– Ты не можешь считать наш брак законным. Ты женился на мне, думая, что я Элисса Сазерленд. Во время церемонии и на бумагах упоминалось ее имя. Этих оснований достаточно для того, чтобы аннулировать брак.

– Вполне возможно.

Брандт наклонил голову набок.

– А что, если я с самого начала знал, что под вуалью была ты?

Майри испуганно покачала головой.

– Это невозможно. Ты не мог знать!

– Ты уверена?

– Если бы ты знал, ты бы остановил церемонию и приказал своим людям разыскать Элиссу, как сделал позже.

– Послушай меня, жена.

Брандт наклонился вперед, и ей пришлось откинуться на спинку кресла. Сверкнула молния, и за ней последовал гулкий раскат грома. Майри судорожно сглотнула, чувствуя, как у нее внутри все трепещет.

– Поскольку по твоей милости я лишился невесты, я решил, что ты можешь ее заменить. Может, наш брак законен, может, нет. По правде говоря, мне все равно, потому что я намерен выступить против его расторжения. Так что готовься, дорогая. Если ты, хочешь покончить с нашим браком, тебя ждет тяжелая борьба.

Майри поднялась с кресла. Ей повезло, что среди вещей, которые Брандт для нее купил, была пара туфель на очень высоких каблуках. Дополнительные несколько дюймов роста придали ей уверенности.

– Во второй раз тебе меня не одурачить. Я знаю, для чего тебе это нужно.

– И для чего же?

– Ты надеешься таким образом получить голоса, которые потерял, когда Элисса вышла замуж за Меррика. Так вот, у тебя ничего не выйдет. Я…

Он поднял руку, заставив ее замолчать.

– Значит, по-твоему, меня интересуют только голоса избирателей?

Майри кивнула.

– Да, но у тебя ничего не получится. – Она уперлась руками в бока. – Я не только не стану за тебя голосовать, но и буду вести активную агитацию в поддержку Лэндера.

Брандт снисходительно улыбнулся.

– Это может оказаться затруднительно.

В его голосе слышалось предупреждение, но Майри не позволила себе испугаться. Гордо вскинув подбородок, она спросила:

– И почему же?

Брандт выпрямился.

– Не забывай, жена. – Он сделал шаг в ее направлении. – Ты приехала сюда по собственной воле, но, когда ты уедешь, решать мне.

Майри попятилась и встала за спинку кресла. Капли дождя барабанили по стеклу, и комнату осветила еще одна вспышка молнии.

Вцепившись в обивку кресла, Майри выпалила:

– По собственной воле? Ты не оставил мне выбора и прекрасно об этом знаешь. И ты думаешь, что сможешь меня здесь насильно удерживать?

– Обещаю, что в скором времени тебе самой расхочется уходить.

Майри пожалела, что у нее не было под рукой ничего тяжелого.

– Какая самоуверенность, ваше высочество. Повторяю, я не останусь. Я приехала сюда лишь по одной причине.

– Утереть мне нос, сообщив, что Меррик украл у меня невесту? – усмехнулся Брандт.

– Да. Нет! – Она помедлила. – Ну, хорошо, да.

На мгновение на его лице появилась улыбка.

– Признайся, Майри. – Он посерьезнел. – Тебе было больно и обидно, и ты приехала сюда, чтобы не страдать в одиночку.

– Ты считаешь меня настолько мелочной?

Бросив на него испепеляющий взгляд, она ударила кулаком по спинке кресла.

– Черт бы тебя побрал! Я действительно мелочная. Я хочу, чтобы тебе было так же больно, как и мне. Хочу, чтобы ты страдал за то, что сделал с нашими отношениями. И презираю тебя за то, что ты оказался таким мерзавцем.

Брандт подошел к ней и, несмотря на ее немой протест, заключил в объятия.

– Как я только мог думать, что это принадлежало Элиссе, – пробормотал он, запустив пальцы в ее густые волосы. – Что я обнимал ее, а не тебя. Желание, овладевшее мной, затуманило мой рассудок.

– Ты не знал, что это была я. – Услышал ли он в ее голосе обиду? – Ты называл меня ее именем.

– Разумеется, называл, ведь ты сама ввела меня в заблуждение.

Он прищурился, и ее сердце затрепетало под его понимающим взглядом. В небе прогремел гром, и его рокот гулким эхом отозвался в горах.

– Боже мой. Ты надеялась, что я тебя узнаю? Ты поэтому так обижена?

Да, да и еще раз да! Как он мог быть таким слепым?

– Тебе следовало меня узнать в тот момент, когда мы поцеловались, – огрызнулась Майри, поражаясь собственным словам.

При воспоминании об этом ее пронзила острая боль, и она вцепилась в лацканы его пиджака.

– Неужели ты не можешь отличить мои поцелуи от поцелуев другой женщины?

– Ты, правда, думаешь, что в объятиях Элиссы я чувствовал бы то же самое что в твоих? – возразил он. – Потерял бы контроль над собой? Возможно, я не сразу понял, что в ту ночь со мной была ты, но в глубине души я знал это, клянусь.

– Как ты можешь такое говорить? Душой и телом ты был с Элиссой, а не со мной.

Ей пришлось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы говорить спокойно.

– Ты и не думал обо мне.

– Ты ошибаешься.

Его глаза заблестели от желания.

– Женщиной, в объятиях которой я потерял самообладание, была ты. Ни одна другая не действовала на меня так; как ты.

– Я тебе не верю.

Она попыталась освободиться, но у нее ничего не вышло.

– Отпусти меня!

– Тише дорогая, тише, – успокаивал ее Брандт.

Майри уже давно поняла, что бороться с ним бесполезно, но все равно не собиралась сдаваться.

– Не смей так ко мне обращаться, – отрезала она. – Ты не имеешь права держать меня здесь. Не имеешь права прикасаться ко мне. Ты лишился этой привилегии, когда решил жениться на Элиссе.

– Я не согласен. Заняв ее место, ты вернула мне право обнимать тебя.

Он провел пальцем по ее губам.

– Прикасаться к тебе.

– Я никогда…

– Ты сделала это, Майри, – неумолимо произнес он. – И ты останешься со мной столько, сколько понадобится.

– Понадобится для чего?

Брандт взял в ладони ее лицо.

– Для того чтобы я убедил тебя, что твое место здесь.

Его ответ поразил Майри.

– Ты дала клятвы, и я заставлю тебя их выполнить.

– Ты, должно быть, шутишь!

– Нисколько. Пусть я не понял, кто был под вуалью во время церемонии и в моей постели после нее, но ты-то прекрасно понимала, кого обещала любить и уважать всю оставшуюся жизнь.