— Выгоняете меня, да?!

— Никто вас не выгоняет. Вы сами пожелали легкой жизни. А в вашем случае, это бросить все, понадеяться на судьбу, что все упадет к вашим ногам, от одного только желания. Двери открыты, Женя. Если вы так уверенны в себе… Идите.

Наталья отстранено встала около окна. В комнате повисло молчание. На секунду я представила себя на улице никому ненужной с разукрашенным лицом.

— У меня ничего не получается!!! НИ-ЧЕ-ГО! — выкрикнула я главную причину своей истерики и села на пол.

— И поэтому вы устраиваете всю клоунаду, свято веря в то, что именно благодаря ей все получится? — Наталья подошла ко мне и, сложив руки на груди, посмотрела на меня сверху вниз.

— Но что мне еще делать?! Если у меня ничего не выходит…

— Стараться, дорогая моя. Через усталость, через лень, через свои глупые домыслы — стараться. Каждый божий день! Кому то нужна неделя, кому-то месяц, кому то год, а кому-то и вся жизнь, чтобы прийти к успеху… Но если сдаваться на полпути, какой смысл было вообще что-то начинать?!

— Получается я слабая, раз сдалась… И ни для чего не гожусь!

— Если вы так будете думать, то так оно и будет. Выбор за вами. — она присела на корточки и шепнула на ухо въевшуюся в сознание фразу. — Запомните, Женя, успех — это 1 % таланта и 99 % труда. Возьмите себя в руки и сделайте правильный выбор.

Наталья легонько сжала мое плечо, словно передавая свою поддержку. Она вышла из комнаты, оставив меня сидеть на полу в одиночестве. Какое-то время я сидела и размышляла о том, чего я действительно хочу.

Подобрав слезы, сопли и свое достоинство, я подошла к зеркалу и ткнула в свое нелицеприятное отражение пальцем.

— Этого больше никогда не повториться. Никогда. Поняла меня?! — выдавила я.

Прибежав в свою комнату, я первым делом открыла дневник и записала самые важные слова за этот день. Прямо на корке в начале дневника… Чтобы открывать его каждый день и вспоминать главную цель.

«Евгения значит благородная».

«Успех — это 1 % таланта и 99 % труда».

«Совсем скоро всему миру и самой себе я докажу, что эти две фразы являются непреложной истиной. Несмотря ни на что».

Утренний крепкий кофе, преподнесенный Анной, взбодрил меня до того, как я успел ощутить его вкус во рту. На подносе рядом с кофе лежали свежие газеты и журналы, которые я обычно мельком изучал перед рабочим днем.

— Это что за…??? — рука дернулась, и кофейная клякса размазалась по фотографии Марины, которая дала интервью известному изданию.

Я пробегаюсь по тексту, и в глазах начинает трещать от злости. Эта стерва проболталась о Жене и выставила ее в самом наихудшем свете, называя ее «диким зверенышем», который не подается никаким дрессировкам. Чтоб тебя!

«Невеста Дмитрия Горского — «гадкий утенок» из детдома» — мазолил глаза заголовок желтой статьи. Никаких обвинений и слов о фиктивном браке я не выискал, но между строк этими намеками так и сквозило. Ну, спасибо, Мариночка, услужила.

Я вырвал страницу и смял ее в бумажный клочок, который рьяно кинул в стену. Марина совсем недавно взяла незапланированный отпуск… Хорошо она отдыхает. Увижу — придушу!

Одно радует — никаких доказательств и компрометирующий фото нет, одни лишь слова завистливой женщины, которая хотела оказаться на месте Жени, но, увы, не вышло… Да, именно так я буду объяснять наглую ложь о моей невесте.

Кстати, как она там поживает? Прошел месяц, а от мамы и Жени ни слуху, ни духу. Надо бы проведать их, и сообщить о необходимости устроить свадьбу, как можно быстрее. Чтоб проклятые журналюги и люди Бориса отвалили от меня раз и навсегда. Никакой спокойной жизни!

Недовольно бурча себе под нос, я спустился в гостиную, где около окон крутилась и кого-то высматривала Анна.

— Ох, ты господи! — схватилась за сердце Анна, когда в окне появился человек с фотоаппаратом и ослепил ее вспышкой. — Опять эти негодяи!

— Дмитрий Александрович, что это делается? Который день под окнами крутятся… — запричитала Анна.

Я взбешенный выскочил на улицу и увидел, как за ворота проскользнул этот самый папарацци. Здорово, теперь каждый прохожий спокойно может зайти к нам…

— Макс, мать твою!!! — заорал я на охранника, который сидел около экранов с видеонаблюдением. — Почему мои ворота стали проходным двором?!

Макс впал в ступор, не понимая, где он провинился. Меня это взбесило еще больше.

— Чего ты на меня вылупился, как баран? Мимо твоего носа гуляют журналисты, а ты ни слухом, ни духом.

— Какие журналисты, я только доставщика пиццы пропускал…

Я глубоко вздохнул, собирая по крупицам оставшееся терпение.

— Макс, просто скажи, ты тупой? Если да, то у меня к тебе больше нет вопросов.

— Такого больше не повториться!

— Конечно, такого больше не повториться, дорогой Максик, — я посмеялся и похлопал амбала по плечу, — потому что если это случиться, то я вышвырну тебя туда, откуда подобрал, тебя ясно?

— Так точно.

— Вот и славно. — по-идиотски улыбнулся я.

Я с остервенением пнул по двери, что та громко ударилась о стену.

— Почему меня окружают одни клоуны?! — крикнул я, и персонал, который работал в саду замер и, не дыша, провожал меня взглядом…молясь, как бы не попасть под горячую руку хозяина.

Фыркая в разные стороны, я покинул особняк и рванул на машине в дом к маме и к Жене. Посмотрим, в каком виде моя невеста. И не дай бог, ничего не изменилось, волосы на голове будут рвать все…Потому что угроза остаться без гроша в кармане стала такой яркой для меня сейчас, что я готов на все.

Мама, была как всегда гостеприимной и любезной, хоть и удивилась моему внезапному приезду. Мы сидали в гостиной, и я нервно барабанил пальцами по столу, пока Николас подавал чай. Мама сразу заметила мою дерганность и неусидчивость.

— Что-то случилось, сынок?

— Ничего особенного. — сказал я и оглядел пространство первого этаже. Следов Жени не наблюдалось. — Как поживает моя невеста? Я соскучился.

— Это нестранно. — брови мамы подпрыгнули наверх. — Учитывая то, что прошел целый месяц с вашей последней встречи.

Любезная, но колкая на словцо мама. Я не хочу распространяться о ситуации с Мариной и о ее подставе в сторону нашей семьи. Но мама, со свойственной ей манерой докопаться до сути, может вынудить на что угодно.

Я пока держал себя в руках.

— Мамочка, дорогая… — я встал и обнял ее за плечи и продолжил с ноткой натянутости в голосе. — Где, Женя?

— К сожалению, она не сможет сейчас выйти к тебе.