Все началось на биологии, когда их вдвоем поставили препарировать кошку. Лейни знала, что не сможет сделать это, однако она также знала, что отец не напишет учительнице записку с просьбой освободить ее от задания. Только в старших классах она осмелела настолько, что стала писать записки сама. Трудно объяснить, почему ей раньше не пришло в голову, что препо-давательский состав школы не будет посылать записки на графологическую экспертизу.

Однако она отклонилась от темы. Вкратце ее любовь к Блейну зарождалась следующим образом:

Лейни: «Я не могу разрезать кошку». Блейн: «Не переживай. Я сам». Лейни: «Спасибо».

Блейн (своему лучшему другу Тиму): «Эй, ты, в брюхе у этой кошки недоеденная птица».

Да, то была любовь с первого взгляда.

Когда в тот вечер Блейн вошел в ресторан, Лейни решила, что видит сон. Он был один и шел прямо к ней. В ее глупой, забитой романтикой голове уже возникла картина, как он опускается на одно колено, протягивает руку и говорит, что был дураком, потому что не пригласил ее на бал. Естественно, если бы Блейн опустился на колено, она бы просто не увидела его за прилавком. Это лишний раз доказывает, насколько непрактичны фантазии.

А Блейн всего лишь заглянул Лейни в глаза, облизнул свои сочные, полные губы… и заказал два мак-чикена, две большие картошки, ванильный коктейль и диетическую колу.

И тут Шей Монро — ведущая танцовщица из группы поддержки Шей Монро с идеальной кожей и богатыми родителями — вышла из-за того угла, где были туалеты, и встала рядом с Блейном. Когда Блейн обнял ее за плечи и чмокнул в ухо, у Лейни так сжалось сердце, что она едва не умерла.

Нет в жизни счастья. Пока в кипящем масле жарилась курица, Лейни целых пять минут слушала, как милуются Блейн и Шей. Она наблюдала за ними от коктейльной машины и мысленно просила, чтобы эти двое присоединились к остальным. Но они продолжали стоять у прилавка, красивые, счастливые. Шей была одета в шуршащее бледно-розовое платье с низким вырезом, который открывал практически всю ложбинку между грудями, а Блейн — ее, Лейни, Блейн — в черный смокинг с дерзким кушаком в черно-розовый горох.

Застыв словно каменная у машины для коктейлей, Лейни увидела, как Блейн нежно намотал на палец локон Шей и слегка дернул. Шей закинула голову, и Блейн поцеловал ее в шею, затем в плечо, а потом спрятал лицо в ложбинке.

Лейни перевела взгляд на собственную грудь. Новые форменные майки с низким вырезом отлично смотрелись на девушках с пышной грудью. На плоскогрудой Лейни эта майка никак не смотрелась.

Когда курица была положена на подогретую булочку, Лейни поспешно сорвалась с места в стремлении поскорее выпроводить Блейна и Шей из ресторана.

Именно тогда и случилась катастрофа.

Позже, в тысячный раз прокручивая в мозгу тот кошмарный эпизод, Лейни поняла, что, наверное, уронила на пол кубик льда, когда наливала коку для Шей, а потом лед растаял, и образовалась лужица. Она наступила в лужицу, ее нога заскользила, и она стала падать. Чтобы сохранить равновесие, она попыталась за что-нибудь ухватиться, но под руку ей попался только рычаг коктейльной машины. Машина заработала — это она издала тот пукающий звук, так бывало, когда в шланги попадал воздух, — и на падающую Лейни вылился клубничный коктейль.

Лейни слышала хохот Блейна и Шей. Хохотали и другие ребята, которые к этому моменту уже вошли в зал. Ситуация была ужасной, хуже она могла бы стать, только если бы с Лейни неожиданно свалилась одежда.

К счастью, этого не произошло. Во всяком случае, так думала Лейни. Вообще-то она не могла со всей определенностью сказать, что было дальше. Единственное, что она помнила, — это хохот ребят и собственное бегство. Она вбежала в холодильную комнату, села на ведро с рассолом и ревела, пока не ощутила полное опустошение. Когда она вышла в зал, там уже никого не было.

Она не сомневалась, что как только доберется до дома, тут же выбросит это платье — то самое, которое сейчас лежит на кровати рядом с чистой и отглаженной униформой «Макдоналдса» — в мусорное ведро.

Что обычно носят частные детективы?

Лейни перебирала свою одежду, упорно игнорируя чехол, который прошлым вечером запихнула в дальний угол гардеробной. Сегодня утром ей есть о чем подумать, так что нечего черпать плохие воспоминания.

Черт, если бы ей нравилось черпать плохие воспоминания, она могла бы подцепить парочку недавних. Зачем возвращаться на пятнадцать лет назад, когда достаточно и пятнадцати дней.

Лейни тряхнула головой и вздохнула, но тут же испугалась, что своим громким вздохом разбудила отца.

Вернемся к одежде.

Вчера на Джеке были поношенные джинсы и гавайская рубашка, а на Дункане — недорогие на первый взгляд серые слаксы в тонкую полоску и белая рубашка с закатанными рукавами.

Лейни остановилась на черной юбке, черных сапогах до колена с более практичными, чем у тех, что были на ней вчера, каблуками и красной блузке с прямоугольным вырезом, который не выглядел ни консервативным, ни вызывающим. Она будет элегантной и даже немного отпадной, как Дженнифер Гарнер в «Кличке», но не очень сексуальной. Здесь не Голливуд, в конце концов.

Хотя жители южной Флориды никогда не отличались плохим вкусом в одежде. Скупостью — да. А вот плохим вкусом — нет.

Но сейчас речь идет о работе. Лейни хотела, чтобы ее воспринимали всерьез, поэтому от ложбинки, за которую в школьные годы она бы продала душу, оставила самый минимум.

Лейни прихватила сумочку и заранее упакованный пакет с сандвичем и виноградом и вышла из дома. Бросив тоскливый взгляд на свою машину, она решительным шагом двинулась к центру.

Она бы очень удивилась, если бы машина завелась и тем более проехала бы милю.

К счастью, летняя жара еще не накрыла город. Это заблуждение, что во Флориде всегда жарко. В это время года здесь по ночам довольно прохладно, иногда температура даже опускается почти до двадцати градусов. Это, конечно, не холод, но и не иссушающая жара. Что означает, что в это время года ее дорога в центр будет приятной — в августе она превратилась бы в кошмар.

Лейни прибыла в офис «Бесстрашных сыщиков» без четверти девять и с удивлением обнаружила, что дверь заперта. Ладонями защитив глаза от яркого света, она заглянула в окно, но не увидела внутри никаких признаков жизни.

Гм…

Озадаченная, Лейни хмуро смотрела на дверь.

Да, на двери белым написано, что офис работает с 9.00 до 17.00, выходные суббота и воскресенье.

Она недавно приехала из Сиэтла, где никто не работает с девяти до пяти.

Северо-запад тихоокеанского побережья — это голубая мечта трудоголика.

Лейни не знала, почему так. Может, дело в погоде, такой мерзкой большую часть года, что приятнее сидеть внутри и работать. Или в «Майкрософте», где каждый час, проработанный сверх обязательных восьми, вознаграждался сотней тысяч долларов в виде опциона. — во всяком случае, вначале, до того как реальность и цены на акции высокотехнологичных компаний столкнулись в лобовую. Не исключено, что свою роль сыграл «эффект "Боинга"». Авиационный гигант, на который работало огромное количество людей в западной части штата Вашингтон, славился периодами временного увольнения. Люди стали думать, что, работая по девяносто часов в неделю, они смогут сохранить свое место, и это послужило началом тенденции.