать, они говорили обо всем, избегая касаться только одной темы – их отношений. На этот счет между ними существовало что-то вроде негласной договоренности. Может, оба чувствовали, что еще не время задавать друг другу вопросы, или не хотели портить этот прекрасный вечер.

Появившиеся в темном небе звезды, как и положено, добавили этой прогулке романтизма. Для того чтобы стать похожими на влюбленные парочки, им не хватало только обняться. Но Борька не спешил предаться запретным радостям. Заметив, что Алена зябко передернула плечами, он снял с себя куртку, набросил на плечи девушки. Алена уютно завернулась в нее и поблагодарила теплым голосом:

– Спасибо.

– Не за что.

Тут-то Алена и поразила его в очередной раз:

– Борь, а мы, похоже, к осени переберемся в Москву. Отцу предлагают должность в администрации президента.

– Ни фига себе! Пригнись, Москва, – Сибирь гуляет! – изумленно присвистнул Борька.

И тут до него, как до жирафа, дошел зашифрованный смысл этой информации – Алена снова будет рядом, он в любую минуту сможет увидеть ее, если захочет, конечно. Новость камнем упала на сердце, но оно почему-то забилось сильнее, и в горле внезапно пересохло. Эти симптомы Борьку вовсе не радовали.

– Но ты же, наверное, в класс не вернешься? – протолкнув ком в горле, спросил он.

Лена повела плечом так, как это делают девчонки, уверенные в своей привлекательности.

– Скорее всего не вернусь. Думаю, отец отдаст меня в какой-нибудь крутой экстернат. Потом, может, в Англию учиться поеду. Но это уже я сама буду решать, где учиться и куда поступать. Отец со мной считается.

– Считается! – усмехнулся Борька. – Скажи уж честно, что ты из него веревки вьешь.

– Можно подумать, ты из своих не вьешь? – насмешливо парировала Лена и уже серьезно продолжила: – А вообще-то он у меня строгий в плане будущего. Знаешь, как мне в этом учебном году досталось? Математика, английский, русский, информатика, – перечисляла Лена не без гордости. – В общем, по полной программе, ни минуты свободного времени.

– Да, последний год всем забот прибавит, – неопределенно отозвался Борька.

Хотел сказать: «Я вот тоже на курсы в строительный скорее всего отправлюсь», – и не стал. Мысли в другую сторону повернули.

Они ведь остановились перед домом Алены. Пришла пора прощаться. Борька не знал, как это сделать. Учитывая их нынешние отношения, это было вовсе не просто. Не скажешь же привычное «пока», или «увидимся», или «созвонимся», хотя именно так чаще всего и прощаются с друзьями. А Алена… Возможно, она и не хотела уходить от него, ожидая, что Борька предложит еще немного пройтись, как это обычно случалось раньше. Только вот он опять тянул, медлил, мялся, раздираемый противоречивыми чувствами. Все так смешалось за эти три дня, стало так сложно отделить вымысел от реальности, чувства от ощущений, желания от возможностей. Избегая смотреть на Алену, Борька задрал голову кверху, глянул на звездное небо, – редко оно в столице бывает такое чистое, словно усыпанное россыпью мелких алмазов, затем скользнул взглядом по освещенным окнам дома.

– У тебя в большой комнате свет горит, – сказал он лишь затем, чтобы разорвать возникшую между ними тишину.

Она вдруг стала слишком осязаемой, казалось, сожми кулак, и почувствуешь ее на ощупь.

– Да, папа уже дома. Нужно идти, – медленно, думая о чем-то своем, проговорила Алена и, заглянув ему в глаза, спросила: – Позвонишь мне завтра?

Борька замялся всего лишь на миг, но этого хватило, чтобы она поспешно продолжила:

– Нет, если у тебя есть дела, то я, конечно…

– Лен, я позвоню, – перебил Борька. – Обязательно. Хотя завтра мы вряд ли сможем увидеться. Я действительно буду занят.

– Жаль, – непринужденно откликнулась Алена, только Борька видел, что ее расстроил его ответ. – Я хотела устроить небольшую вечеринку, позвать ребят из класса, посидеть… – Она начала снимать куртку, чтобы вернуть ему, и тут неожиданно вскрикнула: – Ой! Кажется, я зацепилась.

И Борька ринулся ей на помощь, не обращая внимания на ее смех:

– Да подожди ты, не дергайся.

Конечно, Алена могла и сама справиться с этой нехитрой задачей, конечно, он мог бы и не помогать ей в этом, но, подчиняясь какому-то безотчетному порыву, он наклонился и стал распутывать золотистую прядку, случайно намотавшуюся на пуговицу куртки. Их головы соприкоснулись, и Борька вдруг остро ощутил близость Алены. В ноздри проник аромат ее духов, такой когда-то родной и забытый, внутри что-то предательски дрогнуло, он медленно, будто нехотя, поднял на нее взгляд. А когда Алена потянулась к нему губами, он и вовсе потерял голову. Секунду, другую, третью… Борька пребывал в состоянии эйфории или, лучше сказать, наркотического дурмана. Как будто обкурился. Ничего не соображал. Но тут внезапно его сознание пронзила тонкая игла, и буквально из ниоткуда в ночной мгле возникли восточные дымчатые глаза. Они смотрели на Борю укоризненно и печально, словно спрашивая: «Как ты мог так со мной поступить?» В тот же миг поцелуй стал горьким, как полынь, и Борька резко отпрянул от Алены.

– Извини, я, наверное, с катушек сошел. Не нужно было нам этого делать, – пробормотал он расстроенным голосом.

– А я не согласна. Лучше уж короткие радости, чем совсем без них! – Задорно улыбнувшись, Алена снова потянулась к нему, но Борька перехватил ее руки, не дав им обвиться вокруг его шеи.

– Нет, нет, подожди, Лен! У меня есть девушка. Нужно было мне сразу это сказать, – торопливо признался он и осекся, потому что Алена отступила назад.

И сразу между ними словно холодок пробежал.

– Ах вот оно что! И кто же она? Я ее знаю? – с ироничной улыбкой поинтересовалась она.

– Да, знаешь. Это Варя Дробышева.

– А-а-а… – протянула Алена. – Наша мечтательница. Лучше не придумаешь. Ой, прости, ляпнула, не подумав. – Она виновато притронулась к Борькиному плечу, но тут же убрала руку, будто обожглась.

– Знаешь, она сильно изменилась, – зачем-то сказал Борька.

Его задело и то, что Алена теперь боится дотронуться до него, и то, что приходится защищать Варьку, хотя она ни в какой такой защите не нуждается.

– Бывает, – согласилась Алена и словно через силу спросила: – И у вас с ней серьезно, Борь?

– Да, серьезно. Мы почти год встречаемся. – Борька чувствовал, что после этих слов он просто обязан извиниться. – Ты прости меня, Лен. С этим поцелуем, и вообще… Сам не знаю, как так вышло. Нет, – поправился он, – конечно, знаю. Увидел тебя, и все как-то всколыхнулось внутри. Понимаешь?